Безграничная судьба. Дилогия (СИ) - Ласточкин Дмитрий

— А почему долину назвали «чёрной»? Там был какой-то пожар?

— Ага. Был. Правда, давно уже — тысячи полторы лет назад. Тогда мы выбили оттуда демонов, так маги выжгли долину до камня, будто картошку в углях передержали. Вот с тех пор она и чёрная.

— Ясно. А вообще, что там сейчас надо исследовать? Остатки демонов?

— Да не. Демонов там давно нет. Они иногда ещё заходили туда, но жрать там нечего, вот и уходили. Потом королевские маги восстановили землю в долине, туда поселенцы стали заселяться. Но их оттуда демоны прогнали, потом мы прогнали демонов, лет через сто. Поселенцы снова приехали — и убежали.

— Чего?

— А пропадать стали. Были, были, потом вдруг перестали приходить к заставе, наши пришли посмотреть — а там и нет никого, только дома пустые. Убёгли, поди, куда-то. Новые приехали, но через полгода снова пропали. Так и заселяют эту долину раз в 20–30 лет, но часть поселенцев пропадает, остальные сбегают. Последний раз лет 17 назад пытались поселиться, но опять не вышло.

— То есть надо выяснить, куда пропадают поселенцы?

— Ага, именно так! — Денёв с одобрением посмотрела на меня. — А ты быстро соображаешь!

— Спасибо. А армия долину исследовала?

— Ага. Но ничего мы не нашли. Земля, камни, деревья. Даже костей каких нет, если их звери загрызли. И вокруг долины тоже — пусто как у нищего в кармане.

— Понятно. Что ничего не понятно. — мда, задачка. — Ничего, разберёмся.

Долинка была живописная, километров с десять в длину, с пяток в ширину, заросшая одичавшими фруктовыми деревьями, только по центру долины была свободная площадка с остатками домов и маленьким озерцом от спускающихся с окружающих гор ручьёв.

— Ну, это, я тебя тут подожду. А тебе вон туда, к тем развалинам.

— Хорошо, лейтенант Денёв. — гигантка так смешно боялась зайти в долину. — Я постараюсь побыстрей.

— Не пропадай! — Денёв сделала в мою сторону жест отгоняющего зло заклинания. Вот суеверная.

Развалины были неприглядными. Провалившиеся крыши, заросшие бурьяном дворы, какой-то мусор, хотя кто бы тут мусорил? То ли уходили отсюда без спешки, то ли кто-то тут всё прошерстил, но ничего полезного в домах не было. Прогнившие полы, там, где они были, черепки, обрывки ткани, ржавые куски неизвестно чего.

Я с полчаса бродил по развалинам, но так ничего интересного и не нашел. Побродил по одичавшим садам. На кладбище от могил не осталось ничего. Только в одном месте было каменное, выветренное надгробие, которое и позволяло понять, что это место было кладбищем.

Блин, и что делать-то? Никаких подсказок для квеста. Пойти, что ли, помародёрить в домах? Вдруг чего таки не успели украсть?

Забрался в самый сохранившийся дом. У него даже не вся крыша провалилась. Полазил по комнатам, но там было пусто. На кухне е было даже мышей. О, подвальчик. В играх обычно в подвальчиках сундуки стоят, а там всегда есть чем поживиться.

Подвальчик был так же пуст. Паутина, рыхлыйземляной пол, обломки гнилых досок. Да что ж бомжи тут ютились? Ничего полезного!

Я от злости с силой топнул ногой. Зря я это сделал. Пол не выдержал и провалился под ногами. Я успел только вскрикнуть и полетел в темноту, безуспешно пытаясь ухватиться руками за осыпающиеся края дыры.

Летел я недолго. Ухнулся обо что-то твёрдое, сверху посыпались камни и земля. Куда это я, чёрт возьми, попал? Оглянулся, но ничего не увидел. Темнота хоть глаз выколи, светилась только дырка где-то вверху, слишком высоко, чтоб допрыгнуть.

Я покопался в инвентаре. О, у меня осталось несколько факелов с похода в грибную пещеру с червями. Огонь отогнал темноту на несколько метров от меня. Стали видны стены и пол тоннеля или пещеры. Судя по тому, что следов обработки особо не видно, только хаотичные камни и крайне неровный пол, то это естественные пещеры. Хм, может, поселенцы в них и провалились? Ну да, прям все сразу взяли и сиганули в дырку в подвале. Стройными рядами.

— Лейтенааааант! — мой голос был изрядно писклявым от испуга и быстро погас, почти не вызвав эха. — Денёёёёёв! Ээээй, меня слышно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Никакого ответа. Блин, а если бы не её страхи, то пошла бы со мной и верёвку какую скинула бы. Чёртова трусиха!

Ну ладно, плевать. Нельзя подняться — будем искать дырку в других направлениях. Я наугад выбрал направление и пошел туда. Не знаю, куда именно, но лучше двигаться, а не стоять на месте.

За границей света от факела темнота была просто непроглядная. И тишина. Наверху всегда были какие-то звуки — пение птиц, завывание ветра, шорох листьев на деревьях и травы, конское ржание, разговоры и сотни других звуков. В этом же гроте были только моё дыхание и мои шаги. Будто я в таком себе длинном гробу. Никогда не страдал клаустрофобией, но стало казаться, что неровные стены пещеры сдвигаются, начинают давить на меня и того и гляди захлопнутся, как челюсти какого-то чудовища.

Тем временем уровень пещеры понижался, ход уводил меня всё дальше и дальше в глубь горы. От центрального прохода в стороны отходили более мелкие боковые проходы, но я в них не лез, боясь заблудиться. Боковые проходы мне казались уже рукотворными. Пол в них был ровнее, что ли? Утоптаннее. Хотя не, он же каменный был. Показалось.

Наконец, после часа блуждания я вышел в большой подземный зал. Размером, наверное, с футбольный стадион. Я пошел по периметру зала, по правой стороне, и наткнулся на первое доказательство обработки пещеры — к стене примыкал явно рукотворный бассейн, в который набиралась вода из стекающего по стене ручейка. Здесь жили люди?

Я пошел дальше. Может, тут есть выход наверх? Из зала было несколько выходов, смутно виднеющихся в отсветах факела. Я выбрал один из них и свернул туда. Далеко идти не пришлось. Сначала я почувствовал слабый запах чего — то гнилостного. А потом, метров через двести, проход привёл меня к невысокому обрыву в другую пещеру. Там были костяки. Сотни, а может, и тысячи костяков разной степени сохранности, от относительно свежих до рассыпающихся в пыль от случайно свалившегося из-под ног камешка.

— Вот и поселенцы…

Нечего тут делать. Я развернулся и пошел назад, в большую полость. Пометил вход в эту пещеру с костями пирамидкой из камней. Стал обходить полость, заглядывая во все проходы. Один отказался коротким, оканчивающийся небольшой комнаткой с обработанными стенами и подобием каменного стола. Я вставил факел в каменную крепёжку на стене и стал обследовать стол. К моему удивлению, в одной из выемок стола обнаружилась самая натуральная книга. Не знаю, почему она не сгнила.

Сел на квадратный камень у стола, пододвинул факел, стал читать. Это оказался дневник одной из первых поселенок в долине.

«Меня зовут Месси. Я и мои родители живём в Чёрной долине. Жили. Сегодня на нас напали демоны. Они очень страшные, убили Сигоя, убили Питера, убили тушку Берту и ещё многих в деревне. Но староста нашел вход в пещеру, все живые пустились вниз и ждут, когда демоны уйдут. Я тоже жду. Тут скучно и хочется кушать»

«Меня зовут Месси. Мы живём в пещере уже долго. Наверное, неделю. Мы не знаем, солнца нет. Но папа говорит, что неделю. Мы нашли, что попить. Но есть тут нечего. Демоны ещё не ушли. Они наверху ломают наши дома и строят свои. Староста выходил ночью посмотреть. Хочется кушать»

«Меня зовут Месси. Я живу в пещере. Уже месяц. Хочется кушать. Папа и мама говорят, что скоро придут войска и прогонят демонов. А пока я живу в пещере»

«Меня зовут Месси. Я живу в пещере уже третий месяц. Умерла тётушка Сара. Староста сказал, что её надо съесть иначе она будет вонять. Я плакала, но кушать очень хотелось. Мне достались пальцы левой руки. Я удивилась — они были вкусные. Хочу ещё кушать».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Меня зовут Месси. Я живу в пещере уже полгода. Мы съели тётушку Сару, дядю Альфреда и младшего сына Питерсов, Свена. Он был особенно вкусным. Когда нас спасут?»

«Меня зовут Месси. Я уже тут год. Мы нашли еду. Староста, мой папа и ещё трое мужчин каждую неделю выходят по ночам на улицу и приносят демона. Сначала мы все испугались, не хотели, а потом очень хотелось кушать и мы его съели. Он был вкусный, только горчил. Мы попросили старосту ещё, но он сказал, что часто нельзя».