Бригада. От сумы до тюрьмы - Александр Белов

— Я хочу забрать свою внучку! — заявила посетительница прямо с порога ее кабинета. — Почему мне ее не отдают? — пожилая сухопарая дама, несмотря на жару, по самый подбородок была плотно завернута в золотую парчу.

— Здравствуйте, госпожа Губайс, — директриса, любезно улыбаясь, вышла ей навстречу. Сия дама была женой и тещей очень влиятельных политиков, поэтому с ее капризами приходилось считаться. — Присядьте, пожалуйста!

— Да не хочу я сидеть! Я хочу забрать свою внучку!

— И заберете. Но не откажите в любезности, объясните, что вас не устраивает?

— Все! Меня тут у вас все не устраивает! — дама, поколебавшись, все-таки села, выпрямив спину и сжав колени. — Мы сами учились в обычных школах, и дети наши учились там же. И ничего, слава богу, выросли нормальными гражданами! А вы тут устроили: питомник для элиты? Слово-то какое-то… лошадиное. Глупости все это. Наши дети не коровы, чтобы их разводить и это… селекционировать! Тоже мне выдумали!

— Ах, вот оно что, — удивилась озадаченная такой агрессивностью Лариса Генриховна и возвратилась в свое кресло. — Вы хотите вернуть девочку в обычную школу?

— Конечно! Она должна уметь жить и общаться с обычными людьми. Посты, богатство это знаете, нечто такое… эфемерное. Сегодня есть, завтра нет. Как говорится, от тюрьмы и от сумы не зарекайся. А у вас еще к тому же и не образование — она получает, а вообще черт-те что! За такие бешеные деньги, которые мы вам платим, девочка должна сама мыть туалеты?

— Помните, еще Антисфен несколько тысяч лет назад говорил: «Пусть дети наших врагов живут в роскоши!» И вся дальнейшая история подтвердила: ничто так не калечит детей, обрекая на горе родителей, как роскошь и безделье!

— Знаете, не учите меня! Работа моей девочки — учиться. И этого вполне достаточно! Но вы же не даете даже элементарных знаний. Катенька даже не имеет понятия о теореме Пифагора! Она поговорку, про Пифагоровы штаны восприняла, как намек на гермафродита! Это уже ни в какие ворота! Вы кого нам растите? Неучей и так больше чем достаточно. Короче, верните мне документы, я забираю внучку!

— Вот оно что… Ну что ж, это ваше право. Только… Вы слышали про дочь Куриенко? Он, кажется, с вашим мужем работал?

— Ну, слышала, что его девочка пристрастилась к наркотикам. Ну, от этого и здесь никто не застрахован, — пренебрежительно усмехнулась бабушка.

— Застрахован. У нас, мы гарантируем, дети наркоманами никогда не станут. Кроме того, там ведь не только наркотики. Там и выкидыш в пятнадцать лет, и целый букет инфекций. Хорошо хоть без СПИДа пока обошлось.

— Не запугивайте меня! Это судьба! В теплице нормального человека не вырастишь! А без образования в наше время… Вы что, хотите из Катеньки домработницу для кого-то сделать? К чему эти ваши конспекты о разновидностях мужей?! Этому вы их вместо геометрии учите?

— Уважаемая Полина Николаевна. Вы, разумеется, вправе, распорядиться судьбой своей внучки. И то, как прекрасно вы воспитали своих детей, говорит, что вы, безусловно, ничего не станете делать ей во вред. И конечно, мы виноваты, что не проинформировали вас подробно о нашей программе. Но уделите мне несколько минут… Все равно вашей внучке нужно время, чтобы собрать вещи… Вспомните матерей-одиночек, которые никогда не были замужем. Вспомните брошенных жен и жен, избиваемых мужьями…

Когда Лариса Генриховна произносила эти слова, ее собеседница сделала неосознанное ею самой движение правой рукой к левому плечу. Видимо, там болело.

— У них много общего, — продолжала, как ни в чем ни бывало, Шубина, от которой ничто не укрылось. — В частности, они все, абсолютно все, проходили теорему Пифагора! Но никого из них не учили выбирать себе мужа и отца своим детям. Наше официальное среднее образование до сих пор просто не учитывает одного: есть знания, которые нужны только некоторым. Например, геометрия, тригонометрия, дифференциалы… И есть знания, которые нужны буквально всем и каждому: психология, бытовая экономика, семейное право, домашнее хозяйство… Причем, нынешнему человеку это нужно не на уровне лекций, а прочно, как навсегда усвоенные навыки! Теорема Пифагора не поможет Катюше разглядеть в симпатичном мужчине домашнего тирана. А вот спис'ок типичных особенностей мужей-садистов — поможет. К тому же, те, кого интересует математика — изучают ее у нас не менее основательно, чем…

— Вы зря тратите мое время! — высокомерно заявила властная Губайс. — Моя внучка не будет учиться там, где ее… Где из нее выращивают домохозяйку.

Когда Полина Николаевна ушла, так и не сменив гнев на милость, Шубина нажала кнопку селектора, и попросила секретаря пригласить очередного посетителя.

Его появление немного развеселило Шубину: следующим после непримиримой госпожи Губайс в кабинете появился новичок — Иван Белов. Оказывается, он ознакомился с расценками на работу и обнаружил упущение. В электронном списке сотрудников была вакантная должность «курьер-порученец директора». И он пришел предложить себя в качестве кандидата. Всего за пятьдесят шишек в час.

Боевики шли около получаса, пока, наконец, не выбрались на обозначенную высокими тополями проселочную дорогу, расположенную параллельно шоссе, которое они покинули. Перед ними было широкое сжатое поле пшеницы, переходившее в отдалении в живописные холмы. На одном из них привольно раскинулся небольшой городишко.

Сашин грузовик был уже здесь. Рядом с ним стояли обшарпанный автобус «ПАЗ» и три «Нивы». Люди в камуфляже погрузили автоматы и гранатометы в легковушки и, соблюдая очередность, по нескольку человек стали заходить в автобус и переодеваться там в гражданскую одежду. Последним в автобус вошел Усман.

Саша молча наблюдал за этими процедурами, не делая ни малейшей попытки скрыться — у него за спиной стояла Земфира со «Стечкиным» в руке. Когда он оглянулся на нее, девушка посмотрела на него с виноватой улыбкой и ободряюще улыбнулась. Вышло не очень убедительно.

— Обезьяна сошла с ума, взяла в руки автомат и стала террористом, — сказал Белов и снова повернулся к боевикам.

Судя по всему то, что он видел перед собой, являлось отработанной технологией. Каждый боевик знал не только что ему делать, но и свое место, и свою очередь. Всего через пятнадцать минут автобус с пассажирами в штатском, а за ним с небольшими интервалами и все три «Нивы», стартовали в сторону видневшегося вдали городка.

На проселке возле ЗИЛа остался один Усман в сером помятом костюме с потрепанным портфелем в руке. Теперь он мало напоминал командира боевиков. Издали он скорее был похож на менеджера средней руки или бухгалтера. Усман подошел к Саше и жестом велел Земфире, стоявшей у него за спиной, опустить пистолет.

— У меня есть к тебе деловое предложение, — сказал новоявленный «бухгалтер» очень серьезным тоном, — отказываться не рекомендую. Нам нужно провезти груз в Москву. Лучше, если это сделаешь ты, причем добровольно. Тогда, может быть, мы не будем возвращаться к истории с кейсом. В противном случае ты труп. Подумай, даю минуту на размышления.

Пока тот говорил, Саша успел внимательно его рассмотреть. Все-таки и в штатском костюме в нем чувствовалась военная косточка. Несмотря на густые и черные, как у молодого Буденного, вахмистерские усы, Усман мало походил на кавказца, Глаза у него были голубые, а волосы слишком светлые для южанина. И говорил он с украинским акцентом. Но самое интересное, на внешней стороне ладони у него была наколка: раскрытый парашют и надпись ВДВ.

— Саш, — раздался сзади голос Земфиры, — помоги, пожалуйста. Тебе ничего не будет, я обещаю.

— Обещал волк овце баранины не есть, — мрачно сказал Белов.

Он понял, что Усман настроен более чем серьезно. Судя по всему, у него за спиной не одна война, может быть, Афган или Чечня, и убить человека ему все равно, что иному высморкаться через одну ноздрю. Но соглашаться нельзя! Все его нутро протестовало против такого решения.

Не оборачиваясь, он ребром ладони отмахнулся от Земфиры и попал ей точно по шее. Девушка отлетела куда-то назад, на траву. Одновременно он подъемом стопы *левой ноги нанес резкий удар Усману в промежность, но тот легко блокировал его, и шутя, двумя легкими, казалось бы, тычками, отправил Caшy в нокаут. Он упал рядом с Земфирой, которая как раз пришла в себя.

Лежа на земле, он пытался восстановить дыхание и смотрел в небо над собой. В нем качались высокие серебристые тополя, над ними кружили черные птицы, а еще выше в синеве плыли небольшие белые облачка. Как ему хотелось сейчас взмыть к ним и улететь к такой-то матери. Но в этот момент перспективу перекрыли наклонившиеся над ним Усман и Земфира. Теперь пистолет держал в руке боевик. А у девушки был такой вид, будто она собирается заплакать.

— Ну, Саш, — попросила она, как ребенок, — кончай придуриваться, соглашайся. Все будет в порядке.