Однажды была осень - Марина Полетика

— Ладно, — решилась Ирина. — Если он такая сволочь, я что — молчать должна? В общем, так. Месяца два назад продавали мы квартиру. Трешку, в центре, с разменом на две. Хотя это неважно, да. Короче говоря, получилась длинная цепочка, знаешь, как бывает: пять-шесть человек сразу задействовано и три риелторских агентства. Девочка моя, риелтор — она новенькая, всего боится, — подошла посоветоваться: назавтра все продавцы и покупатели уже собирались встречаться в Регистрационной палате и деньги отдавать. Ну, я документы посмотрела, весь пакет. И вижу, что один покупатель в цепочке — Белоглазов Сергей Алексеевич. Фамилия, понимаешь, знакомая, имя-отчество совпадают, я еще подумала: он — не он? Паспортные данные проверила — прописка тоже совпадает. Потом как-то встретила его и спрашиваю — что, мол, Сергей Алексеевич, ко мне не пришли насчет квартиры-то? Я бы вам подобрала и получше за ту же цену, уж по-соседски. А он прямо с лица спал и не знает, что говорить. Я сразу поняла, что дело нечисто. Потом продышался и с улыбкой так: это для сотрудников иногородних, типа гостиницы будет, чтоб не снимать у кого попало. Ладно, думаю, нашел дурочку! А то я этих штучек не знаю. Назло ему не поленилась, нашла риелтора из того агентства, через которое твой Белоглазов «двушку» покупал, — нас же хоть и много, а все друг друга знаем. Она и рассказала: да, их «двушку» покупал мужик, на себя, но смотреть ездила и выбирала дамочка, такая симпатичная невысокая блондинка. Проговорилась, что квартиру любовник ей покупает, что сперва они ее отремонтируют, а потом уж он к ней переедет. Потом смотрю — нет козла твоего уж неделю или больше, стало быть, думаю, свалил-таки… Лин, ты чего? Да наплюй! Пусть катится в свою квартиру! Лишь бы дом тебе оставил да алименты побольше. Андрюха у вас уже большой, ему много чего надо. А мужика ты себе найдешь, как мухи на повидло налетят, уж поверь мне. Я после развода тоже думала…

Ирина шла рядом и всю дорогу до дома что-то бубнила, но Лина ее уже не слушала. Придя домой, она напугала своим видом Андрея, который уже не знал что и думать.

— Мама, ты чего? С Буськой что-то? Под машину, что ли, попала? Блин… Мама, да скажи уже!

— Буська? — удивилась Лина, начисто забывшая о своей оставленной в гостях «масечке». — Она у Бариновых осталась.

— Зачем? — изумился сын. — Ты ее что — подарила?

— Нет, почему… Я ее забыла. Сходи за ней, пожалуйста. А я пойду лягу. И телефон выключу. А ты меня не буди, ладно?

— А если папа будет звонить, что сказать? — поспешно одеваясь, спросил Андрей.

— Папа? Ах, если папа… Скажи, что… Ну, скажи ему что-нибудь, — вяло попросила Лина. — Что я заболела.

— Мама, может, тогда тебе врача вызвать? — застряв на пороге, не успокаивался сын. — Ты который день уже какая-то… не в себе.

— Угу. Вчера уже был один врач. Зоопсихолог. Для нашего цирка самое то, — Лина хотела пошутить, но вышло тоскливо и не смешно.

Злость на Плюсика, которая, оказывается, помогала ей держаться на плаву два последних дня, вдруг вся разом закончилась, как воздух в шарике. Осталась только мятая тряпочка, из которой уже не сделать ничего путного. Но, кроме этой дырявой ненужной ветоши, у нее, кажется, в запасе ничего не осталось. Когда Андрей ушел, она побрела на кухню, выпила насколько таблеток снотворного, налила бокал вчерашнего вина, вдруг показавшегося отвратительно кислым. И, шаркая ногами, поднялась в спальню.

Ей снился сон, не столько неприятный, сколько странный: будто она отдыхала в каком-то пансионате на берегу моря. Комната была давно не ремонтированная, с обшарпанной мебелью и все увеличивающимся влажным пятном на потолке. Погода была плохая, дождливая и ветреная, не выйти даже на балкон. Море было грязно-серым в белых барашках, и даже издалека было слышно, как сильно бьются о берег волны. Лина заглянула в столовую, но обед уже закончился, и ей ничего не досталось. Тогда она решила пойти в библиотеку и взять книгу почитать. Кружа по бесконечным ободранным коридорам пансионата, время от времени она встречала разных людей, которые объясняли ей дорогу и торопили — уже поздно, библиотека вот-вот закроется. Лина понимала, что ей непременно надо дойти и успеть взять книжку, потому что иначе она не будет знать, как убить очередной тоскливый вечер и бессонную ночь… но библиотека все не находилась, а ноги стали тяжелыми и ватными, подгибались от усталости. И еще она очень сердилась на Плюсика — он мог бы ей помочь, он знает дорогу, но он куда-то запропастился, у него есть дела поважнее.

…Издалека до Лины доносились звуки проснувшегося дома, шум с улицы. Она уже давно хотела проснуться — и не могла. Вязкий сон возвращал ее в нескончаемые блеклые коридоры, давным-давно не крашенные, с лохмотьями вздувшейся от влаги масляной краски на стенах и потолке, слабо освещенные. В отчаянии Лина медленно, против своей воли, брела, понимая, что вернуться в свою комнату не может — она совсем заблудилась и останется в этом чужом месте навсегда…

— Мам… Мама… Ну мамочка… — прорезался сквозь бесконечное шарканье ее собственных шагов жалобный голос сына, и Лина, ухватившись за эту ниточку, вздрогнула всем телом, нащупала дно… и наконец проснулась, выбравшись из вязкого сонного болота. В глазах у Андрюшки были беспокойство и испуг.

— Мам, ну чего ты… Я уже из школы давно пришел, а ты все спишь, — Андрей держал ее за руку, обрадованный тем, что мать наконец открыла глаза. — А он говорит, что так долго не спят, чтоб я пошел и посмотрел. Ты как, а, мам?

— Спасибо, сынок, все хорошо, — облизав сухие губы и с трудом их разлепив, Лина попыталась улыбнуться. — Зря я вчера снотворное выпила, надо было одну таблетку, а я… неважно. Сколько времени?

— Так полседьмого! — сунул ей под нос руку с часами Андрей: отец недавно отдал ему свои, навороченные, водонепроницаемые, с компасом, термометром и определителем высоты над уровнем моря, — Андрей теперь их не снимал, кажется, даже в душе.

— Вечера? — удивилась Лина.

— Так не утра же. И знакомый этот твой звонил уже раз пять. Он сказал, чтоб я шел тебя будить немедленно. Вот, опять звонит, смотри!

Для убедительности Андрей сунул Лине под нос звонивший и мигавший телефон.

— Кто это? — не поняла Лина.

— Валентин какой-то, я не запомнил, — отмахнулся Андрей. — Я ему все время и говорил, что ты спишь, еще со вчерашнего дня. А он мне и говорит: иди буди ее. Прямо сейчас. Или, говорит, я сам приеду и разбужу.

— Не надо приезжать! — сразу почти проснувшись от испуга, оттолкнула от себя трубку Лина. — Скажи ему, что все в порядке. Быстрее!

— Алло! Да, проснулась. Нет, все нормально вроде. А…