Лучший режиссёр (The best director) - WALL E

В итоге, просмотрев два договора, Ван Ян тоже поставил свои подписи. Затем расписался и Стрэнг, после чего поставил везде печати. Это означало, что «Паранормальное явление» официально утверждено, у Ван Яна больше нет возможности отступить!

Общий гонорар двух актёров составлял 8000 долларов, а у Ван Яна сейчас на руках осталось 4 с лишним тысячи, но этого хватит, чтобы выплатить обоим людям первую половину гонорара. Когда съёмки фильма закончатся, он вернёт арендованные мебель, электроприборы и цифровую камеру, получит назад денежный залог в 4000 и заплатит вторую половину гонорара.

Таким образом, не считая 10 тысяч на съёмки фильма, у Ван Яна осталось менее 500 долларов на жизнь. Пути назад уже не было, оставался лишь один вариант: снять фильм и двигаться вперёд!

— О божечки! Вот оно сокровище, что способно свести с ума! Муа… — Закари страстно целовал свой договор. Только когда им было замечено, что бумага намокла от поцелуев, он с неохотой осторожно положил договор в портфель, с весёлым смехом заявив: — Уже не терпится рассказать эту прекрасную новость родным! Режиссёр, я могу идти?

— Можешь, но сперва обменяемся номерами, — Ван Ян достал мобильник, обменялся контактными данными с Закари и, записав ему адрес своего жилья, сообщил: — Съёмки начнутся завтра у меня дома, поэтому просыпайся пораньше и приходи. К одежде и внешнему виду требований нет. Надень что-нибудь повседневное, что носит обычный человек.

— Ясно, всё сделаю как надо, — Закари сохранил у себя листок с адресом, снова пожал всем руки и с улыбкой произнёс: — Спасибо, спасибо! Я пошёл, спасибо…

Он уходил, смеясь. Сквозь стеклянное окно было видно, как он, едва выйдя из кофейни, радостно побежал, то и дело размахивая кулаками и изгибая телом, словно танцевал.

— Что ж, тогда на этом всё, — Стрэнг убрал все свои вещи, встал и похлопал по портфелю. — Больше у меня тут никаких дел нет. Мне ещё надо сделать отчёт для профсоюза, так что я пойду. Будет возможность, ещё посотрудничаем, юный режиссёр.

Сделав несколько шагов прочь, он обернулся и, ухмыляясь, сказал:

— И ещё: у вас очень красивая девушка, но стоит женщину рассердить, как она может превратиться в сумасшедшую. Желаю вам удачи.

Ван Ян лишь молча, угрюмо посмотрел ему вслед.

После того как Закари Ливай и Марк Стрэнг ушли, за столиком остались только Ван Ян и Рейчел. Они беседовали друг с другом, пока не наступило 5 часов вечера. В это время кастинг официально закончился.

Ван Ян, взглянув на часы, облегчённо выдохнул, точно сбросил с плеч тяжёлое бремя и улыбнулся:

— Вот и конец, сегодняшний день у меня оказался плодотворным.

— У меня тоже, — рассмеялась Рейчел и предложила: — Почему бы нам в другом месте не пропустить по стаканчику?

Она потрясла договором:

— Я только что заработала 4000 долларов, поэтому угощаю.

— Идёт! — охотно отозвался Ван Ян.

Оба человека только что обсуждали связь кино с такими музыкально-сценическими жанрами, как мюзикл и опера, и как раз заговорили о вдохновении. Ван Ян был не против продолжить разговор в другом месте, так или иначе, его угощали.

На бульваре Сансет имелось много баров. Спустя пять минут после того, как Ван Ян и Рейчел покинули кофейню Любимая, они прибыли в бар Друзья. Это был стандартный бар. Из граммофона раздавалась беззаботная классическая музыка. Клиенты, сидя маленькими группками за столиками, выпивали и болтали. Царила довольно уютная атмосфера.

Ван Ян и Рейчел уселись в укромном месте. Поскольку они не достигли возраста 21 года, когда разрешается покупать алкоголь, они заказали газированную воду. Попивая напиток, они увлечённо разговаривали на различные темы, особенно на те, что касались кино и театра. Сейчас они обсуждали музыкальные фильмы.

Музыкальные фильмы — уникальный жанр кино, который занимает очень важное место в истории кинематографа. Например, «Волшебник страны Оз» 40-х, «Поющие под дождём» 50-х, «Моя прекрасная леди» 60-х и «Бриолин» 70-х — вечные шедевры, которые в своё время установили новые тенденции в кинематографе.

Но в последние десять с лишним лет музыкальные фильмы затихли, стали постепенно забываться людьми, на них повесели ярлык старья и ненужности.

Рейчел училась по театральной специальности и увлекалась музыкальными фильмами. Она считала, что такие фильмы обладают весьма специфической и романтической формой представления, но сейчас пребывают в неловком, затруднительном положении, кинотеатры отвернулись от них, сейчас разве что только на Бродвее ставят мюзиклы.

В научной работе, которую Рейчел в настоящее время писала, изучались связи и перспективы развития театра и кино, а музыкальные фильмы служили важным предметом исследования.

— Поверь мне, музыкальные фильмы никогда не устареют и всегда будут жить, — категорически утверждал Ван Ян, попивая газировку. — Более того, я чувствую, что этот жанр скоро извергнет свою мощь наружу.

— Хм, почему ты так думаешь? — заинтересованно спросила Рейчел и, пожимая плечами, с улыбкой сказала: — Хотя мне тоже кажется, что музыкальные фильмы не канут в небытие, всё же я не могу подыскать аргументов, чтобы убедить других людей. Возможно, моё мнение сложилось всего лишь под влиянием моих же личных предпочтений. Многие товарищи по учёбе говорят, что этот жанр кино уже мёртв, его скучная, банальная форма представления не соответствует новой эпохе.

— Нет, всё абсолютно не так, — покачал головой Ван Ян, затем поднёс ладонь к уху, прошептав: — Прислушайся. Что ты слышишь?

Рейчел, нахмурившись, спокойно прислушалась, после чего неуверенно вымолвила:

— Музыку?

Ван Ян щёлкнул пальцами и, взглянув на старый граммофон, стоявший возле барной стойки, сказал:

— Да, это музыка! Подумай, почему музыка не наскучивает? Ты дома включаешь телевизор — слышишь музыку; едешь на машине — слышишь музыку по радио; сидишь в баре — тоже слышишь музыку. Тогда почему от музыки не отказываются? А ещё, почему не наскучивают танцы? Ты танцуешь на вечеринке, танцуешь на свидании, даже когда эмоционально возбуждена, танцуешь.

Ван Ян рассмеялся и подвёл итог:

— Такова природа человека. Он не может обойтись без музыки и танцев так же, как не может обойтись без дыхания.

Рейчел одобрительно кивнула:

— Да, ты говоришь разумно. Но…

Она с недоумением произнесла:

— Но я всё-таки не представляю, как следует развиваться музыкальным фильмам, чтобы вернуть их к жизни?

Ван Ян ненадолго призадумался и ответил:

— Я всегда считал, что кино — это инклюзивная модель спектакля. Оно способно заключать в себе всё что угодно, будь то мюзикл или кукольный театр. Музыкальные фильмы сейчас ушли в тень лишь только потому, что не найден курс, куда двигаться дальше.

Глядя на Рейчел, он усмехнулся:

— На самом деле твои товарищи отчасти правы: скучная, банальная форма представления не соответствует нынешнему времени.

Рейчел растерялась. Сперва Ван Ян утверждал, что