Возвращение Безумного Бога 13 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

каким-то безобидным способом. Но если Перчинка действительно во что-то впуталась… тогда с доказательствами нужно идти к Косте.

— Но как мы это сделаем? — спросила Сахаринка, всё ещё сомневаясь, — Перчинка чертовски умна. И осторожна.

— Зато нас трое, — ухмыльнулась Настя, — И мы тоже не лыком шиты. К тому же у нас есть преимущество — она не знает, что мы подозреваем её в чём-то.

— А ещё у нас есть я, — добавила Эмми с гордостью, — А я всё-таки специалист по энергетическим следам. Это еще Костя отметил! Если Перчинка действительно экспериментирует с Бездной, я смогу обнаружить следы.

— И у нас есть мои иллюзии, — кивнула Настя, — Если я раздобуду образец духовной силы Перчинки, я могу создать ее доппельгангера. Не знаю, зачем нам это нужно, но мало ли…

— А у меня есть сестринская связь, — неохотно признала Сахаринка, — Я чувствую Перчинку лучше, чем любую из других сестер. Возможно, это потому что мы обе из первого поколения.

— Предлагаю пока не делать поспешных выводов, — рассудительно сказала Эмми, поправляя блузку, — Давайте понаблюдаем за ней во время встречи с Костей. Посмотрим, как она себя ведёт, что говорит. А потом решим, стоит ли копать глубже.

— Разумно, — согласилась Настя, — В любом случае, сначала нужно встретить Костю и узнать, где он пропадал весь месяц. Возможно, он сам объяснит, что происходит с Перчинкой.

Слова Насти и Эмми немного успокоили Сахаринку. По крайней мере ее антенны прекратили нервно дергаться из стороны в сторону.

— Спасибо, что выслушали, — сказала она, — Я всё-таки надеюсь, что ошибаюсь насчёт Перчинки. Может, она просто… проходит сложный период взросления?

— Мирмеции тоже сталкиваются с подростковым бунтом? — улыбнулась Эмми, закалывая волосы заколкой, — Думала, это исключительно человеческая проблема. Особенно с учетом особенностей вашего жизненного цикла. Ну там это… яйцо, личинка, кокон и только потом уже взрослая мирмеция со зрелым мозгом…

— Наоборот, мама рассказывала, что у нас это может быть даже сильнее, — вздохнула Сахаринка, — Мирмеции — коллективные существа по природе, но у каждой из нас есть стремление к индивидуальности. Это создаёт внутренний конфликт. Особенно у таких, как Перчинка, — она перебирала пальцами одной руки по колену, — Она всегда была самой… независимой из нас. Всегда хотела идти своим путём. Вафелька больше интересовалась боевыми искусствами и защитой семьи. Я — организацией и поддержанием порядка. А Перчинка… она всегда хотела знать больше, докопаться до сути вещей.

— Любопытство — не порок, — заметила Настя, — Если бы не оно, науки не было бы.

— Но иногда оно может завести слишком далеко, — тихо ответила Сахаринка, — Особенно когда речь идёт о Бездне. Вы не понимаете… — она помедлила, словно подбирая слова, — мы, мирмеции, особенно восприимчивы к определённым вещам. Это связано с нашей природой, с тем, как мы были созданы. Богиня Лилия использовала элементы Бездны при нашем создании. Мы больше подвержены её влиянию.

— Ты думаешь, что Перчинка могла попасть под влияние Бездны? — нахмурилась Эмми, — Но разве коллективный разум мирмеций не защищает вас от влияния… всякого нехорошего?

— Обычно да, — кивнула Сахаринка, — Но Перчинка так долго отсутствовала… А без постоянного контакта с семьей защита может ослабевать.

Настя задумчиво прикусила губу.

— Если ты права, тем более важно, чтобы Костя узнал об этом как можно скорее. Он единственный, кто действительно понимает, как работает Бездна.

— Я думаю, — начала Эмми, но её прервал отдалённый, но отчётливый звук — глубокий, вибрирующий гудок, похожий на рёв мифического зверя.

— Это… — начала Сахаринка, её антенны напряглись.

— Дребезг! — воскликнула Настя, подскакивая, — Костя приехал!

Все трое замерли на мгновение, а затем бросились к окну. С верхнего этажа тренировочного зала открывался вид на парадный въезд в поместье Безумовых. И действительно, через главные ворота медленно въезжал тот самый монстромобиль Кости, на котором они с Айсштиль уехали месяц назад.

— Он не один, — заметила Сахаринка, указывая своей нижней правой рукой на вторую машину позади Дребезга, — Это что-то новенькое. Кто это с ним?

— Понятия не имею, — пробормотала Настя, и в её голосе сквозило напряжение, — Это не похоже ни на один из наших монстромобилей. И уж точно не похоже на стандартный транспорт.

— Может, кто-то из Истребителей? — предположила Эмми, — Или кто-то из Научного Бюро? Может Костя к ним по дороге заскочил?

— У них другие модели, — покачала головой Настя, — Это что-то… необычное. Почти как Дребезг, но… другое. Более элегантное.

— В любом случае погнали! Чего время терять? — решительно сказала Сахаринка, хлопнув во все четыре ладони, — Кристина Валерьевна наверняка уже у входа.

— Надеюсь, ей хватит такта не затискивать Костю до смерти, — заметила Эмми, поправляя блузку, — Хотя… я бы на её месте именно так и поступила.

Она с улыбкой взвесила на ладонях свою огромную грудь, заставив слегка покраснеть Сахаринку.

— Мама именно так и сделает, — Настя направилась к двери, — Поэтому нам стоит поспешить, чтобы хотя бы поприветствовать его до начала Больших Маминых Обнимашек, которые мы все так любим…

Они быстро покинули тренировочный зал и направились к парадной лестнице. По пути им попались несколько слуг, которые торопливо бежали в том же направлении. Явно привлечённые прибытием хозяина дома.

— Весь особняк уже на ногах, — заметила Эмми, — Боюсь, Костю ждёт настоящий допрос третьей степени.

— Он это заслужил, — ухмыльнулась Настя, но по её голосу было понятно, что она не злится по-настоящему, — Пропасть на целый месяц без единой весточки… Он должен был знать, как мы будем волноваться.

— Уверена, у него была веская причина, — попыталась успокоить её Сахаринка, — Папа не из тех, кто исчезает просто так.

— Именно это и тревожит, — тихо сказала Настя, замедляя шаг, — Что могло случиться серьёзного, чтобы он не смог даже сообщить, что жив?

— Мы скоро узнаем, — Эмми взяла её за руку, — Главное, что он вернулся. Остальное… разберёмся.

Они остановились у верха парадной лестницы, глядя вниз, где уже толпились домочадцы. Кристина Валерьевна стояла в центре холла, величественная, но с милой улыбкой, в элегантном тёмно-красном платье. Рядом с ней суетился Никодим, примчавшийся аж с самой алхимической фабрики. Под нос он