Перерождение - Дмитрий Павлович Орлов

Всё, что нам сказал Лидов абсолютно верно и я полностью с ним был согласен, а глубоко в душе даже поблагодарил его. Анастасия тоже после услышанного облегчённо выдохнула. Сомневаюсь, что из нас можно сделать скромных и не привлекающих к себе внимания, граждан правительственного сектора.

— Больше мне вам нечего сказать. Все подробности вашей дальнейшей службы, вы уже узнаете у вашего нового начальника.

Когда мы покинули кабинет Лидова, возле меня активировалась голограмма Дины.

— Вы даже не представляете, какая сейчас ответственность и нагрузка лежит на его плечах, — произнесла она. — Ему необходимо организовать целую службу и сделать это нужно в наиболее сжатые сроки. Его кодекс поделилась со мной информацией о том, что его ждёт отсутствие сна на ближайшие несколько дней, а возможно и дольше.

— Ты имеешь доступ к его кодексу? — удивилась Анастасия.

— Весьма ограниченную, — ответила Дина. — У нас слишком разные уровни допуска, но на темы не касающиеся секретности мы можем обмениваться данными. Как ни крути, а мы все имеем отношение к проекту предвестник, пускай он официально и закрыт. На самом деле о проекте предвестник мы имеем информацию лишь в половину процента. Всё остальное скрыто программой блокировки директората.

— Серьёзная наверное штука, — предположил я.

— За попытку её вскрытия, кодекс, как и его носитель подлежат немедленному и полному уничтожению, — объяснила Дина. — Учитывая все эти факторы, программу действительно можно назвать «серьёзная штука».

За время, которое мы находились в кабинете Лидова, а затем возвращались обратно в лабораторный комплекс, в нём произошли некоторые изменения. Первое, что бросилось в глаза, это наличие кабины вертолёта в котором продолжал сидеть спасший нас Сергей.

Амурова обещала нам вытащить его и она не собиралась нарушать своих слов, даже оказавшись в другом проекте. Такое поведение внушало мне доверие, а оно самое главное для людей работающих в поле. Если ты уверен в надёжности руководства, то выполняешь его приказы не задумываясь о собственной жизни.

Ведь если появиться даже малейший шанс вытащить тебя с того света, Амурова сделает всё, чтобы это произошло. А если потребуется отдать жизнь, значит так тому и быть. Мы все знали на что идём, в противном случае я бы стал пекарем. Хотя теперь я уже понимаю, что вся моя жизнь, начиная с решения стать исполнителем, была предрешена установкой моего кодекса.

Нам пришлось некоторое время ждать, пока Амурова лично убедится в правильной установке кабины вертолёта с пилотом внутри. Когда всё было подключено и настроено, Амурова переключилась на нас. Директорат заранее предполагал, что ему потребуется создавать новую службу. Но обстоятельства и полученная нами информация заставила ускорить формирование корпуса советников.

По этой причине всё здесь выглядело вроде бы и нормально, но при внимательном взгляде отовсюду вылезали недостатки и недоработки. И вот на это Лидову и Амуровой предстоит потратить ещё много сил. Нам в сложившейся ситуации было гораздо легче. Мы по большому счёту должны заниматься тем, чем и занимались ранее, ликвидацией нулевых форм.

Да, они стали более совершенны и их не так-то и просто будет обнаружить, но мы с этим должны справиться. У нас просто нет другого выхода. Одно радовало, что координаторы пока решили не расширять захваченные нулями территории. Конечно, это никак не связанно с их заботой о людях.

Просто они перешли к другой схеме завоевания, в которой отсутствует полное истребление. Хотя я нисколько не сомневался в том, что этот план не убран на дальнюю полку, просто он пока приостановлен. А едва в нём возникнет необходимость, его немедленно воскресят и пустят в дело.

Амурова наконец закончила разбираться с установкой кабины вертолёта и повернулась к нам. Кивком она пригласила нас следовать за ней. По правде сказать в её кабинете мы никогда не были, только в лаборатории, где она настраивала наши усилители. Но теперь и её и наш статус изменился и без более тесного сотрудничества нам будет сложно выполнять поставленные задачи.

Амурова нас привела в помещение напоминающее медицинскую лабораторию. В этот момент мне в голову пришла мысль о том, что она вообще не имеет своего кабинета. Точнее говоря с её точки зрения она вероятней всего лабораторию и воспринимает, как свой кабинет. А мнение других её похоже вообще не интересует.

Видимо её мозг не может понять, как вообще можно работать в таком маленьком помещении в которое даже установку среднего размера нельзя затащить. Хотя, скорее всего, Лидов именно из-за этого её и взял к себе. Человек полностью погружённый в рабочий процесс, добьётся гораздо больших результатов чем тот, который тратит ресурсы своего интеллекта на подбор обивки своего кресла.

— Надеюсь вам доходчиво объяснили, какие теперь между нами взаимоотношения, — произнесла Амурова.

— Чётко и без отклонений, — кивнул я.

— Я не требую меня называть госпожой, но субординацию нарушать не советую, — посмотрела она на меня.

Если говорить на чистоту, Амурова меня конкретно пугала. Лидов предупреждал о её странном чувстве юмора и у меня уже была возможность испытать это на себе. Поэтому её фразы я даже боялся как-то не так понять. Хотя большинство мужчин, наверное, будут только рады накинуть на себя её поводок и ходить перед ней на задних лапках. Но я был не из их числа, я себя считал мужиком со сталью между ног. Я практически кремень облачённый в бронированный костюм. Да и два поводка на моей шее, это уже будет перебором, я осторожно взглянул на Анастасию стоящую рядом со мной.

— И пока твой разум не забросил тебя в море мужских извращений, я кое-что тебе объясню, — добавила она. — Существуют два мира, один принадлежит вам, где сплошные извращения и непотребства. А есть другой, в котором исключительно наши фантазии и шалости. И хотя описываемые действия одни и те же, но воспринимаются по разному. Такова реальность и её не изменить.

— Прошу прощение, но вот я сейчас реально потерялся в попытке осмыслить услышанное, — честно признался я.

— В постели он должен быть просто виртуозен, иначе я не могу объяснить почему вы вместе, — покачав головой, посмотрела она на Анастасию.

— Доктор Амурова хочет сказать, что как руководитель, она полностью открыта к критике, — объяснила мне Настя, суть слов руководства.

И вот тут я начал кое-что понимать.

— Если я правильно понял, мне можно критиковать политику руководства, — почесал я за ухом. — Но так как мы в разных мирах критика будет восприниматься, как тупое предложение извращенца.

— А он всё ещё не потерян для общества, — кивнула Амурова, поправив очки. — Удивительно, но