Неверное сокровище масонов - Сергей Зацаринный

Рядом стояла пометка: папка «Рерих». Через несколько мгновений, я уже трясущимися руками развязывал тесёмки. Отец всегда интересовался великим художником. У нас дома были его книги, альбомы с репродукциями. Это было не удивительно. До того, как переехать в Москву генерал Малышев долго служил на Дальнем Востоке, знал китайский, монгольский и тибетский языки, даже, по-моему, санскрит, вдоволь побродил с картографическими партиями в тех же краях, где и Рерих. Но зачем было держать папку с таким названием в потайном архиве? И какое отношение ко всему этому могла иметь моя эльфийская принцесса.

Старый генерал был чёток и краток. «Перси-Френч Екатерина Максимилиановна (Кэтлин Эмилия Александра), ирландская дворянка, британская подданная, после революции проживала в Харбине. Богата, владела недвижимостью в Лондоне и Ирландии. Имела обширные связи в дипломатических и аристократических кругах. Имела прекрасные отношения с японскими оккупационными властями, обычно относившихся к русским эмигрантам пренебрежительно, а к британским подданным настороженно. По непроверенным данным контактировала с японскими тайными обществами, в том числе „Зелёного дракона“. В Харбине её навещал троюродный брат Конрад ОБрайен, сотрудник британской секретной службы (друг писателя Джона Флеминга, прототип знаменитого Джеймса Бонда). Встречалась с Рерихом, по некоторым сведениям поддерживала с ним отношения, интересовалась его исследованиями, он даже в своей маньчжурской экспедиции ездил на её бывшем автомобиле марки „Додж“. В те времена в Китае хороший автомобиль было достать не просто. В тот же период времени Рерих активно контактировал с Быстровым.» Последняя фамилия подчёркнута. Больше ничего. Оставалось только выяснить, что же это за загадочный Быстров, попавший в досье Екатерины Максимилиановны. Листочек с данными о нём лежал тут же.

«Быстров Александр Ефимович, генеральный консул в городе Урумчи, резидент ОГПУ. В 1926 году встречался с Рерихом, упомянут в его книге „Алтай – Гималаи“. В начале 30-х уже находясь в СССР, внезапно бросил блестящую карьеру и изъявил желание поучаствовать в движении „двадцатипятитысячников“ по организации колхозов. Местом деятельности избрал село Малая Борла в Средневолжском крае. Примечательно: это село находиться рядом с именьями госпожи Перси-Френч, которыми она владела до революции. Потом был простым рабочим. Ныне на пенсии. Живёт в Москве».

Когда книжная полка скрыла потайной сейф, я раскрыл атлас. Деревня Малая Борла лежала всего в двух десятках километров от Тереньги и таинственного дома с привидениями. Ещё немного и я окончательно запутаюсь. Для полного счастья только не хватало японских тайных обществ и высокопоставленных дипломатических работников, меняющие светские рауты на глухой колхоз в Ульяновской области.

Какое отношение мог иметь искатель сказочной страны, а заодно агент многих спецслужб, как утверждал мой отец, Рерих, к моей ирландской баронессе? Подарила свой автомобиль… Ох, не спроста всё это, не спроста.

В доме было тихо. Дядя Боря где-то в соседях предавался стратегии шахматных сражений, Алексей в другой комнате, рассматривал книги, делая пометки в небольшой блокнот. Сам его вид излучал блаженство. Он был в своей стихии. Кругом друзья, знакомые, а, может, и любимые. Интересно, а что он знает о короле шпионов?

– Алексей, сколько может стоить книга Вальтера Николаи с автографом автора?

Библиотекарь ответил так же буднично, словно его спросили о ценах на редиску возле перрона.

– Всё зависит от издания. Николаи написал две книги. Одна из них «Тайные силы», переведена на многие языки и издана довольно приличными тиражами. Её довольно нетрудно достать у европейских букинистов, думаю, за сотню-другую франков. Что касается автографа, то это товар штучный, зависит от кошелька коллекционера. Здесь возможны очень большие колебания. Какой-нибудь фанат истории разведки может за такой раритет выложить и тысяч десять. Вторая книга Николаи, точнее, первая, более редкая. Она вышла в 1920 году, тираж не был напечатан полностью, так что найти её намного тяжелее. Соответственно, дороже.

Маг поразил меня. Он даже не задумался ни на секунду. Может, он уже сталкивался с королём шпионов?

– Такое ощущение, что ты хорошо знаком с творениями Вальтера Николаи?

– Выдающихся людей, чьи мемуары пользуются спросом, не так уж много. Когда долго работаешь с книгой, быстро набираешься необходимых знаний.

– А почему цена во франках?

– Так проще. Чтобы не загружать голову лишней информацией о курсах валют, которые к тому же постоянно меняются, цены считают в швейцарских франках. Ты, что, решил приобрести мемуары великого разведчика?

– Можешь посодействовать?

– Никаких проблем. В век Интернета, можно отправить заявку европейским букинистам и уже через пару недель будешь обладателем своего сокровища. Даже платить можно через Интернет.

Меня заинтересовала информация о двух разных книгах Николаи. Интересно, какая из них была у отца?

– Ты немецкий знаешь?

– Учил.

– У отца была книга с автографом Вальтера Николаи. Пойдём, взглянем.

Второй раз повторять не пришлось. При одном упоминании о книжной редкости Алексея подбросило со стула. Мы прошли в библиотеку и полезли в шкаф с книгами на иностранных языках. Здесь был настоящий рай для лингвиста. Дед знал едва не все европейские языки, да ещё латынь в придачу, отец добавил на полки тома с иероглифами, что-то привёз дядя Боря из своих заморских странствий. Только один из членов нашей семьи так и не поставил сюда ни одной книги на арабском и персидском языках, которые изучил за годы жизни в Средней Азии. Это был я. При мысли о том, что именно на мне обрывается прекрасная традиция, стало грустно.

В поиске книг Дорогокупец мог дать сто очков вперёд любому сыщику. Я ещё шарил глазами по полкам, а он уже воскликнул:

– Вот они, – и влез на стул.

– Почему они? – мне казалось, что книга одна.

– Тут они обе, – отозвался с высоты стула библиотекарь, – И первая, и вторая. Которая из них с автографом?

День сюрпризов продолжался. Автографы стояли на обеих книгах. Та самая надпись «Офицеру доблестной армии» красовалась на томике «Тайных сил». Подпись, дата, июнь 1945 года. Вторую книгу я видел впервые. Та же подпись и поставленная с немецкой пунктуальностью дата. Июнь 1941 года. Откуда она у отца?

– Что здесь написано?

– «Загадочному незнакомцу, в память о „случайной“ встрече.» Странная надпись. Какого такого незнакомца встретил старый разведчик в самом начале Великой отечественной войны?

– Не трудно догадаться, что человек был Николаи неизвестен, а встречу попытался представить, как случайную. Не зря слово «случайной» взято в кавычки. Да и обращение «Загадочный незнакомец» выглядит очень иронично. Скорее всего, старый лис дал понять, что прекрасно понимает, что любитель автографов совсем не тот за кого себя выдаёт.

– Тем не менее, к этому человеку он отнёсся с явной симпатией.

А где был отец в июне 1941-го? Он всегда говорил, что до конца 1944-го служил на Дальнем Востоке, и лишь в самом конце войны его перевели на фронт. Мне это всегда казалось немного странным. Человека, всю жизнь прослужившего на Дальнем Востоке и прекрасно знающего регион, вдруг, в самом конце войны переводят в другое место, да ещё для того, чтобы через полгода вернуть обратно, воевать с Японией?

Алексей благоговейно листал книжки.

– Думаю, это не последняя находка в вашей библиотеке. Твой отец и дед знали толк в книгах. Если ты сомневаешься в идентичности автографов, я могу послать фотокопии на экспертизу.

Я не сомневался. Мало того, я совершенно был уверен, что загадочным незнакомцем, «случайно», встретившимся в июне 1941 года с Вальтером Николаи был мой отец. Он всегда говорил, что самый хороший разведчик, это тот, про кого никто ничего не знает. Может, он это сказал про себя?

Не в силах больше переносить весь обрушившийся на меня груз тайн, я поправил, очки с простыми стёклами, взял трость и похромал в гости к соседям. Их я не видел уже почти тридцать лет, но мне были рады. Именно сейчас я безжалостно ощутил, как прошло время. Милые женщины стали не менее милыми старушками, маленькие девочки превратились в толстых тётенек, а мальчишки, с которыми я целое лето ловил язя в здешней речке, превратились в лысых пузатых мужиков. На этом фоне я, даже с моим старческим имиджем, смотрелся очень неплохо. Домой вернулся только заполночь.

Утро снова погрузило меня в сладостную дачную жизнь. Я думал. О жизни, о Рерихе, о далёкой стране могущества и счастья Шамбале, которую он искал. В высокой траве сонно гудели пчёлы. Нужно будет повнимательней покопаться ещё в отцовской папке. Но не хотелось. Всего два месяца назад, здесь же на даче, я решил отправиться на поиски клада, спрятанного в заброшенной усадьбе. Как далеко унесло меня в сторону от первоначальной цели!