Туманная радуга. Том 2 (СИ) - Бугрим Ксения

— Благодаря магнитному полю мы можем наблюдать такое прекрасное явление, как полярное сияние.

— И какая же в них важность? — крикнул кто-то. — Глупый пример.

Вероника обернулась на голос и неожиданно для себя самой грозно заявила:

— Глупо — оценивать физику лишь с технической точки зрения, не замечая всей красоты, которая заключена в природных явлениях. Полярное сияние, радуга, закаты и рассветы — это все не перестает вызывать у людей восхищение. Да, по сути, это не несет никакой пользы, но зато приносит радость. В физике заключена потрясающая эстетика, разве же это не здорово?

Класс замер. Все немного опешили от того, как рьяно она решила доказать свою точку зрения. Мало кто был с ней согласен, но ее речь была так горяча, что никто не решился спорить.

Леонид Вениаминович зааплодировал:

— Только что Вероника обратила внимание на действительно важную, с моей точки зрения, проблему восприятия физики, которая уже давно не дает мне покоя. Многие воспринимают эту науку, как нечто скучное, нудное, где не обойтись без многоуровневых расчетов, от которых клонит в сон. А ведь физика — это целый мир вокруг вас, красота которого понятна даже ребенку, еще не умеющему считать. Знаете, что? — Он задумчиво почесал затылок обратной стороной шариковой ручки. — Пожалуй, я включу в нашу программу несколько дополнительных занятий, посвященных красоте физике, и вы поймете, как тесно эстетическая составляющая переплетается с научной. Увидите, как много удивительных и порой неожиданных граней таит в себе столь привычная и обыденная действительность. Научитесь восхищаться вещами, которых раньше даже не замечали. — Он как-то по-особенному взглянул на ученицу и добавил: — Вероника. Я очень рад, что вы с нами.

Девушка не ожидала от профессора такой реакции. От смущения она отвела взгляд в сторону и уставилась в пол. Краем глаза она заметила, что на лице Игоря играет легкая улыбка, которая обращена к ней. И, если Тимур использовал свою улыбку в качестве оружия и сражал ей наповал, то Игорь, улыбаясь, словно доносил какую-то информацию. Да, именно так. Его улыбка была неким посланием, которое несло в себе более глубокий смысл, нежели просто словесное одобрение. Вероника почувствовала странную радость со смесью гордости, как будто только что выиграла ценный приз. Прочие ощущения, возникшие где-то в глубинах сознания, она предпочла сразу отбросить прочь, даже не успев понять, что они означают.

Идеальный момент

В пятницу, после уроков, Влада зашла в школьную библиотеку, чтобы вернуть кое-какие книги и взять парочку новых. Библиотекарь Галина Андреевна опять куда-то подевалась, и девушка ожидала, когда та вернется. В помещение зашла Алена Романова. Влада считала ее тупой и завистливой сукой, поэтому даже не стала здороваться. Алена встала рядом у стойки и с притворной улыбочкой начала буравить девушку своими маленькими крысиными глазками.

— Романова, ты что-то хотела? — поинтересовалась Влада, глядя на Алену сверху вниз, хотя была ниже ее. Ее небольшой рост никогда не был помехой для того, чтобы ставить на место подобных дур. — Чего вылупилась?

— Фу, как грубо, — протянула Алена. — Я просто хотела узнать, как ты! Наверняка тебе сейчас нелегко.

— В каком это смысле?

— В прямом. Не успел Хан тебя бросить, как рядом с ним снова появилась Каспранская. Вчера я видела, как он пошел провожать ее до дома. Ах, парни такие бесчувственные! Можно понять, почему ты такая агрессивная. Тобой же попользовались и бросили. Бедняжка.

Влада не собиралась подавать виду, насколько сильно ее задели эти слова. Она не доставит этой тупой швабре удовольствия созерцать свое отчаянье.

Уничижительно улыбаясь, она проговорила:

— Солнышко, во-первых, это я его бросила, и тому есть свидетели. Во-вторых, всем, кроме тебя, очевидно, что Каспранскую он использует, чтобы меня позлить. В-третьих, я огорчу тебя, но он каждый день звонит мне и просит дать ему второй шанс. Он дарит подарки, признается в любви, вспоминает наш крутой секс. А тебе только и остается, что тешить себя надеждами, что однажды он обратит на тебя внимание. — Влада покачала головой. — Не будь такой жалкой, Романова. Хан никогда не стал бы даже спать с тобой. Максимум, что тебе светит, это стремный перепихон с Ласточкиным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Одно удовольствие было наблюдать за метаморфозами, происходящими с лицом Алены и ее безуспешными попытками это скрыть. Она была раздавлена словно муха, на которую только что обрушилась мухобойка. После такого нелегко собраться.

— Что-то непохоже, что Хан страдает. — Алена старалась выглядеть уверенно, но ее шея предательски пошла пятнами. — И мне плевать на него, дурочка. У меня есть парень.

— Что, все-таки дала Ласточкину? — расхохоталась Влада. — Здравое решение. Иначе ходить тебе в целках до самого выпускного.

— Я тебя огорчу, но моему парню двадцать пять. А Ласточкина бери себе. А то ты что-то часто о нем упоминаешь. Наверное, от безысходности.

Владу позабавили эти слова. Сколько в них было отчаянья! Она расхохоталась пуще прежнего.

— Тебе же пятнадцать? Ну-у… Тогда желаю удачи с твоим двадцатипятилетним педофилом. Наверное, он лучшее, на что ты можешь надеяться. И да, кстати… Скоро ты увидишь наше страстное примирение с Ханом. Я все равно уже подумываю его простить, так что сделаю это поскорее. Специально для тебя. Знаешь, как круто он целуется? Хотя, откуда же тебе знать! — Влада закатила глаза и легонько хлопнула себя по лбу. — Тебя же никогда не целовали красивые парни!

Романова не смогла ничего ответить, потому что в библиотеку с кружкой чая вернулась Галина Андреевна.

Несмотря на то, что Алена вывела Владу из себя, ее слова все же оказались полезны и сыграли значительную роль в принятии важного решения. Вечером того же дня Влада стояла перед подъездом Тимура. Она знала, что тот дома, поскольку проследила его активность в социальных сетях. Также ей было известно, что его родители по пятницам задерживаются на работе допоздна, а значит, он сейчас один. Идеальный момент. Когда один из жильцов вышел на улицу, девушка прошмыгнула в подъезд.

Тимур открыл дверь и удивленно уставился на свою гостью.

— Черт. Я думал, это доставка приехала.

В его голосе слышалось неприкрытое разочарование, а лицо выражало крайнюю степень досады. Владе стало обидно, но она решила это проглотить. У нее была цель, а значит, важно придерживаться плана. Она зашла в квартиру, потрепала Диего за ухом и начала снимать обувь.

— Не помню, чтобы я звал тебя скоротать этот томный вечерок вместе.

Тимур был без футболки, в одних шортах и с мокрой головой. От него вкусно пахло. Видимо, он только недавно принял душ. Как удачно.

— Извини, что побеспокоила, — тихо сказала Влада и двинулась по коридору в его комнату. — Я просто хотела поговорить.

Зайдя внутрь, она села на диван и скромно положила руки на колени. Тимур встал в дверях и, опершись об косяк, скомандовал:

— Начинай.

— Я ненадолго, не переживай. — Она опустила глаза вниз, на свои колени. — Я просто хотела сказать, что в последнее время мне как-то не по себе. Мы должны были расстаться на хорошей ноте, но вместо этого расстались как враги. Это неправильно. Мы не должны вспоминать о наших отношениях, как о чем-то плохом. Я не хочу, чтобы при встрече мы отворачивались друг от друга, как будто нам обоим неприятно.

— Окей, я тебя понял. Буду весело махать тебе при встрече.

— Зачем ты так? Я же говорю серьезно. Поводов друг друга ненавидеть у нас нет. Я предлагаю поставить точку так, как это делают взрослые люди. Давай завершим нашу историю правильно. Забудем все плохое и оставим друг о друге приятные воспоминания. Так нам обоим будет проще.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Без проблем. Маль… — Он осекся. — Без проблем, Владислава. Ты права. Останемся друзьями. В общем, счастья, здоровья, благополучия… Увидимся в школе. Да?

Он отодвинулся в сторону от дверного проема и вытянул вперед руку, намекая гостье, что ей пора. Внезапно Влада поперхнулась и начала кашлять. Все громче и громче.