Изгой - Дмитрий Шатров

на три года. Забыл? — напомнил я. — И как ты вообще собирался выживать? Папенька-то денег не дал.

«Никак не собирался, — обиженно буркнул Мишенька. — Если бы вы не заварили всю эту кашу с изгнанием, мне бы ничего делать и не пришлось. Обедали бы сейчас гусиком фаршированным и спали бы на перине в своей кровати».

— Это значит, я у тебя виноват? — скептически хмыкнул я.

«А кто? Вы, конечно. Если бы не выступили там в суде, уже дома бы были. И не шлялись бы непонятно где, непонятно зачем».

— То есть, что я вывел из-под удара весь Род, ты во внимание не берёшь?

«Род бы и без ваших усилий бы справился, — высокомерно заявил Мишенька. — И вообще, я сын главы и наследник, меня обязаны защищать. Иначе, зачем нужен Род?»

Неприкрытое потребительское отношение к семье и близким вывело меня из равновесия окончательно.

— А ты не охренел, чушпан мелкий⁈ — прошипел я закипающим чайником, до побелевших костяшек сжав кулаки. — Зачем нужен Род? Я тебе сейчас объясню, упырь ты комнатный!

Если бы я мог, то свернул бы Мишеньке нос, такое нахлынуло зло. А ещё лучше — челюсть. Но в том то и дело, что подобной возможности не было. А лупить себя самого — непродуктивно и глупо. От раздумий, как его наказать, оторвал металлический голос.

— Господин хороший, постойте. Вам бы туда не ходить.

Я остановился, обернулся, и у меня от удивления брови полезли на лоб. Из тени ближайшего дома ко мне направлялся… робот?

Выцветшая синяя эмаль покрывала стальные пластины могучего корпуса. Посередине бочкообразной груди красовался двуглавый орёл. На шее болталась бляха с цифрами 12545. Голову закрывал шлем с зеркальными линзами и усилителем голоса. На поясе висела открытая кобура с ребристой рукоятью массивного револьвера и пара наручников. В руке робот держал жезл, по которому пробегали синеватые искры. Тяжёлые шаги сопровождал низкий вой приводов и грохот железа о камни брусчатки.

«Робот, скажете тоже… — презрительно фыркнул Мишенька. — Обычный городовой».

Ну да, что-то я недодумал. Эта штука раз в пять меньше тех шагоходов, что я видел у ратуши, но внутри точно сидел человек. В нашем случае — блюститель порядка. Но почему неслышно работы мотора? И где, мать его, угольный выхлоп?

«Даже страшно представить, что у вас там за мир такой», — язвительно ввернул Мишенька.

— Какой, такой? — ощетинился я.

«Безнадёжно отсталый, — уточнил он. — Это усиленный моторизованный экзо-доспех. С встроенной защитой от ментальных ударов и термальной регулировкой. Полицейская модель Императорского Моторного Дома. Она лицензионная и производится только для государственных нужд»

— И что мне это должно объяснить? уточнил я, мысленно отметив, что дары «Псионика» здесь бесполезны.

«А то, что доспех не на паровом ходу. У него движитель артефакторный. Удивляюсь, как можно не знать таких элементарных вещей?»

Прежде чем я успел достойно ответить, городовой подошёл, рассмотрел меня ближе и тут же растерял всё добродушие.

— Откуда и куда следуем, молодой человек? С какой целью? — строго прогудел он, демонстративно поигрывая электрическим жезлом.

— Оттуда, туда, — взмахнул я рукой, стараясь оставаться серьёзным. — Гуляю я, господин офицер. Обеденный променад.

— Променад, значит… Документики предъявим к досмотру, — он протянул руку в требовательном жесте.

«Да что он себе позволяет⁉ — вскипел Мишенька. — Полицейский прежде всего должен представиться, да по всей форме! Фамилия, номер бляхи, артикул участка. Скажите ему! Прикажите! Немедленно!».

«Ага, прикажите-скажите…».

Молод ты ещё Мишенька, поэтому глуп. Не в нашем с тобой положении тявкать на представителя власти. Такому скажи — и загремишь в тот самый участок на трое суток. До выяснения обстоятельств. Нет, если срочно нужна крыша над головой, то в принципе можно… но кормить там точно не будут. Ещё и бока намнут для профилактики. Так что лучше я помолчу.

«Это в вас говорит трусость», — ядовито выплюнул Мишенька.

«Это во мне говорит опыт», — парировал я и, достав из внутреннего кармана удостоверение личности, вежливо протянул его полицейскому. — Вот, пожалуйста.

Тот внимательно изучил фотографию, то и дело бросая на меня взгляд из-под зеркальных линз. Просмотрел бумагу на предмет водяных знаков. В конце концов, прочитал, что там было написано, и неожиданно снова подобрел.

— Сегодня изгнали? — участливо спросил он, возвращая мне документ.

— Ага, — вздохнул я, изображая вселенскую скорбь. — Пару часов назад.

— За что выперли хоть?

— Да было за что. Не могу рассказать, судебная тайна.

— Понимаю… Мишель Смолл теперь, значит? Англичанин?

— Да нет, русский. Просто на язык подвернулось.

— Более не задерживаю, — козырнул городовой на прощание и добавил почти отеческим тоном. — И всё равно, парень, не след тебе туда ходить. Для таких, как ты, опасный райончик.

— Для таких юных? — улыбнулся я.

— Для таких бывших дворян, — с усмешкой пояснил тот.

— Спасибо за заботу, офицер, но мне туда надо.

— Ну как знаешь. Бывай.

Городовой развернулся и пошёл патрулировать улицу подальше от опасных участков. Я же продолжил свой путь.

* * *

Улица с названием «Вознесенская горка» узкой кишкой петляла между дворов, постепенно забираясь всё выше и выше. Автомобильный поток пропал, как отрезало. Яркие фасады сменились облезлыми стенами. Людей стало меньше, да и одевались они здесь поплоше. В памяти всплыло слово «трущобы».

Чем дальше я заходил, тем печальнее всё становилось. К вспучившейся штукатурке добавились заколоченные окна, бурьян по плечо возле перекошенных заборов и будки уличных удобств во дворах. В нос нещадно шибало смрадом зассанных подворотен и тухляком из мусорных куч. Случайные прохожие вовсе исчезли, попадались лишь местные забулдыги.

«Это дно?», — дрожащим голосом спросил Мишенька.

— Нет, — усмехнулся я. — Только начало.

Здесь на меня не косились — смотрели в открытую. Прикидывали, с какой стороны куснуть, что поиметь и стоит ли вообще связываться. Я спиной чувствовал шакальи взгляды, но пока опасности не ощущал. Вернее, ощущал, но так, фоном — повышенную вероятность возможных проблем. Напрягся лишь дважды. Раз у питейного заведения, на пороге которого тусовалась мутная троица. И второй — когда навстречу из подворотни вырулил дерзкий тип. Там прямо-таки обожгло, но разошлись миром…

— Так, стоп!

Я как шёл, так и встал.

Ощущение опасности? Вероятность проблем? Так работал «Инсайт» — один из даров «Интуита».

— Неужели всё-таки…

У меня засбоило дыхание, и я боялся озвучить догадку,