За пивом! Крупнейший пивной забег в истории, воспоминания о дружбе и войне - Джон Донохью

Я оказался недалеко от отеля «Бринкс», на время войны превращенного в общежитие для неженатых офицеров. Раньше это было веселое местечко, пока Вьетконг не устроил там взрыв на Сочельник в 1964-м, убив двоих и ранив еще шестьдесят человек, отмечавших праздник. Теперь гостиницу превратили в настоящую крепость. Вокруг здания стояло несколько бронетранспортеров, у парадного входа громоздились баррикады из мешков с песком, и военные полицейские, вооруженные до зубов, охраняли периметр.

– Вьетконг что, уже и сюда добрался?! – спросил я одного из солдат.

– Нет, но они взяли посольство. И аэродром Таншоннят. А прямо сейчас штурмуют Президентский дворец. Они сейчас в каждом долбаном городе в стране, мужик!

Они взяли Таншоннят?! Тот самый, где генерал Уэстморленд держал весь свой огромный Штаб командования по оказанию военной помощи Вьетнаму, который даже называют «Пентагон-Восток»?.. Я живо представил себе жалкую горстку вьетконговцев, которые врываются на авиабазу, где с ними быстро расправляется дежурный караул. Как же мало я знал тогда! Вьетконг отправил туда три полнокровных батальона, которых с большими потерями сдерживали небольшой отряд из нашего 716-го батальона военной полиции и две роты армии Южного Вьетнама, пока к аэродрому не прорвались танки 25-й пехотной дивизии.

– Вам лучше уйти отсюда, сэр, – сказал солдат.

Я и сам был не прочь убраться подальше, но уж точно не по приказу.

– Давайте-ка кое-что проясним, – заявил я. – Вы утверждаете, что Вьетконг вторгся в Сайгон, а здесь я вижу аванпост Армии США. Я гражданин США, и вы мне говорите уходить отсюда? Куда же, вашу мать, я еще должен идти?!

Я всегда полагал, что американская армия для того и существует, чтобы охранять прежде всего и именно американских граждан.

– Мне очень жаль, сэр, но здесь вам оставаться нельзя. У меня приказ.

– Спасибо, – зло сказал я, – этого я уже наслушался.

Глава 21

Вероломство

В ту ночь Сайгон атаковали несколько тысяч партизан, входивших в 84-тысячную группировку сил Северовьетнамской армии и Вьетконга, которая одновременно вторглась в сотни городов и ключевых военных расположений в Южном Вьетнаме. Это положило начало тому, что впоследствии станут называть «Новогодним» или «Тетским наступлением»[87]. Операция была срежиссирована генералом Зяпом вместе с его советником по тылу Ле Зуаном[88], которые воспользовались простодушным согласием Линдона Джонсона на новогоднее перемирие. Вероломство в чистом виде.

Месяцем ранее Соединенные Штаты решили, что безопасность самого Сайгона можно спокойно доверить силам Южновьетнамской национальной полиции. К тому времени она считалась достаточно обученной. И генерал Зяп, похоже, увидел в этом уязвимость. Он полагал, что если его армия и Вьетконг смогут захватить такие стратегические пункты, как Посольство США, Президентский дворец, радиостанцию и авиабазу, то жители Сайгона и других атакованных городов восстанут и присоединятся к нему. В самом худшем случае простые американцы получат невеселую картинку в вечерних новостях.

Целых три месяца враг завозил в города оружие и боеприпасы, пряча их в грузовиках с овощами, а накануне туда же просочились и солдаты под видом простых крестьян, которые якобы шли в родные деревни, чтобы отпраздновать Новый год. Ведь именно для этого и объявлялось пятидневное перемирие, не так ли?

Они нарушили слово и напали на Сайгон и главные базы и аэродромы США Чулай, Фубай и Таншоннят, а также на наши объекты в Анкхе и Виньлонге. Военное командование, конечно, получало разведданные о том, что что-то назревает, но здорово недооценило масштабы. За два первых месяца нового года, с 29 января по 31 марта, погибли 3895 американских и 4954 южновьетнамских военнослужащих, а также 214 солдат союзников и 14 300 гражданских. СВА и Вьетконг потеряли 59 373 человека.

Многие американцы задавались потом вопросом, как десятки тысяч повстанцев смогли прокрасться в Южный Вьетнам со всей своей артиллерией и амуницией и застать наших военачальников врасплох. Отчасти тут виновата география. Вьетнам на карте напоминает собачью кость или гантель, массивные Север и Юг отделены друг от друга длинной и узкой перемычкой, местами шириной всего в тридцать километров. Западнее лежат Лаос и Камбоджа, которые, в общем, повторяют ту же форму. Все, что нужно было северовьетнамцам, – это пробраться через джунгли Тропой Хо Ши Мина, пересечь две соседние страны с севера на юг, следуя вдоль границы, и затем опять проникнуть во Вьетнам с запада.

Другая причина нашей растерянности: никто из руководства не верил, что местные вообще способны осквернить военными действиями столь глубоко почитаемый в стране праздник, как Тет. Генерал Уэстморленд называл его «вьетнамским Рождеством, Днем благодарения и Четвертым июля в одном флаконе».

Восемь батальонов СВА захватили Хюэ, древнюю имперскую столицу, и морские пехотинцы вместе с армейскими подразделениями потратили затем целых двадцать пять дней, чтобы выбить их оттуда. Два батальона вторглись в Буонметхуот[89], другие два – в Куинён, где служил Томми Коллинз, а еще два атаковали Нячанг[90]. Три батальона попытались взять штурмом Контум[91], еще три – авиабазу Таншоннят под Сайгоном, где размещалась штаб-квартира самого Уэстморленда и где 716-й и 92-й батальоны военной полиции смогли отразить атаку в ходе семичасового сражения. Большинство этих городов наши войска возьмут обратно в ближайшие дни или даже часы, но в таких местах, как Хюэ, Далат[92], Плейку[93] и некоторых других, бои продлятся еще несколько недель. Семь батальонов Армии США были переброшены в Сайгон.

Надежды генерала Зяпа на восстание так и не оправдались, но в чем мы ему проиграли – так это в пропаганде, причем с первого же дня. Наше собственное посольство и личный штаб Уэстморленда предстали перед нами уязвимыми, осажденными врагом, и этот момент стал точкой отсчета для роста недоверия к Белому дому и бравурным рапортам генералов. Антивоенные настроения начали распространяться как чума.

Глава 22

Американское посольство в осаде

Изгнанный из «Бринкса», я продолжил красться вдоль бульвара Тонг-Нху к посольству, прижимаясь к стенам домов. Я решил быть поближе, когда мы отобьем здание обратно, что, разумеется, произойдет с минуты на минуту. Я понятия не имел, как там на самом деле мало наших солдат и в каком капкане они оказались.

Вот, наконец, за рядами консульств ниже по бульвару показалась уже знакомая шестиэтажка – новое здание, открытое в сентябре. Оно было похоже на гигантскую терку для сыра, окруженную восьмифутовой стеной из железобетона. Я был всего в двух кварталах, и звуки перестрелки стали громче. Над моей