Внедрение - Евгений Дудченко

С этим аргументом было не поспорить. Хитрец, все свои требования облачил в одежды непротиворечивой аргументации, а сам только и ждал поглазеть на обнаженных девушек. О плохом не хотелось думать. Хотя, в иное время и в иных обстоятельствах, она бы сочла мужчину очень привлекательным, она и сейчас нет нет, да ловила себя на данной мысли. Облик мужчины без всякой показушности, что так любили многие придворные, дышал спокойной мужественностью и хищной грацией затаившегося хищника. Уверенный чуть ироничный изучающий взгляд, лёгкая улыбка. Амалия ощущала всем своим существом животную притягательность этого чересчур возомнившего о себе самца, но не желала признавать этого. Варвар, захватчик… с каким бы удовольствием она выцарапала его наглые глаза. К сожалению, ни к чему хорошему это бы не привело.

— Синьор, может Вы представитесь нам, к кому мы попали? — задала вопрос Мелитела, расшнуровывая завязки на туго обтягивающих бедра штанах.

— Князь Велеслав Бреванский, ныне, владетель герцогства Редона. Можно сказать, Ваш сосед! — улыбнулся мужчина слегка кивнув представившись.

— Герцог Редоны? — удивилась Амалия. — Но это же на… — она чуть не проговорилась, собираясь заявить что это её родовые земли, но быстро поправилась. — Это же земли маркграфства Этернии.

— Уже нет! — усмехнулся новоиспеченный герцог. — Редона и еще ряд городов и территорий переданы мне королем и будущим императором, в личное владение. Акт передачи и клятва верности уже принесены.

Амалия отвернулась продолжая раздеваться, что бы скрыть обуревающие её чувства. Едва отгремела битва, а захватчики уже успели поделить её родовые земли откусив изрядный кус в отдельное владение. Душу кольнуло чувство неприязни к мужчине. Ничего, если она выберется из этой передряги, она найдет способ отомстить, главное выбраться!

Мужчина с непонятной улыбкой продолжал наблюдать за раздевающимися девушками. Дождавшись когда они полностью избавятся от одежды, снимать еще и трусики, это древнее и очень удобное изобретение асквийцев, Амалия сочла излишним. Мужчина и не настаивал. Удостоив девушек одобрительного кивка он указал на кровать, велев ложиться и забрав одежду, отнес её к сундуку и вместе с оружием запер всё там. Теперь, даже имей они возможность сбежать, сделать это было бы проблематично. Куда подевал водолянин ключ, она не заметила, однако, в руках у мужчины его не было.

Лежать почти совершенно голой, было неприятно и немного страшно. До сих пор, ей еще не доводилось бывать в таком положении и в такой власти перед незнакомым мужчиной, который мог сделать с ней всё что угодно и она, мало чем могла бы ему помешать. Впрочем, у Мелителы дела обстояли не лучше, девушка была совершенно обнажена, а её пышную грудь нельзя было прикрыть никакими руками.

Мужчина несколько секунд полюбовался на обнаженных девиц, а потом загасил свечи и масленку и залез на кровать раздвинув по сторонам девушек. Амалия тут же возмутилась уже ожидая неизбежного, но, её ждало разочарование. Мужчина не собирался покушаться на их честь и принуждать к близости, хотя упомянул, что если будет с их стороны желание, то он всегда готов. А вот сговариваться между собой, он им не позволит. После чего укрыл всех одеялом и затих.

Амалия некоторое время лежала в напряжении ожидая что вот вот, то, чего она так боялась и ждала случится, но шли минуты, дыхание мужчины становилось всё тише и размереннее. Вскоре, она совершенно точно осознала, что ничего не будет. На её честь, если не считать самого факта нахождения в одной постели с мужчиной, покушаться не собираются. Осознание этого факта, поселило в её душе полный раздрай, от облегчения, до недоумения и обиды. Как так, все её знания и опыт, всё, говорило о том, что мужчина просто не может не воспользоваться беззащитностью слабой и привлекательной женщины, что бы не попытаться овладеть ею для своих низменных, похотливых утех. Ей буквально все уши прожужжали об этом от строгого но любящего отца, до многочисленных дам, подруг и воспитательниц. А у многих из них, был такой, совершенно однозначный опыт. Случившееся было совершенно неправильным.

Захотелось поделиться своими мыслями с подругой, но между ними лежал мужчина. Это было так возбуждающе и неправильно. Она представила, что может случится между ними, будь они мужем и женой, или прояви она к нему интерес. В голове сами собой стали формироваться образы возможного развития событий от которых стало жарко, сами собой набухли и отвердели соски, а внизу живота поселилась странная истома. Амалия сама не отдавая себе отчет, стала гладить своё тело чувствуя растущее возбуждение, пока сама не испугалась получившегося эффекта. Она сама, совершенно отчетливо осознала, что хотела бы близости с этим мужчиной. Он совершенно не походил на виденных ею грубых воителей альгемара, потных, вонючих и отвратительных. Он был точно из них, но какой то другой, непонятный и загадочный. А еще, он совершенно точно был красив. И почему он не воспользовался возможностью близости с ней, или её подругой? Неужели они ему пришлись не по вкусу? Нет, она совершенно точно видела одобрение и признание их красоты в его глазах. Почему же?…

Мужчина заворочался и повернулся к ней спиной, да так, что её руки коснулась та часть, что пониже спины, на что он не обратил ни малейшего внимания потому как уже спал. Замершая было в ожидании неизвестно чего девушка обиженно выдохнула и развернулась в другую сторону демонстративно уперевшись в мужчину своей попкой и ожидая какой нибудь реакции. Но, такой не последовало. Всё происходящее, казалось ей неправильным, несправедливым и обидным. Размышляя таким образом она вскоре уснула сморенная тяжелым днем и полной опасностей и приключений ночью сказавшихся наконец на перевозбужденном организме.

Глава 8. Жаркое утро и служебная рутина дня

[Велеслав]

Третье пробуждение в этом мире оказалось до невозможности приятным. За окном с шумом хлестали о землю и крышу струи дождя, в помещение вливались потоки свежего, прохладного, напоенного влагой воздуха отчего хотелось поплотнее закутаться в одеяло, повернуться на другой бок и уснуть. Правда, этому желанию препятствовало то обстоятельство, что одеяло было почти полностью оккупировано смугловатой красоткой завернувшейся в него словно кокон, так что наружу торчал лишь её хорошенький аристократический носик. Мне остался лишь самый краешек не способный как следует укрыть обнаженное тело, а в комнате было довольно свежо и прохладно. Однако, приятным было не это, а