Тибериумные войны - Кейт де Кандидо

В словах песни не было ничего особенного, но сочетание мощной игры на гитаре, пианино, бас-гитаре и барабанах создавало ритм, ударами отдававшийся у нее в груди, — раз, два, три, четыре…

В середине песни к ним подошли, чтобы принять заказ. Аннабелла, увлеченная происходящим, даже не поинтересовалась, есть ли здесь встроенные в столы компьютеры. «Очевидно, — подумала она, сообразив, что Териз уже сделала заказ, — в ресторанах у них то же самое, что и в гостиницах».

Следующая песня оказалась не столь мощной в музыкальном отношении, зато текст обращал на себя внимание:

Ходит тут по домам чужак и спрашивает имена,Ходит он по домам с рассвета и дотемна,Он зачем-то имя моей сестры записал,Записал и ушел, ничего нам с ней не сказал.Ходит тут по домам чужак и спрашивает имена.

Сначала слова песни показались Аннабелле вполне безобидными, но потом она осознала, что в них содержится скрытый подтекст — комментарий к чему-либо, какое-то бунтарство?

Повернувшись к помощнице мэра, она спросила:

— Куда вы меня привели, Териз?

Та пожала плечами:

— Это просто музыка.

— Да, но то, как они играют… они играют слишком страстно!

— Разве музыка не должна быть такой?

У Аннабеллы чуть было не вырвалось «нет», но в последний момент она сдержалась. Группа сыграла еще несколько песен, и Аннабелла подумала, что певец придавал словам гораздо больше смысла, чем джазовые исполнители, к которым она привыкла на радиостанции «Джи-Эн».

Принесли заказ. Аннабелла никогда еще не ела ребрышки под таким соусом. Она хотела узнать рецепт для Моники, но оказалось, что он хранится в строгой тайне. Тогда Аннабелла рассказала Териз о zia и о том, как та берегла семейные рецепты.

Закончив есть, Аннабелла сказала:

— Спасибо, Териз. Я… я не знала, что музыка способна на такое.

Впервые за этот вечер Териз ответила в свойственном ей стиле:

— Вы еще многого не знаете, мисс By.

— Да, я вижу. Но я пытаюсь учиться.

— Надеюсь. Пора возвращаться.

Аннабелла надела капюшон и перчатки — натянуть их оказалось сложнее, чем в первый раз, — и они побежали к машине. Уже в гараже отеля, открыв дверцу и собираясь выходить, Аннабелла произнесла:

— Еще раз спасибо, Териз. Вы не обязаны были все это делать, но я очень рада, что вы так поступили.

— Я сделала это не ради вас, — сухо ответила Териз, — а ради ваших зрителей. Поэтому, какое бы прозрение у вас сейчас ни наступило, отразите его в своем репортаже. Это… — Она заколебалась.

— Что? — спросила Аннабелла.

— Мы ведь должны были стать Синей зоной, вы об этом знали?

Нахмурившись, Аннабелла спросила:

— Вы должны — что?…

— Я имела в виду первоначальные планы. — Териз так крепко вцепилась в руль, что костяшки пальцев побелели. — Когда они чертили зоны, С-2 должна была протянуться по всему Восточному побережью до Ки-Уэста.

Аннабелла моргнула.

— Я… я об этом не знала. — Она тайком включила камеру — этот разговор стоило записать.

Улыбаясь, Териз заметила:

— Они не слишком об этом распространяются. Но покопайтесь в архивах, поищите карты, начиная года с тридцать пятого, и сами все увидите. Вот почему в этой Желтой зоне столь велико присутствие ВОИ. Они, вероятно, чувствуют вину.

— Вину в чем? Что случилось?

— Они облажались. — Териз вздохнула. — В этом вообще-то никто не был виноват, но… — Она отпустила руль. — Видите ли, самая большая проблема всего побережья Мексиканского залива — это ураганы. Они приносят зеленую смерть в огромном количестве. Причина этих ураганов в том, что воздушные массы передвигаются от более теплой к более прохладной воде.

Аннабелла хихикнула:

— Спасибо, мистер Шиаме.

Териз недоуменно посмотрела на нее.

— Так звали моего учителя в третьем классе, извините. Продолжайте.

— ВОИ установила звуковые резонаторы вокруг всего полуострова Флорида и на островах Флорида-кис[24] и использовала ионную пушку для нагрева прибрежной воды.

— Похоже на хороший план. Что произошло?

Териз вздохнула:

— Все дело в одной из частей берегового канала.[25] Ее застроили, а потом совершенно забыли о ней. На рубеже веков численность населения во Флориде росла бешеными темпами, и началась безумная застройка, в том числе и на некоторых каналах. Там забыли поставить резонаторы, и этот проклятый тибериум смог проникнуть. — Еще один вздох. — На этом все и закончилось. Им пришлось отодвинуть границу зоны С-2 до Шарлотт. — Взгляд ее стал жестким. — По правде говоря, мисс By, именно поэтому вы мне так не нравитесь. У вас есть все то, что должно было быть у нас.

Прежде чем Аннабелла смогла придумать ответ, который не звучал бы как глупая банальность, Териз сказала:

— Послушайте, мне пора домой. Спокойной ночи.

«Ну вот и все», — подумала Аннабелла.

Дверца автомобиля захлопнулась, и Териз умчалась с такой скоростью, которую только мог развить ее неуклюжий старый седан, оставив погрузившуюся в размышления Аннабеллу на стоянке отеля.

Глава 8

Празднование в офицерском клубе Форт-Пауэлла продолжалось несколько часов.

Как только «Гурон» Двадцать второй дивизии взлетел с пересечения Пасифик-хайвей и Харбор-драйв, бойцам продемонстрировали голограммы, воспроизводящие то, что сделал третий батальон с Дворцом съездов в Сан-Диего. Самолет «АС222 Мако» выстрелил из пушки по нескольким точкам, в том числе по несущим стенам и опорам, а затем два «Дельфина А50» выпустили по дворцу полдюжины ракет.

Приняв на борт уцелевших солдат четвертого батальона, «Гурон» проследовал к остаткам военно-морской базы, которую первый и второй батальоны — возглавляемые самим строевым командиром Макнилом — должны были отбить у Нод. Однако, вместо того чтобы сдаться, нодцы решили взорвать базу. Дивизия понесла незначительные потери. Нодцы убили лишь себя, несколько пленников, а также уничтожили относительно полезную военно-морскую базу.

Контроль над военной безопасностью Сан-Диего передали местным силам — военным, которым удалось уцелеть в ходе боев.

«Гурон» направился в Форт-Пауэлл в Центральной Калифорнии. Здесь после анализа выполненной операции предстояло пополнить кое-какие запасы и разобраться с взятыми в плен двумя солдатами Нод.

Герой дня рядовой Рикардо Вега пил третий — или уже четвертый? (он начинал терять счет) — стакан текилы, которой его угощал сержант Гудьер. В баре собрались большинство парней из подразделения «Эпсилон», подошли еще несколько человек из седьмой роты. Галлахер не удосужилась появиться, что совершенно не удивило Вегу, а Голден, конечно, все еще лежал в лазарете. Вега сидел спиной к барной стойке. С одной стороны от него был Момоа, с другой Бродер, а Силверстейн, Попадопулос и Зайпс стояли перед ним.

— Черт, браток, — говорил Зайпс, — ты только один день в роте и сразу получил напиток героев.

Вега, посмеиваясь, ответил:

— Это пустяки, мне просто повезло.

Момоа шевельнулся, собираясь в четырнадцатый раз похлопать Вегу по спине, но тот увернулся. Момоа, пивший уже шестую порцию водки, казалось, ничего не заметил.

— Вся служба солдата зависит от везения. Видишь ли, везение — это когда ты возвращаешься домой живым. А невезение — когда погибаешь.

Сильверстейн, неспешно потягивая пиво, заметила:

— Очень глубокая мысль, Момоа.

Момоа кивнул:

— Спасибо, капрал Сильверстейн. Ваши слова много значат.

Прежде чем Сильверстейн успела съязвить в ответ, Вега спросил:

— Слушайте, Попадопулос, а что вы вообще здесь делаете?

Грек допил остатки своего узо[26] и поставил стакан на барную стойку.

— Что, я недостоин пить с настоящими солдатами?

— Нет, — ответил Вега с широкой улыбкой, — я просто удивлен, что вы не погрузились с головой в изучение снятого с пленников оборудования Нод.

Попадопулос с горечью ответил:

— А не во что погружаться. — Он подал знак бармену — несколько растерянному капралу, который, видно, не ожидал такой толпы в среду вечером, — налить еще один стакан узо. — Как только «Гурон» приземлился, большие шишки в корпусе технической поддержки наложили на него свои грязные ручищи. Я передал им свои заметки, но они их скорее всего проигнорируют и сделают по-своему. — Он усмехнулся, когда бармен протянул ему еще одну порцию выпивки. — Думаю, они просто разберут его по кускам, но, черт возьми, я свой долг выполнил.

Подняв стакан с текилой, Вега произнес:

— Что ж, тогда выпьем за инженерный анализ.

— Правильно, правильно! — воскликнул Момоа. — Я даже это слово произнести не могу.

Смеясь, Вега спросил: