Искатель. 1964. Выпуск №3 - Артур Кларк

— Можете сесть, — сухо говорит Абст.

Ришар опускается на табурет. Абст неподвижно сидит в стороне.

Так проходит несколько минут. Постепенно женщина успокаивается. Вот она глубоко вздохнула, отняла от лица руки.

— А теперь говорите. — Абст закидывает ногу на ногу. — Вы что-то хотели сказать мне. Говорите, я слушаю.

— Лодка… ушла, — шепчет Ришар.

— Да, ушла. — Абст облизывает губы. — Появилась опасность, что ее могут обнаружить. Поэтому, закончив выгрузку, она снялась с грунта и уплыла.

— А как же я? — кричит Ришар и вскакивает с табурета. — Вы обещали!..

— Еще немного, и ее забросали бы глубинными бомбами.

— Я вас просила!..

— Лодка вернется. Наберитесь терпения. Вы долго ждали, потерпите еще немного, и все устроится.

— Просила, — твердит Ришар, — просила еще вчера!.. Вы обещали переправить меня на лодку заблаговременно…

— Возникли обстоятельства… Я не мог, Марта.

— Не могли… — Ришар достает из кармана листок. — Вот письмо. Бомба упала на дом, мать погибла в развалинах. Сестра при смерти!..

— Я не мог, — повторяет Абст. — Будь лодка и сейчас здесь, все равно бы не мог. Обойтись без вас немыслимо. Нам поручили важное дело. Вы знаете, мы только начали… Выдержав, вы покроете себя славой. У вас будет слава, много денег… Ну, вытрите слезы и улыбнитесь. Вы — немецкая женщина. Когда мы победим и вернемся, каждый будет считать честью поцеловать вам руку. Надо остаться и ждать замены. Поймите: без врача, специально обслуживающего группу, нам придется туго.

— Когда же вы, наконец, отправите меня? — снова спрашивает Ришар, и в голосе ее звучат злые нотки.

— Так скоро, как только смогу. Наберитесь терпения. Дело нации требует. Еще полгода, год… Стойте!

Абст бросается к Ришар, которая быстро извлекла что-то спрятанное на груди и поднесла ко рту. В непостижимом скачке ему удается дотянуться до руки Ришар, рвануть ее в сторону. На пол падает небольшая склянка. Вслед за ней оседает на подогнувшихся ногах женщина. Абст подхватывает ее, укладывает на стол, приподымает ей веко, щупает пульс. Видимо, состояние Ришар внушает ему опасения. Отыскав глазами злополучную склянку, он осторожно берет ее пинцетом, рассматривает, нюхает.

Глюк, который только что вошел, медленно приближается.

— Яд? — негромко говорит он.

Абст коротко кивает.

— Успела?

— Нет…

— Что же тогда с ней?

— Еще не знаю. — Абст передает ему склянку. — Забрось подальше. Возвращайся с носилками.

Склонившись над столом, Абст слушает сердце Ришар.

Та открывает глаза.

— Как вы себя чувствуете? — спрашивает Абст.

Упершись ладонями в стол, Ришар пытается сесть. В ее глазах страх.

— Ноги! — кричит Ришар. — Я не чувствую ног!

И вновь теряет сознание.

У двери шорох. Это вернулся Глюк. Он пришел не один. Из-за его плеча выглядывает крановщик.

— Что же с ней, шеф? — спрашивает Глюк.

— Отнялись ноги.

— Дьявол ее побери! Вечная возня с бабой. Прошлый раз тоже закатила истерику, неделю валялась, не в силах вымолвить слова. Теперь — ноги!.. Как же мы будем одни?

Абст вынимает пистолет из кобуры на поясе Ришар.

— Унесите ее, уложите в постель и возвращайтесь.

Глюк и крановщик стаскивают женщину со стола, опускают на носилки и выходят.

ГЛАВА 11

Крановщик и рыжебородый вернулись в пещеру и беседуют с Абстом. Говорит крановщик. Сейчас Карпову уже ясно, что подъем из воды грузов — лишь побочное занятие этого невысокого, торопливого в движениях человека. Главная же его специальность — радио: обитатели грота связаны со своими хозяевами в Германии и, кроме того, имеют контакт с военно-морской базой противника. Там действует их помощник. О нем-то и докладывает сейчас радист, точнее — о донесениях агента, принятых во время последнего радиосеанса. Здесь сведения о большом конвое союзников, который вот-вот проследует мимо базы, далее — сообщение о выводах специальной комиссии, изучавшей последствия недавней диверсии.

Абст слушает рассеянно, будто все, что рассказывает радист, ему уже известно. Он сидит на табурете, боком привалившись к стене, словно дремлет.

Радист просит разрешения зажечь сигарету, закуривает и приступает ко второй части доклада.

— А приговоренный пытался бежать, — сообщает радист.

При этом он привычным движением руки оттягивает и без того непомерно широкий воротник свитера, дергает головой на длинной шее. Голос у него высокий, словно у подростка. Перед каждой фразой он с шумом втягивает воздух, а затем выпаливает фразу одним духом, будто боится, что ему не дадут досказать.

— Что? — Абст выпрямляется. — Я не расслышал. Вы сказали: бежал?

— Пытался, шеф. — Радист жмурится, ладонью трет лысину, передергивает плечами. — Прыгнул за борт, когда его ночью вели в гальюн.

— Да не спеши, — ворчит Глюк. — Медленней говори, Вальтер!

— Он бежал? — повторяет Абст.

— Какое!.. Часовой еще в воздухе прострочил его из автомата. Парень камнем пошел на дно. — Рванув воротник свитера, Вальтер всплескивает ладонями и выкрикивает: — Я думаю, он был немец, шеф!

— А как полагает агент?

— Передал сообщение — и баста!

Все молчат. В пещере тишина.

Карцов затаил дыхание, чтобы не пропустить ничего, что еще будет сказано о его побеге. Но Абст меняет тему разговора.

— Что с итальянцами? — спрашивает он. — Вчера вы докладывали: лодка рассчитывает прийти через неделю. Нет новых данных? Вечером в рубке были вы?

— Работала Ришар, шеф. Но я просмотрел ее записи в журнале. Ничего нового.

— Итальянцы… — Абст устремляет свои неподвижные глаза на стоящих перед ним людей. — Вы должны знать, я давно охочусь за одним из них. Впервые я увидел этого человека лет пять назад.

— Джорджо Пелла? — улыбается Вальтер.

— Он вам известен?

— Еще бы! Отличный пловец, шеф! Я встречался с ним до войны, на матче в Италии.

— Но Пелла не скоростник. Я хотел сказать, он не спортивный пловец.

— Да, да! — выкрикивает Вальтер. — Конечно, не скоростник. Пелла — ныряльщик, шеф. В матче он не участвовал — сидел на трибуне и глядел. Он показал себя позже, когда мы закончили. И как показал!.. Спортсменов на катерах вывезли в море. Выбрали местечко получше, где вода прозрачна; стали на якорь. И вот Пелла надел ласты, натянул маску и, как был без респиратора, нырнул на сорок метров. Я глаза вытаращил!

Хихикнув, радист зажигает погасшую сигарету. Курит он тоже особенно — держит сигарету у рта большим и указательным пальцами обеих рук.