(Не) Баба Яга - Екатерина Сергеевна Богушева

и заявится в гости к Изабель. Надо отдать ей должное, пока что вела она себя достойно. Однако… Что-то подсказывало мне, что долго её стальная выдержка не продержится. Да что там мать, ладно, с ней как-то справиться я думаю можно. А вот как быть с Бариновым, явившемся сюда без приглашения. Вот это был хороший вопрос, равно как и второй. Эти двое явно что-то задумали, раз пришли сюда вместе, но что?

Мне стало как-то не по себе, и страсть как захотелось высказать им всё, что я о них обоих думаю, и клянусь накрыло бы всех лавиной моей неистовой злости. Спас нас как не странно возникший за спиной Эрика, Давид Артурович. Он откашлялся и учтиво поинтересовался деловым тоном воспитанного и уверенного в себе, взрослого человека.

— Добрый вечер. Изабель, у нас гости? Так чего все в прихожей столпились, и спины о стены чешут? Прошу, прошу, все в гостиную.

Давид Артурович прошёл вперёд и… вдруг его взгляд скользнул по моей матери. Он застыл на месте, не шевелясь и… что-то подсказывало мне, что и возможно не дыша тоже. Странная реакция. Нет, я это к тому, что мать моя конечно очень эффектная и красивая женщина, умеющая когда надо достойно себя преподнести, когда ей это надо. Но, он смотрел на неё не как на красивую даму, к которой у него внезапно возник интерес, а как на женщину, из своего прошлого с которой его явно что-то связывает.

А вот реакция моей маменьки и вовсе повергла меня в шок. Выйдя из-за стола, она поравнявшись с нами, обошла Изабель и остановившись рядом со мной, до боли сжала мою руку зачем-то и прошипела, едва не рухнув в обморок

— Давид?!

— Перепелочка?!

В прихожей воцарилось гробовое молчание. Кажется, никто ничего не понимал, ну кроме их двоих, смотревших друг на друга и явно мысленно ведущих одним им только известную дискуссию, мирового масштаба. Тишина висела над всеми мертвым молчанием, давила и сокрушала своим тяжёлым камнем сооружённым из обид и… тьмы спрятанной в глубинах сердца, что покрывает чужие тайны призрачным облаком последней надежды. Наконец, Баринов оказался единственным человеком, тем самым, кто первым нарушил холод тишины

— Аммм… Князев, не возражаешь, мне бы немного пообщаться с твоей как бы её назвать… с твоей Алисой Петровной.

Эрик вопросительно на меня посмотрел

— Алиса?

— Ладно, хорошо

Я согласно кивнула, ощутила, как мать выпустила мою руку из своей и обойдя её, вышла на террасу. Краем глаза заметила, как все быстро переместились из прихожей в гостиную, а дальше широкоплечий Баринов собой закрыл мне весь вид, да ещё и двери прикрыл. Я прошла к ограждению и облокотившись спиной о мраморную колонну, скрестив руки на груди, вопросительно посмотрела на человека, который сейчас стоял передо мной

— Ну и? Чего ты хотел?

Никита мило улыбнулся мне

— Привет, детка

Я посмотрела на него так, словно передо мной таракан

— Что тебе от меня нужно?

Его улыбка стала шире, а сам он приблизился ко мне, заметно сокращая дистанцию между нами.

— Всё

Во мне сразу проснулся дремлющий до этого момента бес противоречия. Когда-то этот человек подарил мне крылья, научив летать… а после сам же эти крылья и отобрал. Спалил меня дотла, уничтожив в костре нашу любовь, обратив её в пепел из утраченных воспоминаний. Но как птица феникс восстаёт из пепла, возрождаясь заново, так и я искупив свои прошлые грехи, войдя в реку забвения, переродилась сгорев дотла. Я не хотела попадаться снова в ту самую зависимость в которой уже была, пять лет назад

Улыбаясь, прошептала

— Обойдёшься

Баринов улыбнулся

— Я ожидал подобного ответа. Поэтому сразу же задам вопрос

Понимая, что он явно пытается вывести меня на разговор, согласно кивнула

— Задавай

— Ты согласна будешь уехать со мной в Англию, к моей семье, после того, как родишь?

Я усмехнулась

— Нет, Никита. Может раньше я бы ещё подумала над этим, но не сейчас. Сейчас все изменилось. Я больше не люблю тебя, да и не в том дело. Я люблю другого человека. Верне мне кажется, что люблю, я ещё не уверена, но… одно знаю точно, что он мне не безразличен и я хочу быть с ним

Никита молча меня слушал, потом хмыкнул, руки его достали из розовой папки бумажный листок в файле

— Как это прекрасно. Вот только, не думаю, что Князев думает о тебе также, как ты о нём. Думаю, он просто пытается расположить тебя к себе. Думаешь зачем он перевез тебя к себе? Виной всему никакая не любовь, о, нет, милая. Он сделал это лишь для того, чтобы усыпить твою бдительность, чтобы ты доверяла ему, а потом аккуратно подсунуть тебе документы на отказ от ребёнка. И чтобы ты его подписала.

— Что?!

Мне стало больно. В груди защемило, сердце словно тисками сжали. Нет… это же не правда. Ведь он… признался мне в любви, ведь он…

Я замотала головой

— Нет, это же не правда. Ведь ты врёшь! Ты просто хочешь, что в я поверила и отказал…

Никита молча подал мне листок в файле.

— Почитай, это отказ от ребёнка. Его адвокат, мой друг. Они лично составлял его.

Я пробежала документ сверху вниз и прошептала, выронив его из рук

— Как же это… нет… нет…

— Я не…

Никита схватив меня за плечи, легко встряхнул

— Он отберёт у тебя сына!!! Отберёт, поверь мне!!! Я подумал, ты должна это знать, чтобы понимала, с кем именно имеешь дело.

— Я бы посоветовал тебе, собрать вещички и уехать к своей матери. Ты меня слышишь?! Хочешь, я тебе это докажу?! Первое, что он сделает, это сейчас предложит при всех тебе стать его женой. А потом будет идеальным, что в потом после родов всем сказать, что ты такая дрянь, сбежала и оставила ему ребёнка, а он святой заботился о тебе, любил и даже женится предлагал..

Понимая, что надо вернуться в дом, я оттолкнула его и побежала в прихожую,

Налетела на Эрика

— Тих, тих. Ты что, милая? Аккуратнее же надо. Идём.

Эрик взял меня за руку и мы вошли в гостиную. Все тут же с интересом на нас уставились. А Эрик вдруг сделал страшное… Он вдруг опустился передо мной на колени, и открыл маленькую, бархатную коробочку, в которой обнаружилось шикарное обручальное колечко с бриллиантом. Улыбнулся и сделал то, чего я когда-то так ждала и чего теперь боялась до жути

— Алиса. Я тебя люблю. Ты станешь моей женой?

ГЛАВА 20

Сердце матери — неиссякаемый источник чудес. Руки матери сотканы из нежности.