Возвращение Безумного Бога 13 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

— Сестринской клятвой? — удивилась Эмми, — Это что-то вроде мирмецкой версии «Клянусь сердцем матери»?

— Не совсем, — покачала головой Сахаринка, — Это… сложно объяснить. Вы же знаете, у мирмеций особые связи между сёстрами. Мы можем чувствовать друг друга на расстоянии, иногда даже улавливать обрывки мыслей. Сестринская клятва — это не просто обещание. Это как… — она задумалась, подбирая слова, — как печать на душе. Её нарушение причиняет боль.

— И всё же ты решила нам рассказать, — мягко заметила Настя, кладя руку ей на плечо, — Значит, дело действительно серьёзное.

— Да, — Сахаринка опустила голову, — В тот день Перчинка выглядела… иначе. Более жёсткой, решительной. Она сказала, что будет искать папу «по своим каналам». Что как только он заявится в Синегорье, она об этом сразу же узнает. Она была так уверена в этом… и вот, действительно узнала. Раньше всех нас.

— Какие у неё могут быть «каналы»? — нахмурилась Эмми, поднимаясь и походя к зеркалу, чтобы поправить прическу, — Она же мирмеция! Да, умная и хитрая, но всё же… у неё нет каких-то особых связей в Империи, насколько мне известно.

— Единственный, кто мог бы иметь такие связи, — задумчиво произнесла Настя, — это Костя. И то, из-за своих знаний и положения главы рода. Но Перчинка? Конечно, она дочь Кости, но она же проводит всё время в пустошах! Откуда у неё могут быть информаторы?

— А ещё она говорила что-то… странное, — продолжила Сахаринка, понизив голос почти до шёпота, — О Бездне. О том, что папа не понимает её настоящей природы. Что он слишком «идеалистичен» в своих взглядах.

Настя и Эмми обменялись тревожными взглядами.

— Что конкретно она сказала? — осторожно спросила Настя, подаваясь вперёд.

— Что-то вроде: «Папа думает, что можно приручить Бездну, но это не так. Бездна — это сила, которую нужно использовать, а не сдерживать». Я тогда не придала этому значения, но теперь… — Сахаринка замолчала, нервно перебирая пальцами двух правых рук, — Она всегда восхищалась силой папы, его способностью управлять Бездной, но в тот раз в её голосе было что-то… критичное. Словно она считает, что знает об этом больше него.

— Это звучит не очень хорошо, — Эмми прикусила губу, — Бездна — не то, с чем стоит экспериментировать без должной подготовки. Даже Костя, несмотря на весь свой опыт, иногда признаёт, что не до конца понимает её природу.

— Помнишь ту заварушку со «Стервятниками»? — спросила Настя, — Когда Костю чуть не поглотила Бездна, и он превратился в… ну, сама знаешь. Отряд Истребителей… ну, нам очень повезло, что тогда обошлось без трупов.

Сахаринка кивнула, её антенны безвольно поникли.

— Я так больше не могу… — прошептала она, — У меня такое ощущение, что чем дальше, тем по более тёмной дорожке идёт Перчинка. И я не знаю что делать. С одной стороны, она моя сестра, и я обещала хранить её секреты. С другой… если она во что-то впуталась, что-то опасное… я не могу просто стоять в стороне.

Воцарилась тяжёлая тишина. Настя машинально поправляла волосы, Эмми теребила край блузки, а Сахаринка сидела, опустив все четыре руки и уставившись в пол.

— Может, ты преувеличиваешь? — наконец, нарушила молчание Эмми, — Перчинка всегда была… немного эксцентричной. И вполне могла напустить таинственности, чтобы казаться более крутой.

— Она же младшая сестра, — кивнула Настя, — Возможно, просто пытается впечатлить вас и доказать свою значимость. Вы трое всегда немного соревновались за внимание Кости.

— Это не соревнование, — возразила Сахаринка, — Мы все любим папу и знаем, что он любит нас всех одинаково.

— Знать и чувствовать — разные вещи, — мягко сказала Настя, — Возможно, Перчинка просто хочет доказать свою ценность. Особенно после того инцидента на турнире. Она наверняка переживает, что разочаровала Костю.

— Не думаю, что дело только в этом, — покачала головой Сахаринка, — Вы не видели её в последнее время. Она изменилась. Стала жёстче, холоднее. Когда я спросила, где она пропадает, она ответила: «Лучше тебе не знать, сестрёнка. В некоторых случаях неведение — это благословение». Она никогда раньше так со мной не разговаривала.

— Это уже звучит тревожно, — признала Эмми, присаживаясь обратно, — Но всё же… это может быть что угодно. Может, она просто работает над каким-то опасным проектом? Или… встречается с кем-то, кого, как она думает, Костя не одобрит?

— Перчинка? Встречается? — Настя скептически подняла бровь, — Никогда не видела, чтобы она проявляла интерес к кому-то в этом плане. Её единственная любовь — это её эксперименты.

— И папа, — добавила Сахаринка, — Она всегда хотела произвести на него впечатление. Доказать, что она особенная.

— Ну, если у неё действительно есть какие-то «потрясающие новости» для Кости, — задумчиво произнесла Настя, — возможно, она просто хочет использовать их, чтобы вернуть его расположение после того инцидента на турнире? Это логично.

— Но откуда она узнала о его возвращении раньше нас? — Сахаринка не сдавалась, — И что это за «каналы» такие?

— Может, она просто блефовала? — предположила Эмми, — Сказала наугад, а потом случайно попала в точку?

— Слишком большое совпадение, — покачала головой Настя, — Перчинка не из тех, кто полагается на случайности. Если она что-то сказала, значит была уверена.

— В любом случае, — решительно сказала Эмми, поднимаясь, — мы не можем судить её, не выслушав. Сахаринка, тебе стоит поговорить с ней по душам. Спросить прямо, что происходит.

— Я пыталась, — вздохнула мирмеция, разводя всеми четырьмя руками, — Она либо уклоняется от ответа, либо говорит что-то типа: «Не беспокойся, сестрёнка, я знаю что делаю». А когда я проявляю настойчивость, она как будто закрывается полностью. Словно опускает внутреннюю завесу.

— Тогда, — Настя хитро улыбнулась, — может, нам стоит провести небольшое расследование? Узнать, чем на самом деле занимается Перчинка.

— Ты предлагаешь шпионить за сестрой? — возмутилась Сахаринка, вскакивая со скамейки, — Это… это неэтично!

— А держать в секрете от бати свои темные делишки этично? — парировала Настя, — Если Перчинка действительно замешана в чём-то нехорошем, мы должны знать об этом. Ради её же блага.

— Настя права, — кивнула Эмми, подходя к Сахаринке и кладя руку ей на плечо, — Может, ты зря волнуешься, и всё объясняется