Король бьет даму - Алексей Макеев

Решников уже отворил заднюю дверь, и Гуров опустился на сиденье. На переднем, рядом с водительским, он увидел совсем молодого парнишку с осунувшимся лицом и большими перепуганными серыми глазами, под которыми залегли темно-синие круги. Он с хмурым видом ерзал на сиденье, а правая рука его была пристегнула наручниками к двери. При виде Гурова парнишка вообще вжался в сиденье и выжидающе посмотрел на полковника. Видимо, он считал, что этот неизвестный ему, довольно импозантно и в то же время строго державшийся мужчина приехал по его душу.

– Знакомьтесь, Лев Иванович, – нарушил молчание Решников. – Никита Маринов собственной персоной.

Гуров с любопытством смотрел на человека, за которым безуспешно гонялся уже несколько дней. Потом спросил:

– Где вы его нашли?

– Секрет фирмы, – уклончиво ответил Решников, но, не удержавшись, добавил: – Плохо ищете. В деревне, где гостит его мать, у нее полно родственников. Нужно было не полениться, а обойти их всех, а потом еще и проследить. С чердака одного из этих домов я его и выудил, когда он по малой нужде решил спуститься…

«Станиславу шею намылю!» – мысленно решил Гуров, злясь на Крячко, который что-то очень быстро вернулся из Щербинки и беспечно заявил, что побеседовал с матерью, она ничего не знает и Никиты там нет. Вслух же он сказал:

– Что ж, Никита, а я – полковник Гуров, Главное управление МВД. Документы показать или на слово поверишь?

Парнишка молчал. Сейчас, имея довольно жалкий вид, он выглядел лет на восемнадцать, и у Гурова мелькнуло к нему нечто похожее на жалость.

– А я, Никита, тебя ищу. Который уже день, – проговорил он, удобнее устраиваясь на сиденье. – Ну что, здесь побеседуем или предпочитаете в моем кабинете?

– Лев Иванович, – вмешался Решников, – я бы предпочел поговорить здесь. Дело в том, что мне хотелось бы присутствовать при вашей беседе, а ехать к вам в главк, как уже говорил, я не намерен.

– Здесь, наверное, не очень удобно, – возразил Гуров. – И почему вы столь настойчиво отказываетесь?

– В главк не поеду! – упрямо повторил Решников.

– Но мне все равно придется забрать Никиту с собой.

– После разговора – пожалуйста! – категорично произнес Алексей. – Мне только послушать, что он скажет, а дальше он полностью в ваших руках.

Никита тем временем с беспокойством переводил взгляд с одного мужчины на другого, мучительно размышляя о своей дальнейшей судьбе, которая сейчас зависела именно от них.

– Ладно, не будем терять время, – не стал спорить Гуров и повернулся к Никите: – Я расследую дело об убийстве Даны Амосовой. Мне многое известно. В частности, о том, что ты встречался с ней в тот роковой вечер в лесу. И улики есть. – Гуров достал из кармана пакетик, в котором лежали ключи Маринова, и помахал им перед его носом: – Твое?

Маринов облизнул пересохшие губы и протянул было руку к пакетику, но Гуров плавно убрал свою, и Никита отдернул ладонь, словно испугавшись. Гуров продолжал молча смотреть ему в лицо.

– Я не убивал Дану, – хрипловато проговорил Маринов. – Это случайно получилось…

– Что случайно? Выстрел? – уточнил Гуров.

– Нет, что вы! – Никита даже отшатнулся. – Какой выстрел, у меня и пистолета-то никогда не было!

– А откуда ты знаешь, что ее убили из пистолета? – нахмурился Лев.

– Я ездил в тот вечер в Привольное, – глубоко вздохнул Никита. – Мы с Даной договорились там встретиться. Она сама просила меня приехать. Мы не встречались несколько дней, я ей не звонил… Словом, она переживала и хотела поговорить.

– А чего же ты так некрасиво себя вел? – с укором произнес Гуров. – Девушка переживает, а ты не звонишь, не появляешься!

– Это все из-за Коршуна, – проговорил с тоской в голосе Никита.

– Я слышал его версию, – кивнул головой Гуров, – теперь хотелось бы послушать твою…

Собственно, рассказ Никиты мало отличался от того, что поведал полковнику Игорь Коршунов, – Никита попался на его удочку и в оплату своего «долга» должен был навести коршуновских ребят на деньги Амосова.

– Но я не хотел оскорбить Дану, я не мог так поступить!

– Поэтому и решил спрятаться?

– Да, но не только. Я, вообще-то, прокручивал такой вариант, но все не решался. А когда увидел ее… мертвую, то понял, что деваться мне некуда! – в отчаянии произнес юноша. – Я как невменяемый был, словно во сне действовал! Понимаете, она лежала совсем как живая, и только эта рана в виске! Я даже сначала не поверил, что она мертвая! Хотел даже «Скорую» вызвать, склонился над ней… Тогда-то, наверное, ключи и выронил. Это уже когда до города добрался, понял, что это вроде как знак – домой не возвращаться! И я уехал.

Гуров задумчиво постукивал пальцем по спинке сиденья.

– О чем Дана хотела с тобой поговорить? – спросил он. – Только о ваших с ней отношениях?

Никита закатил глаза, но ничего не ответил.

– Значит, не только, – резюмировал полковник. – По взгляду твоему вижу и по напряжению. Давай, выкладывай все!

– Это не моя тайна, – сказал Маринов, отводя глаза в сторону.

– Увы, сейчас не та ситуация, чтобы что-то скрывать, – со вздохом произнес Гуров, – так что говори.

– Облегчи душу, – поддержал его Решников, до этого момента не вмешивавшийся в диалог между полковником и Мариновым.

На раздумье у Никиты ушло минуты две, в течение которых он сидел насупившись и сосредоточенно о чем-то размышляя. Наконец заговорил:

– Что ж, может быть, вы и правы. Пусть Дана меня простит, – и полез левой рукой в нагрудный карман рубашки.

Он извлек оттуда какой-то маленький сверток и с видом приговоренного к казни протянул его Гурову. Лев непонимающе взял сверток в руки и развернул. Ему на колени упал маленький медальон. Гуров поднял его и внимательно всмотрелся. В медальон была вставлена миниатюрная фотография, на которой были изображены люди. Ничего пока не понимая, полковник вопросительно посмотрел на Никиту. Тот махнул свободной рукой и обреченно начал свой рассказ…

Глава седьмая

Дана Амосова находилась в возбужденном состоянии. Она договорилась с отцом, что просмотрит документы, подготовленные логистами, и сделает резюме. Отец сказал, что документы дома, туда Дана и направилась после института. На дворе стоял июль, было жарко, и девушка первым делом включила сплит-систему. Дома она была одна: домработница, с утра приготовив обед и убрав квартиру, отпросилась, чтобы поехать на дачу. Мать, видимо, отправилась по своим привычным салонам красоты. В принципе, Дану устраивало такое положение, она вообще любила уединение. Плохо было лишь то, что она никак не могла найти документы, о которых говорил ей отец. Ситуация осложнялась тем, что его сотовый телефон был отключен – в данный момент он присутствовал на пресс-конференции по вопросам расширения сферы влияния своей фирмы.

Дана в задумчивости присела на диван. Документы необходимо найти, иначе она не успеет их внимательно изучить, и сделать резюме нужно было до завтрашнего утра. Если бы документы сейчас нашлись, Дана потратила бы не более трех часов на их обработку, после чего с чистой совестью могла ложиться спать.

Немного подумав, она отправилась в кабинет к отцу. Его письменный стол был заперт, и обычно девушка никогда не предпринимала попыток проникнуть в него – ей это было просто не нужно. Сейчас же картина совсем иная. Дана думала, что отец, должно быть, положил документы в стол, по привычке запер его и благополучно об этом забыл. Нужно было действовать.

Она прошла к секретеру, где хранились личные и семейные документы, а также запасные ключи. Не зная, есть ли среди них ключ от отцовского стола, девушка действовала наугад. Собрав все комплекты, вернулась в кабинет, опустилась на колени у стола и принялась по одному вставлять ключи в крошечную замочную скважину. Ни один не подходил, а некоторые были откровенно велики по размеру. Вспотев, Дана поднялась с колен и, закусив губу, сосредоточенно задумалась. Мысль, мелькнувшая в голове, показалась ей удачной. При других обстоятельствах она бы ни за что не пошла на такой шаг, но сейчас он казался ей единственно правильным.

Дана прошла в свою комнату и достала из шкатулки тоненькую шпильку. Свернула ее спиралькой и, вернувшись в кабинет отца, вставила в замочную скважину. Ей никогда ранее не приходилось заниматься ничем подобным, но сейчас почему-то все казалось простым и понятным. Ее даже охватил какой-то азарт. Ей не раз доводилось играть в компьютерные игры-квесты, в которых существовали подобные головоломки: нужно было отмычкой отпереть замок. В игре все было легко, у Даны все получалось. И сейчас должно получиться.

Она осторожно крутила шпильку туда-сюда, проталкивая ее вперед. Неожиданно для нее самой механизм повернулся и дверца открылась. Дана чуть не подпрыгнула от радости и возбужденно принялась выдвигать ящики отцовского стола в поисках документов, но через десять минут с разочарованием вынуждена была констатировать, что требуемых документов в столе нет… Она уже собиралась закрыть его, как вдруг рука нащупала в нижнем ящике какой-то небольшой предмет. Недолго думая, скорее из праздного любопытства, Дана потянула его к себе. В руке у нее оказался маленький мешочек из бархатной ткани, затянутый тонюсенькой ленточкой. Дана машинально развязала ее, просунула внутрь два пальца, осторожно подцепила ими нечто округлой формы и вытащила.