Приключения либроманта 3 (СИ) - Богдашов Сергей Александрович

— "Орфей" организовался всего лишь на прошлой неделе, — подтвердил мою догадку Глеб, — Надеюсь, что Вы станете первым.

Ну, комсомольцы! Ну, пройдохи!

Меня чуть на ха-ха не пробило.

Тырить — так миллион, иметь — так королеву, а начинать свой бизнес, так сразу с Высоцкого. Нормально же?

С другой стороны — в каждом серьёзном деле кто-то обязан быть первым.

Если Владимир Семёнович сейчас согласится дать концерт, то комсомольцы в свой актив запишут целый килограмм очков. Уж они-то найдут, перед кем похвастаться таким успехом, как выступление Высоцкого. К тому же артистический мирок в Союзе невелик и новости по нему разносятся быстро. Когда люди узнают, что Высоцкий отыграл в Чувашии, да ещё и получил за это хороший официальный гонорар, кооперативы, подобные "Орфею", как грибы после дождя начнут расти.

На какое-то время за столом повисла тишина. Наконец-то Владимир Семёнович поднял голову и посмотрел на Глеба:

— Я понимаю, что время уже обеденное, но сколько зрителей за сегодня вы сможете собрать, если я соглашусь?

— Один мой телефонный звонок и даже в этом ДК у Вас сегодня вечером будет два полных зала, — невозмутимо ответил комсомолец так, словно к этому вопросу он был готов.

— Мужики, — затравленно посмотрел Высоцкий на директора и Глеба, — У меня ведь с собой ничего нет. Даже простеньких афиш — и тех нет. Что я, как подпольщик какой-то буду выступать что ли?

— У нас в загашнике большая афиша от фильма "Опасные гастроли" имеется, — встрял в разговор директор, — На ней как раз Вы с гитарой изображены. Сейчас же распоряжусь, чтобы художник закрасил на ней всё лишнее и указал время выступления. Думаю, что через час на здание ДК мы афишу уже повесим. А звук у нас самый лучший во всей Республике. Валерий Борисович не даст соврать.

— Ну, про звук я уже наслышан, — улыбнулся мне Владимир Семёнович, — Валера, одолжишь на вечер гитару, которая в моих новых песнях звучала.

—Да не вопрос, — отразил я улыбку, — Только за ней съездить нужно. Я её сам взаймы брал.

Уф, вроде отмазался. Осталось только до квартиры сгонять. Признаюсь, вытащил я для записи шикарную семиструнную гитару ручной работы от известного в моём времени мастера. Поиграл, и понял, что обратно в каталог её вернуть у меня рука не поднимется. Вздохнул, и на стену повесил. И вот надо же, выстрелила она. Не совсем так, как я думал, но впустую не пропала.

А-а, была не была. Подарю её Семёнычу после концерта. Его инструмент меня в корне не устраивает.

* * *

Всему когда-то приходит конец. И терпению тоже. В какой-то момент мы почувствовали себя выжатыми, и нам срочно потребовался отдых.

Жизнь артиста только со стороны кажется радостной и безоблачной. Может быть у тех, кто годами выступает на сцене и имеет громадный опыт, так оно и есть. Но это не про нас.

На самом деле все мы очень сильно волнуемся, и наша усталость вовсе не физическая, а скорее психологическая. Ребята выдохлись, да и я не лучше выгляжу. Я волнуюсь за всех сразу. За "Монолит", за Галину, и чего уж скрывать, за себя, любимого.

Каждый день, каждый концерт и каждую песню.

Когда мне совсем уже было показалось, что мы со своими выступлениями не по разу в день и на разных площадках всё-таки вытянем до конца олимпийского марафона, произошел досадный случай.

На концерте в ДК им. Горбунова сработал человеческий фактор. Да, в той самой легендарной "Горбушке", когда-то ставшей известной на весь Союз. Сколько на этой "Горбушке" было в девяностые продано контрафакта, один Бог ведает. Лазерные диски грузовыми фурами подвозили.

Один из новеньких пожарных, работающий в ДК без году неделя, вдруг с чего-то вздумал отключить лишний, по его мнению, кабель от сети. По закону подлости, отключил он именно тот кабель, от которого была запитан вся наша аппаратура на сцене.

Представляете, нам начинать новую песню, а как?

Вышедший конферансье выразительно постучал по микрофону, повернувшись к кулисам, отчего там началось оживлённое шевеление и паника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вокализ из "Пятого элемента", во весь голос, — шепнул я растерявшейся Галке почти что на ухо.

Не, так-то наверное все знают, что вокальная партия Дивы Плавалагуны была скомпилирована на компьютере из сэмплированных звуков. Вообще-то, в фильме звучит чистая синтетика…

Все, да не все.

Кроме Галки. Та точно не знает, а я не стал ей ничего объяснять, когда включил эту запись однажды у себя дома, чтобы у неё эйфории лишней не возникало от её новых способностей. Пусть она думает, что в моём времени все певицы так поют.

Мучилась она тогда ровно полтора часа, а потом выдала мне всю партию от ноты до ноты, да ещё на такой громкости, что уши закладывало. Мысленно, я погладил Гошу по шерсти. Если б не его пузырь, к нам тогда кто только бы не сбежался со всего нашего посёлка.

Больше двух минут Галке пришлось упираться на том концерте, пока за кулисами не решили проблему со светом.

Так то всё бы ничего, но отходняк потом у неё случился жёсткий. Её полчаса после концерта трясло, как Каштанку, искупавшуюся в ледяной воде. Горячий чай ей не помог, и коньяк тоже.

Самое смешное в том, что зрители, похоже, так и не поняли, что Галка блажила на весь зал без помощи аппаратуры.

Зато это осознал Марк Захарович, и проникся безграничным уважением к нашей звезде. Так что, требуя у него выходной, я больше на Галку напирал и на её ухудшившееся самочувствие. Тут-то и выяснилась одна крайне любопытная подробность.

Оказывается, на организацию наших концертов работает целая банда столичных администраторов.

А как ещё назвать группу беспринципных товарищей, которые лично нам ни разу не товарищи, сходу сообразивших, какой подарок судьбу в наших лицах им в руки перепал.

Не капризные провинциальные ребята, со своим транспортом, аппаратурой и готовой программой. Мало того, что выступают достойно, так ещё и аппаратуру сами таскают, и в склоки не вступают насчёт того, кому в каком отделении петь.

В Москве из очереди на выступления сделали целый культ. Отчего-то считается, что в начале концерта всегда выступают самые слабые артисты.

Ха-ха три раза! Если что, то мы своим выступлением так высоко задираем планку в первом отделении, что люди иногда уходят из зала, не дослушав второе. Особенно, если "солянка" так себе подобрана, и особых "звёзд" под конец концерта не предполагается.

Пришлось мне взять Марка Захаровича под уздцы, и усадив его в Хорьх, прокатить по Москве до Театра Эстрады. А то начал он мне было распинаться, что сам он вопрос с выходным для нас решить не может. Я не стал спорить, и повёз его к директору Театра Эстрады.

Там вопрос решился полюбовно. Пятнадцать минут и три звонка потребовалось, чтобы у нас послезавтра появился выходной.

— Валера, мне нравиться с вами работать. Нормальные вы люди. Без "звёздной болезни" и без барских заморочек. Ни "Волг", ни "Чаек" себе не требуете. Опять же, живёте скромно, не в "люксах", а в обычном Доме отдыха, — ворковал Александр Павлович, перебирая какие-то бумаги в ящике стола, — Да куда же я его дел? А вот, держи. Заслужил, — протянул он мне конверт.

— Что это? — не стал я торопиться с получением подарка.

С него станется. Вручит мне билет в Большой театр, на какое-нибудь "Лебединое озеро", и у меня сразу море проблем возникнет. Во-первых, скукотища. А потом, с одеждой и прочим сплошная морока. Не о таком отдыхе мне сейчас мечтается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Знакомый из Дома Правительства презентовал. Пригласительный билет на две персоны в правительственную ложу на финал по боксу.

— Что, прямо таки рядом с Брежневым? — не смог удержать я вопрос.

— Эк ты хватил, — рассмеялся директор, — Нет, эта ложа попроще будет. Скажем так, для руководящих работников рангом пониже и почётных гостей.

— А вы как же?