Библия. Ужас и надежда главных тем священной книги - Джон Кроссан

Этот текст датируется рубежом старой и новой эры.

Где мы? И что дальше?

И традиция Премудрости (Сапиенциальная), и традиция Царства (Эсхатологическая) говорят обо всей земле. Одна ориентируется больше на начало и создание, а другая – на конец и воссоздание, но обе говорят обо всей человеческой истории. Однако при этом ключевой точкой эксперимента и примером справедливого мира они считают Израиль (Сир 24:23; Дан 7:27). Библейский Израиль, будучи «богоизбранным народом», должен стать образцом для всего человечества.

Эти традиции снова являют нам стук библейского сердца (утверждение-и-отрицание). Они показывают и проблему, и ответ на вопрос «Как читать Библию – и остаться христианином». И делают это, исходя из определенной матрицы: греческая культура и римская военная мощь.

Чудесная концепция Премудрости как интеллиги-бельности творения – или, если хотите, эволюции – подрывается (или как минимум смягчается) либеральным акцентом на дистрибутивное милосердие (а не на радикальный призыв к дистрибутивному правосудию). Как и всегда в нашей книге, я призываю читателя принять утверждение, воспротивиться отрицанию и отдать должное честности рассказа, который приводит обе возможности.

Аналогичным образом не менее чудесная Эсхатологическая традиция с ее мечтой о преображенной планете и торжестве ненасилия – о Царстве справедливости и мира здесь на земле – подрывается

видениями божественного насилия, наказаний и кар за непослушание.

Конечно, обе традиции можно совместить: эсхатологическая мудрость, которая противопоставляет имперской идеологии (мир, достигаемый через победу) радикальную божественную весть (мир, достигаемый через справедливость). Кстати, именно об этом пишет апостол Павел в 1 Кор 1:26-2:13: «Проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей» (2:7).

Пора вернуться к диаграмме, которую мы уже чертили в предыдущих главах, и дорисовать ее:

В части IV мы переходим в I век н. э., где и в римской политике, и в еврейской религии матрица претерпела глубокие изменения. В начале этого столетия Рим превратился из республики, которой правили два выбранных аристократа, в империю с одним династическим аристократом у руля. В конце столетия иудаизм превратился из религии, в центре которой стояли Храм и жертвоприношения, в религию, сосредоточенную на Торе и учении. Среди таких сейсмических событий Иисус на своей еврейской родине и Павел в еврейской диаспоре не выглядели землетрясениями, которые грозят пошатнуть основания мира. Но они таковыми стали. И вопрос о том, как их читать – и остаться христианином, остается самой сложной частью книги.

Часть четвертая

Община

Глава 9

Израиль и вызов Рима

С маятника истории капает кровь при каждом его качании.

Первые два столетия римского присутствия в еврейской земле ознаменовались четырьмя вооруженными восстаниями против всемогущего имперского контроля. Эти восстания были обусловлены не столько непримиримостью евреев, сколько неумением римлян управлять. Информацию на сей счет до нас доносят Иосиф Флавий в «Иудейской войне» (ИВ) и «Иудейских древностях» (ИД), Филон Александрийский в сочинении «О посольстве к Гаю» (ПГ) и Дион Кассий в «Римской истории» (РИ).

1. При Августе (4 год до н. э.): произошли несколько отдельных восстаний по всей стране; в итоге две тысячи человек были распяты в Иерусалиме (ИВ 2:39–79 = ИД 17.250–298).

2. При Нероне (66–74 годы до н. э.): произошло централизованное восстание; в результате Иерусалим был разорен, Храм разрушен, а Масада захвачена (ИВ 2.277-7.455).

3. При Траяне (115–117 годы): произошло восстание на Кипре и в Северной Африке; было описано в Риме ярко, но не вполне исторично (РИ 68.32.1–3).

4. При Адриане (132–135 годы): произошло массовое партизанское восстание, спровоцированное действиями Адриана в Иерусалиме (РИ 69.12.114.4).

Все эти восстания часто упоминаются и хорошо известны. Значительно реже говорят о том, что еще больше было случаев широкомасштабного, организованного, контролируемого и ненасильственного сопротивления, особенно в годы между первыми двумя жестокими восстаниями.

«Мы охотнее умрем, чем нарушим законы»

Если изучать следующий список известных нам ненасильственных протестов, бросаются в глаза два момента. Во-первых, все они имели место во время затишья между вооруженными восстаниями 4 года до н. э. и 66 года н. э. Во-вторых, они происходили при всех императорах из династии Юлиев-Клавдиев, от Августа до Нерона.

1. При Августе (6 год н. э.): против переписи при Квиринии, которую проводили в интересах налогообложения; протест возглавляли Иуда Галилеянин и фарисей Садок (ИВ 2.118, 433; 7.253 = ИД 18.1-10, 23–25; 20.102).

2. При Тиберии (26–36 годы): против военных штандартов с изображениями, которые Пилат внес в Иерусалим (ИВ 2.169–174 = ИД 18.55–59; ПГ 199–305).

3. При Тиберии (26–36 годы): против использования Пилатом денег из храмовой казны для строительства водопровода в Иерусалиме (ИВ 2.175177 = ИД 18.60–62).

4. При Калигуле (40 год): против установки в Иерусалимском храме статуи Калигулы (ИВ 2.184203 = ИД 18.261–283; ПГ 225–260; Тацит, История 5.9.2).

5. При Клавдии (41–54 годы): против Фада (44–46 годы), первого римского наместника всей страны, поднял протест Февда (ИВ 20.97–98; Деян 5:36).

6. При Нероне (54–68 годы): против Феликса, следующего наместника (52–60 годы), отличавшегося «особенной жестокостью и сластолюбием» (Тацит, История 5.9),[23] выступали многочисленные «пророки», неизвестные нам по имени (ИВ 2.258–260 = ИД 20.167б-168). Наиболее значимый протест возглавлял «Египтянин» (ИВ 2.261–263 = ИД 20.169–171; Деян 21:38).

Последовательность этих действий выглядит сознательно программой по созданию ненасильственной альтернативы и предотвращению очередного вооруженного восстания (вроде того, которое было в 4 году до н. э. и оставило после себя разоренную землю).

Хочу вас предупредить относительно Иосифа Флавия. Он усматривал в римском владычестве волю Божью (политическую и богословскую), а потому на дух не переносил как вооруженные бунты, так и мирные протесты. Однако все равно заметно, что говоря о ситуации при Клавдии и Нероне, он признает вышеупомянутых вождей «пророками», – хотя и называет их также «самозванцами», «обманщиками» и «шарлатанами» или заявляет, что в сравнении с вооруженными мятежниками они имели «более чистые руки, но более нечестивые намерения».

Интересно, что если еврейский историк конца I века осуждает эти протесты однозначно, один римский историк начала II века дает более осторожную оценку. А именно, у Тацита мы находим следующие слова: «Особой жестокостью и сластолюбием отличался Антоний Феликс – раб на троне… Иудеи терпеливо сносили все, но, когда прокуратором сделался Гессий Флор (64–66 годы н. э. – Д.К.), они подняли мятеж» (История 5.9-10).

А сейчас кратко рассмотрим программу ненасильственного сопротивления, начало которой положили Иуда Галилеянин и фарисей Садок в связи с римской переписью 6 года н. э. Она интересно и творчески сочетала три элемента: эсхатологическое видение, ненасильственное сопротивление и принятие мученичества (если оно необходимо и неизбежно). Иосиф Флавий признает наличие этой теологии даже вопреки себе:

Идти на смерть они считают за ничто, равно как презирают смерть друзей и родственников, лишь бы не признавать над собой главенства человека. Так как в этом лично может убедиться воочию всякий желающий, то я не считаю нужным особенно распространяться о них. Мне ведь нечего бояться, что моим словам о них не будет придано веры; напротив, мои слова далеко не исчерпывают… готовности их подвергаться страданиям.

Иосиф Флавий пристрастен: он стрижет все виды сопротивления Риму под одну гребенку и мажет их черной краской. Нужно очень внимательно вчитываться в его тексты, чтобы разобраться, где описаны сельские бандиты или городские террористы, а где – мирные мученики профетического толка. И все же, снова и снова, от Иуды Галилеянина и Садока в 6 году до 66 года, когда было уже слишком поздно, некоторые евреи, «добиваясь великого», не хотели «отступать перед осуществлением своих планов» (ИД 18.5).

«Мы, как ты видишь, безоружны»

В качестве примера программы массового ненасильственного сопротивления между 4 годом до н. э. и 66 годом н. э. я выбрал рассказ о том, как Калигула решил водрузить в Иерусалимском храме собственную статую. Мой выбор связан с тем, что об этом событии нам сообщают три независимых источника: Иосиф Флавий (дважды), Филон и Тацит. Можно выделить следующие пять элементов.