В лабиринтах правды - Рия Миллер

решила сбросить с себя все свои шипы. Когда в воспоминаниях появился король, которому я протягивала запястье, чтобы он выпил мою кровь, шипение черной змеи усилилось, и в следующее мгновение земля из-под ног ушла. На меня обрушилось что-то тяжелое, положив конец воспоминаниям и галлюцинациям. Что или кто сейчас был здесь, я не могла разглядеть, потому что все плыло до сих пор. Однако чувство, что кто-то пытался задушить меня, не исчезало. Я готова была уже сдаться и вновь оказаться в объятиях смерти, как вдруг что-то вспыхнуло, заставив меня зажмуриться.

Раз.

Два.

Три.

Открыв глаза, я увидела, кто вновь пытался предать меня смерти, и почувствовала, как ярость внутри зажгла пламя и подарила мне новые силы ухватиться за реальность, выныривая из моря прошлого. Я выставила руку вперед, не позволяя чудовищу вонзить свои мерзкие клыки мне в шею, а затем, не знаю, как такое произошло, но я пробралась, как вор, в его сознание и приказала укусить себя за руку и потом вырвать себе еще и сердце. Стеклянные глаза зомби-вампира загорелись багровым огоньком, а затем он встал с меня и, пошатываясь, точно марионетка, выполнил все, как я ему приказала. Я смотрела на это представление, которое сама же и устроила, и никак не могла понять: что, черт возьми, я натворила?! Глядя то на свои трясущиеся руки, то на тело вампира-зомби и его сердце, валяющееся рядом возле мусорного бака, я прокручивала все произошедшее здесь снова и снова. Голова кружилась от бесконечных вопросов и теорий, которые пробуждали страх. Переборов себя, я подошла к телу и присела на корточки, прежде чем дотронуться до вампира. Черные вздутые вены по всему телу вызывали жуть и отвращение не меньше, чем сухая бледная кожа, что начинала отваливаться, превращаясь в пепел, и запах гнили, который пробирался к моим легким и душил меня. Когда я прикоснулась к щеке бывшего теперь уже бессмертного, в голове всплыли отрывки последних воспоминаний. Я увидела, какой была жизнь этого несчастного вампира до того, как он стал экиммонудом. Зомби.

Вынырнув из собственного ада воспоминаний, я попала в чужой ад…

Ночь VI

Снова проблемы

Рай смертного заканчивается тогда, когда он становится бессмертным. Получив бессмертие, человек либо принимает новую сущность и правила игры, либо пытается убежать от самого себя же. Чем дальше он будет бежать, тем больше породит кошмаров, которые и сведут его с ума. У каждого кошмары свои. Из всех кошмаров самые опасные для бессмертного – совесть и вина, которые будут медленно уничтожать душу вампира. Никакая жажда крови не сведет его с ума так, как вина за убийство любимой, к примеру…

Бесконечные сны, в которых Романа преследовала сцена с убийством возлюбленной, порождали с каждым разом все больше ненависти к себе. После того как парня обратили против воли в вампира, его прежняя жизнь рассыпалась, как песочный домик. Той чудовищной ночью, пока он кричал и молился всем богам, чтобы они прекратили это безумие и вернули ему любимую, что лежала на его руках, истекая кровью, Смерть стояла в сторонке и улыбалась. Для нее все происходящее всего лишь игра, финал которой давно был предвещен.

– Зачем? Зачем вы заставили меня это сделать?! – яростно воскликнул Роман, вскочив на ноги и схватив за рубашку того, кто несколько секунд назад создал для него ад.

Новая сущность душила, раздирала на куски и выталкивала прежнюю душу парня, пытаясь занять это место. Наблюдая равнодушно за тем, как человек боролся со своим монстром, что теперь и был частью его, король бессмертных схватил не до конца обращенного вампира за руку и подвел обратно к телу женщины, вокруг которой образовалось уже кровавое море. Когда стрелка часов зловеще пробила двенадцать, а ветер без разрешения ворвался в комнату, открыв окно и взбудоражив занавески, чудовище внутри Романа завладело его разумом. Зрачки расширились и загорелись багровым огоньком, после того как Роман опустился вновь на колени рядом с окровавленным телом.

– Чтобы прекратить безумие и выйти из этого ада, тебе придется выпить кровь своей жены, – процедил его величество, сжимая набалдашник трости.

– Я не могу, – мотал головой парень, с ужасом глядя на тело, из которого постепенно уходила жизнь. – Не могу, – повторил, но уже шепотом.

– Можешь! – грубо, со сталью в голосе, произнес король так, что, казалось, даже стены задрожали. – Раз тебя выбрали, так будь благодарен за это и выпей уже кровь!

За окном сверкнула гроза, а ветер будто подтолкнул Романа завершить свое обращение в бессмертного. Эта ночь не избавила парня от страданий, а подарила новые и затащила в другой ад… Ад, в котором его пожирала вина и совесть. Каждый новый день для вампира теперь стал пыткой. Бессмертный не жил настоящим, а тонул в прошлом. Цепляясь за то, чего нет и что не вернешь, вампир постепенно погибал. Угасал, словно свеча. Кровь любимой была сладкая, подобно меду, но с каждой новой каплей начинала жечь и порождать кошмары, которые травили и уничтожали Романа. Высосав жизнь из жены, он поклялся, что больше никого не убьет и не выпьет ничью кровь, но монстр внутри требовал. Чтобы заглушить его голод, Роман пил свою кровь.

Вся жизнь бывшего аристократа стала похожа на кровавое болото, которое он же и создал и себя туда погружал все глубже и глубже. Узнав о безумии Романа, король внушил ему, чтобы он не пил свою кровь, но все вернулось на круги своя, когда, выбрав себе жертву в темном узком переулке, Роман вонзил клыки в хрупкую шейку девушки. Сладкая кровь тут же обожгла бессмертного, а в голову ударили воспоминания о жене. Голос совести вновь шептал то, что заставляло Романа ненавидеть себя. Упав на колени, вампир снова увидел на руках кровь. Кровь жены. В ту же ночь на город обрушился сильный ливень. Он смывал все, но только не кровь, которая будто бы прилипла к рукам бессмертного.

– Прости меня, – с горечью прошептал Роман и закрыл глаза.

По бледной щеке потекла одинокая кровавая слеза. Когда она упала на асфальт и слилась с дождем, Роман впился в собственное запястье и поил кровью внутреннего монстра до тех пор, пока разум не отключился.

Воспоминание погасло, словно фильм закончился, и я открыла глаза. Каково было мое удивление, когда меня встретил лабиринт, сквозь щели каменных стен которого пробивались и плелись алые розы. Несколько лепестков сорвались и под дирижирование ветерка отправились танцевать по воздуху. Внезапно ощутив прикосновения холода, я обняла