Лечить нельзя помиловать (СИ) - Александра Логинова

Напоминает первое путешествие порталом — желудок протестует, вестибулярный аппарат в шоке, обед требует его выпустить. Повезло, что сбежали до праздничного ужина. Хотя организм намекает, что неплохо бы поживиться замечательными булочками.

— Что-то болит? — встревожился эрл. — Где? Как сильно?

— Совесть болит. Прекратите квохтать, маркиз, я сейчас расплачусь от умиления. Нужно навестить пациента и помочь ему реабилитироваться, заодно почистить печень и почки от не самого гуманного наркоза.

С кресла донеслась тихая ругань. Зачем упоминать мою работу в такой оскорбительной позе? Хам.

Кое-как спустив свинцовые ноги на пол и попытавшись подняться, я внезапно поняла, зачем люди заводят мужчин. Чтобы в самый ответственный момент, когда колени подло надломятся, красиво упасть им на руки. Боевая реакция капитана сработала мгновенно, и через секунду надо мной нависло мужское уставшее лицо с явными следами небритости.

— Чего смотрите? Несите на кухню, будем восстанавливать резерв.

Наипервейшее средство от магической недостаточности — горячий травяной чай и хороший стейк с кровью, а лучше — говяжья или куриная печень в сливках. Однако мясных изысков в холодильнике не валялось, пришлось обходиться подручными средствами — микроинкапсулированным препаратом железа и травяным настоем. Подобные капсулы военные в зоне боевых действий поглощают, как аскорбинки, давая собственной энергии фору в несколько часов. Мне полагалось сразу пять штук, капитану — одну и то для успокоения.

Усадив меня на стул и поставив чайник на плиту, Его Гвардешество опытно полез в шкафчик, доставая чашки, сахар и травяной сбор. О как, фазан и в травах разбирается! Добро, полезное умение. Говорят, в предлесьях Ликантропа единственно доступные лекарства — это дары природы, и обречен тот солдат, который не выучил базовый курс иномирной ботаники.

— Ваше благородие, а часто рекруты отправляются в другие миры? — беспокойство за непутевого феникса пересилило уютное молчание.

— Зависит от политической обстановки, — нехотя ответил маркиз, ювелирно отмерив четыре грамма чабреца. — Последние два месяца курсантов переводят на практически ориентированное обучение. Пара недель в учебке и сразу в патруль куда-нибудь в Метапир. Чтобы пороху нюхнули, так сказать. Кому по возвращении захочется остаться в гвардии — тех милости просим в столичные и провинциальные части. А струсившим в мирах перевертышей дорога в сытую казарму заказана.

Заварив чай и мимоходом пощупав мой лоб — не поднялась ли температура, — маг в очередной раз скривился:

— Эрла, у вас не найдется какой-нибудь гостевой одежды? Терпеть не могу надевать ношеную рубашку после принятия ванны.

— Нет.

— Тогда не подумайте дурного, — предупредил он.

Раз — и вместо прилично одетого гражданина по кухне мягко двигается полуголый мужчина. Простатит его минуй! Широкие загорелые плечи отливали бронзовым блеском, как у крестьянина, а не маркиза. По мышечному рельефу можно изучать анатомию и оттачивать навык рисования тени — процент содержания жира до того мал, что капитан может продавать курсы по похудению. И… Первый раз вижу восемь кубиков вместо шести. Последние два убегают в брюки, вызывая душевные метания.

— Алевтина? — капитан снисходительно обернулся через плечо. — Чем вы так впечатлены?

— Сколько тысяч раз вы группировались на тренировках, что накачали себе даже внутренние косые мышцы пресса? И сколько раз — в реальном бою? — аутотренинг по спокойному отношению к военным не помогал. За Поля все равно тревожно, его-то однозначно возьмут в рекруты.

Гвардейшество недовольно засопел и отвернулся выключить плиту. Знать не хочу, что его опять расстроило. И апоневроз широчайшей мышцы спины тоже впечатляющий. А уж ягод… Гхм!

— У солдат насыщенная программа дополнительных силовых тренировок, — нехотя ответил он. — Минимум полтора часа ежедневно. Старшим офицерам тренироваться необязательно, но привычка осталась.

«Достаньте конфеты из серванта», — понятливый Алеон нырнул в шкафчик, отыскивая сладости. Кстати, почему он до сих пор здесь? Ладно, остался, чтобы подежурить, но пора и честь знать. Мне завтра на работу, да и его благородие не брал увольнительный на воскресенье. Всенепременно напишу в госпиталь и справлюсь о здоровье прооперированного. Жаль, не выяснили, как его зовут.

Раздался звонкий хруст, и перекошенный от боли маг схватился за щеку. Упс, забыла почистить сервант от старинных залежей грильяжа.

— Не пугайтесь, это конфеты, — чуть виновато пожала плечами в ответ на возмущенный взгляд.

— Конфеты? — тихо изумился эрл. — С ними на кабана ходить можно вместо дроби.

— Поэтому предпочитаю мясо. Кабанятина, кстати, диво хороша с пенным из таверны миссис Дарт. И оленина с чесноком выше всяких похвал. А какую там запекают форель… И подают с бульоном для сытости.

— Понял, на следующей неделе похищу вас на ужин. Алевтина, постарайтесь попасть в королевскую библиотеку как можно скорее. Я вас не тороплю, но времени мало.

— Неизвестно, что еще придумает ваш батюшка? — понятливо кивнув, я развернула трюфель. — С чего он вообще стремится контролировать жизнь давно взрослого сына?

Судя по заледеневшему лицу, капитан совсем не жаждет посвящать меня в дела семьи. Однако чуть поупрямившись, эрл Клод кратко ввел в суть дела. Старший маркиз обладал не только нарциссично-неуживчивым характером, но и проявлял большую тягу к контролю. От места обучения до будущей жены — жизнь наследника рода была расписана едва ли не с самого рождения, и не было в ней места ни военной службе, ни многочисленным романам. Однако генетика отвесила мужчине громкую затрещину, и «обожаемый» первенец унаследовал отцовское упрямство и желание делать всё по-своему.

— Поэтому вы сбежали из дома?

— Угу, — мрачно хмыкнул он.

Но благоразумие взяло верх, и более умный представитель рода Клод постарался восстановить отношения с семьей после получения чина капитана. Мать приняла его с радостью — ей до фонаря мужская грызня, сын нужнее. А вот старший маркиз снова решил завинтить гайки, но нарвался на вежливо-равнодушный болт, который Алеон клал на отеческие указания.

— Родиона жаль. С моим уходом отец из него душу готов вытрясти, лишь бы загнать на цепь. Но братец и не жалуется, теперь он — любимчик родителей. Наверняка не дождется, когда меня выпнут из наследников титула.

— Вы боитесь этого?

— Скажем так, — поморщился маркиз. — Я не для того учился быть управленцем и дворянином, чтобы уйти из аристократов. Да и нельзя шагать по плацу вечно, через пятнадцать лет здоровье пойдет на спад, и будет хорошо занять место не в военном штабе, а на собственной земле. Однако куда важнее возможность создать семью. И ее лишаться точно не хочется. Кстати, эрла, у меня для вас небольшой подарок.

Его Гвардешейство метнулся в холл и принес собственный мундир, достав из внутреннего кармана небольшой предмет. Красный и бархатный. У-у-у-у, плохой признак…

— Я умею признавать свои ошибки, — солнечно улыбнувшись, полуголый капитан опустился передо мной на колени. Воздух внезапно