Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - Олег Сергеевич Смыслов

В 1921 году Михаил Николаевич уводит жену у военного комиссара стрелковой дивизии Лазаря Наумовича Аронштама.

Еврей Л. Н. Аронштам (1896–1938) в партию вступил еще в 1915 году. Военным комиссаром участвовал в Гражданской войне. В 1921 году с должности военкома стрелковой дивизии был приняли в Военную академию РККА. В 1935 году ему как члену Военного совета – начальнику политуправления Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии – было присвоено звание армейского комиссара 2-го ранга. В 1936–1937 гг. он возглавлял политуправление Московского военного округа, а затем политуправление Приволжского военного округа. В мае 1937 года его арестовали и в марте 1938 года приговорили к высшей мере наказания.

Третья жена, Нина Евгеньевна Гриневич (21 год), дочь царского полковника, происходила из старинной польской дворянской фамилии. Она не смогла устоять перед чарами двадцативосьмилетнего известного военачальника, кавалера ордена Красного Знамени, награжденного Почетным золотым оружием, командующего армиями и фронтами. А еще причисленного к лицам с высшим военным образованием и назначенного членом Высшего академического военно-педагогического совета. В 1923 году она еще больше будет гордиться своим мужем – в том году в честь Тухачевского назовут город.

«Руководителю пятой армии – освободителю Урала от белогвардейщины и Колчака – в день четвертой годовщины взятия Урала Красной Армией – Миасский горсовет им шлет пролетарский привет; в ознаменование дня, город Миасс переименовывается в город Тухачевск – вашего имени», – сообщалось в июльском номере «Военного вестника» за 1923 год. Любопытно, что только Л. Троцкий и М. Тухачевский удостоились чести в 1923 году, раньше других «вождей и героев Красной Армии» и партийных деятелей, «увековечить» свою фамилию в названии городов.

Ведь ровно «ни один из полководцев первых лет Советской власти не участвовал в таком количестве знаковых военных событий, ни один не укрепил новый политический строй столькими победами, – констатирует исторические факты Юлия Кантор. – Если взглянуть на “график” передвижения армий Тухачевского по России в 1918–1920 годах, можно поразиться этой лихорадочной жизни взахлеб: названия городов, имена белых генералов, бои, в основном победоносные, – рябящий калейдоскоп. Позади у Тухачевского долгий плен и жажда действия, не находившая выхода. Гражданская война была для него прежде всего возможностью самореализации».

5 августа Тухачевского назначают начальником Военной академии РККА, и с новой женой они не без удовольствия переезжают в столицу, где проживут всего более пяти месяцев. Академия размещалась в небольшом прекрасном особняке на Воздвиженке, который занимал до революции московский клуб охотничьего общества. В одном из примыкавших к особняку флигелей Михаил Николаевич получил квартиру.

Генерал Н. И. Корицкий вспоминал: «С жильем в ту пору было нелегко. Я поселился за кулисами сцены в зрительном зале, служившем теперь аудиторией. Там оказалось холодно и неуютно. Греться бегал на квартиру к Михаилу Николаевичу. У него же питался, сдавая свой паек доброй и сердечной Нине Евгеньевне».

Как утверждает очевидец, дома Тухачевский либо читал, либо играл на скрипке, либо писал маслом. У него всегда был кто-нибудь из фронтовых друзей и соратников. В доме начальника академии устраивались концерты, которые давал сам хозяин.

Все это зримое благополучие заканчивается в январе 1922 года. Михаил Николаевич возвращается в Смоленск на прежнюю должность командующего армиями Западного фронта. Там же и в том же году у него рождается дочь Светлана. Ее рождение праздновалось каждый месяц в течение всего года. Самое большое участие в этих семейных праздниках принимал отец. Настоял он и на ее имени, уточнив: «Пусть жизнь будет светлой».

Новый тесть, Е. К. Гриневич, впоследствии припомнит: «Будучи в Москве в 1922 году я ездил в г. Смоленск два раза, как первый раз, так и второй раз ездил к дочери Нине Тухачевской… Пробыл недолго, несколько дней, и возвратился в Москву. Второй раз ездил в августе 1922 года после того как Тухачевский уехал за границу. О том, что Тухачевский за границу ездит, я знал от его секретаря, Геймана. Тухачевского… я видел в его вагоне и его провожал. После отъезда Тухачевского за границу я уехал опять к дочке в Смоленск, так как она была накануне родов…»

Словом, снова вагонная жизнь командующего, режим службы которого был в основном «на колесах». А это значит, постоянные разъезды по фронту, в командировки в Москву, Минск и даже за границу. Он жил в своем служебном вагоне, к которому привык. Там же располагался и его штаб.

Его салон-вагон ранее принадлежал какому-то крупному железнодорожному чиновнику. Абсолютно комфортабельный он был весьма удобен для работы. В салоне стоял письменный стол, тяжелые кресла красного дерева, а у кожаного дивана – круглый столик. К салон-вагону обязательно прицеплялись классный вагон охраны, теплушка для лошадей и платформа для автомобиля. При командующем всегда находились состоящий для особых поручений и адъютанты. И не только мужчины…

Судя по графику служебной деятельности, в самом Смоленске Тухачевский бывал достаточно мало. Жену он с собой уже не возил, и Нина Евгеньевна проживала в городе, где у них была своя квартира в доме.

Одна из знакомых четы Тухачевских, Л. В. Гусева, в коллективном сборнике воспоминаний друзей маршала напишет об этом периоде:

«Мужа моего – командира Красной Армии – перевели в Смоленск, и мы оказались соседями с Тухачевскими по дому. Так я познакомилась, а затем на всю жизнь подружилась с женой Михаила Николаевича, умной, тактичной, располагавшей к себе молодой женщиной, Ниной Евгеньевной.

Она ввела меня в свой тесный, хотя и очень обширный, семейный круг. Тут было интересно всегда».

Но дом – домом, а в вагоне-салоне служба, работа, и, наконец, тоже жизнь. Была там и женщина Амалия Яковлевна Протас, «адъютант командующего Западным фронтом, девица, образование среднее, беспартийная, место службы – вагон командующего». А фактически она была «женой» командующего в его вагоне. Но прежде чем туда попасть, около трех месяцев в 1920 году отработала журналисткой в «снабжении Западного фронта» в г. Смоленске. С ноября 1920 года по 1921 год была сотрудницей хозяйственного отдела ЧК Белоруссии в г. Минске. В 1921-м находилась на работе в хозяйственно-материальном управлении НКПС в г. Москве. И, наконец, с конца марта 1921 года, по рекомендации адъютанта командующего, Геймана, она уже в штате Ревсовета Западного фронта, сначала как машинистка, затем как секретарь «командующего Тухачевского» с 1922 по 1923 год. Именно в 1923 году Тухачевский неоднократно будет избавляться от нее, пока Протас не исчезнет из вагона совсем.

«Судя по штабным документам, – пишет С. Минаков, – с 13 января 1923 г. ее отправляют в полуторамесячный отпуск. Затем отпуск продлевают до 21 апреля 1923 г. Однако А. Протас неожиданно возвращается из отпуска 15 марта 1923 г. и вновь сопровождает командующего в поездке по фронту (так записано в приказе по