Новые крестоносцы. ЦРУ и перестройка - Рэм Красильников

Вот так и появились звучные и непонятные посторонним кодовые названия разведывательных операций и средств разведки: «Абсорб» и «Айви белз», «Голд» и «Бут» («Пинок ногой»), «Гамма» и «Феникс», «Желтый фрукт» и «Замочная скважина», «Кликбитл» («Жук-щелкун»), «Курица и креветка», «Редсокс» («Красные носки»), «Могуз» («Мангуст») и «Скайларк» («Жаворонок», «Идеалист» — так называли в ЦРУ самолет У-2) и «Блэк бёрд» («Черный дрозд», самолет-разведчик S-71). Эзоповский язык привычен в Лэнгли, прочно вошли в обиход профессионализмы и жаргонные словечки. Не все из этих кодовых названий относятся к миру фауны и флоры, но если посмотреть на знаки зодиака, которые почти полностью связаны с живым миром, то, скорее всего, они окажутся среди наиболее ходовых кличек операций.

А вот оперативные псевдонимы, которые присваиваются завербованным агентам, — настоящая китайская грамота. В самом деле, у американских агентов в нашей стране совершенно неудобоваримые псевдонимы, которые невозможно привязать к их личности. Что, например, означают «Сфера» и «Капюшон», «Истбаунд» и «Пролог»? Вот так зашифровывали агентуру в Лэнгли, меняя псевдоним с постоянной очередностью, как меняют аккумуляторные батарейки, выработавшие свой срок. Кое с кем из этих агентов нам еще предстоит познакомиться. В Сикрет Интеллидженс Сервис, имеющей репутацию одной из самых таинственных разведслужб мира, принята другая система зашифровок агентов — цифровая. Похоже, порядковый номер агента СИС можно и не менять, а изменить лишь буквенный индекс, который предшествует цифрам, означающим страну пребывания агента. Но и это не обязательно.

«Крот», «ворон» и «ласточка» — термины из мира живых существ. С «вороном» и «ласточкой» обычно связывают другие жаргонные термины — «медовая ловушка» или «охота на живца», понимая под этим устраиваемые спецслужбами комбинации: объект вербовки втягивается в контакт с представительным, сексуальным мужчиной или привлекательной и не менее сексуальной женщиной и их интимные отношения тайно фиксируются фотокамерами или видеосъемкой, после чего следует обычный шантаж.

«Медовая ловушка» («honey trap») — излюбленный прием ЦРУ и ФБР, действующих в условиях, где контрразведка противника не может или не хочет препятствовать «классической разработке» объекта внимания американских спецслужб. Некоторые граждане нашей страны, оказавшись по служебным делам за границей, испытали ее на себе. Нередко «ловушка» срабатывала: среди ее жертв — известные читателям работник ГРУ в посольстве в Алжире Филатов, советский дипломат в Колумбии Огородник, заместитель генерального секретаря ООН Шевченко. Филатов и Огородник, не устоявшие перед соблазнами, созданными ЦРУ, не избегли кары за совершенное предательство. Шевченко, втянутый в «медовую ловушку» нью-йоркским отделением ФБР при помощи «ласточки» — местной проститутки, сбежал к американцам, когда почувствовал угрозу разоблачения.

Нежная, хрупкая «ласточка» — термин, определяющий агента особого назначения. Профессия «ласточки» появилась одновременно с возникновением первой древнейшей профессии и стала известна из библейских сказаний; древнегреческих и древнеримских мифов. По одной библейской легенде, «ласточке» филистимлян, коварной Далиле, покорившей израильского богатыря Самсона своей красотой и обаянием, удалось выведать, что вся его фантастическая сила таится в длинных волосах; она остригла спящего богатыря и выдала его, уже бессильного, врагам Израиля. Благодаря великому Гомеру мы узнаем, что агентом Одиссея была Елена Прекрасная, убедившая противников, греков и троянцев, впустить в осажденную Трою священного коня со спрятанными в его чреве воинами-ахейцами. Новая история открыла миру имя легендарной «ласточки» танцовщицы Мата Хари, завоевавшей репутацию знаменитой шпионки.

Вербовка агента «Блипа» — Филатова в Алжире с использованием «ласточки» — это уже не легенда или миф, а суровая быль «холодной войны». Резидентура ЦРУ в Алжире обратила внимание на Филатова прежде всего как на секретоносителя. Однако не только стремление Филатова к стяжательству определило метод вербовки, решающей стала склонность Филатова к легким связям. Объекту ЦРУ подставили «ласточку» — агента американской разведки, привлекательную женщину. Интимные отношения Филатова с ней негласно задокументировали, а когда в руках резидентуры ЦРУ оказались компрометирующие фотоснимки, привлечение советского военного разведчика стало, что называется, делом техники. Шантаж и деньги, кнут и пряник обеспечили успех вербовки.

«Ворон» и «ласточка» — агенты-разработчики. У «крота» иная задача. Что же такое «крот» и почему этот термин так прочно вошел в лексикон спецслужб? Авторство выражения «крот» приписывается английскому писателю шпионско-детективной тематики Дэвиду Корнуэллу, известному во всем мире под литературным псевдонимом Джон Ле Карре. Введенное им словечко «крот» полюбилось разведчикам и контрразведчикам Запада, так как оказалось очень метким и выразительным для обозначения агента в стране неприятеля, и не просто в стране, а в спецслужбах, что повышает ценность и значение агента в сравнении с многими другими категориями агентуры.

Настоящий крот, зверек что ведет ночной образ жизни и роет ходы в дачных огородах, по существу, не очень опасен, но неприятен для большинства владельцев сельскохозяйственных угодий, садовых и дачных участков. Поселится семейство кротов на участке — может наступить подлинное бедствие. Хозяева включаются в борьбу с ним, прибегая к различным методам и средствам.

«Крот» из шпионского мира несравненно опаснее. Он тоже роет ходы и охотится, но обладает свойствами мимикрии, которых нет у его собрата по животному царству. Потому-то и «охота на «кротов''» в разведке и контрразведке требует особой сноровки и особых знаний.

Пеньковский, Поляков, Гордиевский — вот, пожалуй, наиболее известные сегодня читателям имена агентов ЦРУ и СИС в спецслужбах нашей страны. Читатель этой книги узнает и другие имена шпионов американской разведки, которой удалось проникнуть в наши спецслужбы.

Советский Союз, а ныне Россия — объекты внимания американских спецслужб, стремящихся внедрить в нашу страну своих «кротов», — это предмет особой заботы ЦРУ, по крайней мере, так обстояло дело в период «холодной войны». Впрочем, не стоит ограничиваться этим временем: «крот» в разведке и контрразведке нашей страны — желанная и лакомая цель для ЦРУ. У нас еще будет возможность убедиться в этом на примере 80—90-х годов XX века, да и более поздняя история отношений двух наших стран дает примеры стрельбы Лэнгли по этой цели.

Шпионаж — это и ремесло и искусство, со своими строгими законами и правилами и исключениями из них; ему обучают; вербовка агентов и их использование — своеобразный жанр шпионажа как искусства и практика ремесла. Для Лэнгли этот жанр очень важен; он востребован во все времена и определяет характер оперативной деятельности тайного ведомства во многих ее проявлениях.

Итак, обучение этому ремеслу и искусству — свет, а альтернатива — вредная самодеятельность, какими бы талантами она ни поддерживалась. Начинать американской разведке приходится с приобретения агентов из разряда создающих костяк разветвленной сети Лэнгли. Труд непростой, зато прибыльный, ибо далеко не всегда легко ЦРУ завербовать агента, побудить его работать на разведку, — даже когда есть немалые средства, умение, желание и воля, — не говоря уж о провалах и естественной убыли, требующих пополнения.

В вербовочной работе ЦРУ среди граждан нашей страны в 80-е годы прослеживались два основных направления приобретения источников информации, из которых формировалась в основном агентурная сеть посольской резидентуры ЦРУ в Москве: вербовка за границей, с передачей завербованных агентов на связь московской резидентуре, и вербовка разведчиками самой резидентуры «инициативников». По существу, к «инициативникам» могли относиться лица, которых рекомендовали перебежчики и эмигранты, считавшие их созревшими для шпионского сотрудничества. Московской резидентуре в ряде случаев оставалось подтолкнуть кандидатов в агенты, даже не вступая с ними в личный контакт, а прибегая только к телефону.

Первое направление, вербовка за рубежом, как в ходе «классической разработки», зачастую на компрометирующих материалах, так и общения с теми, кого не надо долго убеждать, занимало и занимает, пожалуй, в наши дни главенствующее место в деятельности американских спецслужб. Независимо от уровня государственных отношений, в Лэнгли налицо установка на усиление вербовочной работы на территории США и в третьих странах. Так, в 80— 90-х годах ЦРУ ежегодно делало от 40 до 70 вербовочных подходов к работникам посольств и других представительств СССР и России в различных странах мира. С окончанием «холодной войны» климат в самих США и во многих странах остается в этом отношении неблагоприятным для наших людей.