Принц-сокол - Франческа Гиббонс

Но Имоджен почувствовала, что она тоже боится.

Я помню матушкин наказ:

«Сильнее всех напастей

Страшись горящих красных глаз

И дымных чёрных пастей».

Девочки долго стояли, глядя, как их мама уходит всё дальше и дальше, как сжимается круг света от её фонарика.

– Я ненавижу подземелья, – прошептала Мари, и Имоджен прекрасно поняла почему.

Мари провела несколько недель в рудниках, запертая в подземельях Валкахи. Имоджен вспомнила дымный мрак, вкус каменной пыли на зубах. Страх у неё внутри скрутился ещё сильнее.

– Тут что-то есть! – прокричала из темноты мама.

Её голос звучал неприятно фальшиво.

Имоджен прищурилась, пытаясь заглянуть подальше.

– Что там? – закричала Мари.

Тишина.

– Мам?

Ответа не было.

– Как ты думаешь, мы…

И тут мама закричала.

Глава 31

– ООООНИИИИ СЛИИИШКООМ МАААААЛЕНЬКИЕ, – рокотал болотный тролль Пановник. Он показал на ракушки, усеивавшие его тело. – СААААМ ЯЯЯЯЯ НЕЕЕ МООООГУУУ ИИИХ СНЯЯЯТЬ.

Тролль сел, подняв своим задом большую волну. Прибой захлестнул островок, на котором стоял Миро, и залил его сапоги.

Казимира сидела на соседнем островке, вид у неё был самый несчастный. Даже когда Конья лизнула её в лицо, принцесса не шелохнулась, будто не заметила.

«Вот и хорошо, – подумал Миро. – Думаю, эту работу мне лучше сделать одному».

Он побрёл по воде к троллю. Вблизи от тролля действительно сильно… пахло. Сначала Миро пытался задерживать дыхание, но это спасало ненадолго. Тогда он сорвал два камыша, росшие поблизости, и воткнул их пушистые головки-сосиски себе в ноздри. Это сработало. Только дышать нужно было ртом.

Болотный тролль сидел, вытянув перед собой ноги и выставив на обозрение свои изъеденные грибком ногти. Даже когда он сидел, его голова была где-то очень высоко. Спина у него была высоченная, как дерево, и, как на всяком дереве, на её вершине Миро заприметил птичье гнездо.

Миро поставил ногу на бедро тролля. Бедро оказалось скользким, покрытым блестящей слизью, кроме того, с него капала вода. Миро подтянулся, забрался на ногу чудовища и побрёл в сторону его живота, для равновесия раскинув руки в стороны.

Добравшись до пуза тролля, Миро увидел первую присоску. Она пряталась в двух блестящих раковинах.

Миро вцепился в раковину и потянул. Но что-то крепко удерживало моллюска на месте – бледный мускул, тянущийся из-под раковины прямо в питательное тело тролля.

Когда Миро потянул за раковину, мускул растянулся. Тролль негромко заворчал.

Миро потянул сильнее. Раковина стала отделяться от тела тролля, её мускул становился всё тоньше и тоньше, готовый порваться.

Только он никак не хотел рваться. В конце концов Миро пришлось уступить.

Раковина резко вернулась на своё место, щёлкнув по телу тролля. Миро чуть не упал, потеряв равновесие.

– ООООООУУУУ, – проворчал Пановник.

– Я не могу! – закричал Миро. – Эти присоски слишком сильные!

– ПОООООКРУУУУТИИИИ ИИИИИХ! – прогудел тролль.

Миро в третий раз взялся за раковину. Обеими руками он оттянул её от тела тролля и стал изо всех сил выкручивать. Наконец толстый мускул, соединявший моллюска с телом тролля, с влажным шлепком оторвался. Моллюск, сидевший в раковине, возмущённо запищал, и Миро чуть не выронил его от неожиданности.

Он посмотрел на присоску. Моллюск стремительно втягивался в раковину, пряча своё беззащитное тело. Потом створки захлопнулись.

– Я… это сделал?! – закричал Миро, но его слова прозвучали как вопрос.

Тролль закрыл глаза и довольно вздохнул.

Миро не знал, что делать с присоской. История с пауком подсказывала, что убивать её не стоило. Но если просто бросить раковину в воду, разве она не приползёт обратно и не присосётся вновь к телу тролля?

– Бросай её сюда, – раздался голос.

Миро не сразу понял, что голос принадлежал Казимире. Она уже стояла на краю островка, держа в обеих руках подол своего платья. Миро видел, как крестьянки делают так, когда собирают фрукты.

Он бросил присоску, и Казимира ловко поймала её в свой подол.

– Есть! – крикнула она, и Миро невольно улыбнулся.

– ПРОООООДООООЛЖААААЙ, – простонал Пановник.

Миро посмотрел на грудь тролля. Она была усеяна целыми гроздьями моллюсков – работы было по горло. Миро вздохнул и засунул головки камыша поглубже в свои ноздри. Потом полез наверх.

Это оказалось сложнее, чем он думал. Тело у тролля было мягкое, как болото, и несколько раз рука Миро по плечо погружалась в его плоть, прежде чем он успевал найти участок потвёрже, чтобы за него уцепиться.

Он спрашивал себя, что скрывается под зарослями водорослей, покрывавших тело тролля. Может быть, Пановник был весь таким – сплошь трясина, мох, ил и ряска?

Нет, в основании тролля должно быть что-то потвёрже… что-нибудь из плоти и костей.

Или нет? В этом краю никакие нормальные правила не действовали.

Разум Миро мутился от голода. Он стоял на животе тролля и тянулся вверх. Паразиты, словно нарочно, располагались в самых нежных местечках, густой бахромой свисали из подмышек тролля.

При приближении Миро они начинали размахивать своими щупальцами, словно хотели отогнать его прочь. Но Миро не знал пощады. Выбор был прост: присоски – или они с Казимирой. Кто-то должен был уйти.

Он хватал, держал, тянул и вертел, действуя всё более уверенно с каждым следующим паразитом, которого ему удавалось оторвать.

Хлюп, чавк, хлоооп!

Миро швырял присоски Казимире, а она бегала по островку, ловила и собирала их. Конья носом сгребала раковины в кучку, следя за тем, чтобы ни одна не сбежала.

Честно говоря, это не Миро, а Казимира должна была сейчас ползать по болотному троллю. Это она навлекла на них все эти неприятности. Значит, и наказание тоже должна нести она… Но она, по крайней мере, пыталась помочь.

Наконец тролль был очищен от ракушек. Целая пирамида паразитов высилась на островке Казимиры. Куча получилась такая большая, что на островке едва хватало места для принцессы и снеголики.

Миро сидел на плече Пановника, свесив ноги. Земля отсюда казалась очень далёкой. Камышины, засунутые в ноздри, мешали глубоко дышать.

– Теперь лучше? – спросил он.

Кричать больше не было необходимости. Он сидел возле самого уха Пановника, поросшего густыми водорослями.

Тролль прошёлся руками по своему торсу, выискивая ракушки, которые мог пропустить Миро. Потом погладил свой живот, наслаждаясь гладкостью бархатисто-мшистой кожи.

– ХММММ, – протянул он. – ГОРРРАААААЗДООО ЛУУУЧШЕЕЕ.

Миро соскользнул со спины тролля и с плеском шлёпнулся в воду. Если бы не смертельная усталость, наверное, это было бы даже весело.

Он вытащил из носа камыши и пошёл к Казимире. Все раковины были закрыты – горделиво замкнуты перед лицом неминуемого поражения.

Болотный тролль встал на ноги. Его