Анникка - Наташа Ридаль

class="p1">– Это ей уже не поможет, – выпрямляясь, сказал Додо. Он пристально посмотрел на Аду, как будто оценивал ее состояние. – Разбудите Юлию Сергеевну. Я схожу за полицией.

Ада молча кивнула и вышла. У нее не было сил еще раз взглянуть на пунцовую Дуню с синюшными губами. Постучав в дверь «будуара» и не получив ответа, она решилась войти. Растормошить спящую поэтессу удалось не сразу.

– Что? Что такое? – забормотала Юлия Сергеевна и уставилась на Аду, как на привидение.

– Дуня отравилась водкой. Она звала на помощь. Вы не слышали? И Владимир Федорович вам кричал. Отчего вы не просыпались?

Юлия Сергеевна села на постели.

– Вечером у меня разболелась голова, я приняла снотворное и легла. Боже мой… Дуня… Надо послать кого-нибудь за доктором.

– Слишком поздно. Мне очень жаль. Денис Осипович приведет полицейских.

Нервная дрожь не утихала. Никогда прежде Ада не видела смерть так близко. Всё происходящее казалось нереальным, а день бесконечно долгим. Быть может, маскарад Нежинской еще не закончился, и страшное, неестественно алое лицо экономки – всего лишь нелепая маска?

Когда Додо возвратился в сопровождении двух констеблей, Юлия Сергеевна, уже одетая и причесанная, встретила их внизу. Владимир Федорович увел Аду домой и проводил до двери ее комнаты.

– С вами всё будет в порядке?

– Да, благодарю вас. Доброй ночи, – машинально ответила она.

Скачки наперегонки

– Полицейские считают, что Дуня начала бутылку накануне, – рассказывал за завтраком Владимир Федорович. – Признаки отравления древесным спиртом могли проявиться и через двое суток. Но прошлой ночью она снова выпила, получив уже смертельную дозу яда. Вероятно, она внезапно ощутила головокружение и боль в животе… Бедняжка позвала на помощь, однако Юлия Сергеевна, приняв снотворное, спала мертвым сном. Тогда Дуня добралась до балкона в надежде, что ее услышат случайные прохожие.

– В общем-то так и вышло, – мрачно заметил Додо. – К сожалению, мы опоздали.

– Ужасная трагедия, – выдохнула Маруся. – Просто в голове не укладывается, что Дуни больше нет…

За столом повисло молчание, которое нарушила Ванда Федоровна:

– Ты тоже заставил нас поволноваться, Владимир. А от Ады Михайловны я тем более не ожидала такой беспечности. Не предупредить нас было безответственно.

Ада виновато потупилась. Оправдания Владимира Федоровича в конечном итоге смягчили сестру, но, увы, не возымели действия на Додо, который – Ада это чувствовала – был впервые по-настоящему сердит на нее.

Незадолго до обеда она нечаянно наткнулась на Брискина у фонтана в нижнем парке. Он сухо поклонился и хотел пройти мимо, и тогда Ада не вытерпела.

– Я вас разочаровала, Додо? Но ведь Владимир Федорович объяснил, что мы задержались, потому что пережидали грозу у Коноваловых. Неужели вы бы предпочли, чтобы мы промокли до нитки?

– Я предпочел бы, чтобы вы позвали с собой меня.

– Владимир Федорович вызвался сам. К тому же я собиралась вернуться до ужина, никто бы даже не заметил моего отсутствия.

– А вам не приходило в голову, что я волновался за вас?

Именно из-за этого Ада больше всего переживала, однако тон Додо мгновенно избавил ее от угрызений совести. Она пожала плечами:

– Я была не одна. Что могло со мною приключиться? Нет, думаю, дело в другом. Вы пытаетесь контролировать меня. Но с какой стати? У вас нет на меня прав. В конце концов, я вам не жена.

– Будьте покойны, Ада Михайловна, такая неприятность вам не грозит! – в сердцах воскликнул Додо, а секунду спустя добавил уже бесстрастно. – Мне предложили работу в Териоках. При первом удобном случае я расспрошу Пекку Саволайнена о том, что он утаил от полиции.

Ада недовольно вскинула голову:

– Денис Осипович, я хочу, чтобы вы прекратили расследование.

– И не подумаю. Я намерен довести дело до конца.

– Тогда мы вместе поговорим с Пеккой. Возьмите меня с собой!

– Не слишком ли много у вас желаний? Мне начинает казаться, что это вы пытаетесь контролировать меня.

– Боже упаси! – вспыхнула Ада. – Не знаю, что вы о себе возомнили. Делайте что хотите.

Сказав это, она зашагала к каскаду. Вспышка гнева прошла, сменившись осознанием того, что она совершила ту же ошибку, что и Вера Ивановна. Не следовало давить на Додо. И уж точно не следовало отвечать ему в таком тоне.

Если я потеряю его дружбу, то это только моя вина, мысленно казнила себя Ада. Тем не менее на обед она отправилась, приняв самый беззаботный вид. Не хватало еще пожаловаться на мигрень для полного сходства с бывшей супругой Владимира Федоровича!

Вскоре худшие опасения Ады подтвердились – Додо с ней больше не разговаривал. Напрасно вечерами она поджидала его в беседке. Даже случайно встречаясь глазами, он теперь смотрел куда-то сквозь нее. Ада словно перестала для него существовать. Но самое страшное было то, что она, похоже, разучилась существовать без него.

Занятия с девочками возобновились. На Рождество Богородицы Ада, Маруся и Владимир Федорович гостили у Коноваловых. Они принесли к праздничному столу свежеиспеченного хлеба, буженины, солений Ванды Федоровны и домашней сливовой пастилы. От такого пиршества Лиза пришла в полнейший восторг, а потом гуляла по берегу моря об руку с Владимиром Федоровичем. С того дня он стал регулярно навещать портних, всякий раз принося «душеньке Лизавете Петровне» какой-нибудь гостинец.

– Не случайно вы были на маскараде Саломеей, а я Иоанном Крестителем. Голову я всё ж таки потерял.

– Какой вы забавный, Владимир Федорович, – смеялась Лиза, и в ее взгляде тоже светилась нежность.

В сентябре Додо ездил в Териоки всего раз – очевидно, для переговоров с будущими компаньонами. Лена по секрету рассказала Аде, что Калиновский задумал открыть фотоателье, занял денег и, посоветовавшись с Брискиным, выписал из Германии фотоаппарат Фохтлендера Avus27.

– Калиновский уже оборудовал на даче комнату, где фотографу будет позировать модель, и чулан для проявки негативов. Фотограф, разумеется, Додо. Ну а модель – прямо перед тобой.

– Я думала, что сфотографироваться смогут все желающие, – озадаченно проговорила Ада.

– Глупости! Это до революции желающих было, хоть пруд пруди, а сейчас, когда эмигрантам иной раз на хлеб не хватает, кто пойдет делать снимок для семейного архива? Нет, Адичка, это дело не выгорит. А вот фотографию красотки в будуаре купят. Еще как купят! Мы их за границу продавать будем. На самом деле, душка, я хотела и тебе предложить быть моделью.

– Мне?

– Да-да, тебе! Фигурка у тебя что надо, а наряд я тебе из своих подберу. Ну как, согласна? За групповые снимки больше дают.

Ада задумалась. Если Додо собирается работать с Калиновским, то почему бы и ей не попробовать?

В середине октября