Сломленные крылья души - Таня Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я ему кое-что обещала, и теперь готова это выполнить. Поэтому прошу освободить мне место, вон тут, – ткнула я пальцем в центр комнаты. Музыка переключилась на танцевальную, и я, шатаясь, попыталась дойти до места.
Было немного неловко сначала, ведь все это было импровизацией. Никакого четкого плана и отрепетированной хореографии и в помине не было. Меня не волновала толпа подростков вокруг. Я настолько вошла во вкус, вспоминая детские танцы и тренировки, что сама не заметила, как мышцы обрели тонус, заставляя меня двигаться вперед. Сколько бы лет не прошло, а ноги и руки все еще помнят. Я танцевала и танцевала, вспоминая все, каждую деталь моего счастливого детства. Вспоминала родителей: именно мама настояла на том, чтобы я записалась в танцевальный кружок. Этот танец я посвятила им, посвятила тем воспоминаниям, которые еще свежи в моей памяти.
Аккуратно опадая на пол, я поставила жирную точку в танце. Со всех сторон послышались восторженные возгласы, свист и аплодисменты. Антон опустился рядом со мной на колени, сгреб меня в охапку и поднял на руки, как малышку Софи. Его глаза блестели, по щекам скатывались одинокие слезинки.
– Это было очень эмоционально, – шептал он. – Ты ведь танцевала для них?
– Да, – охрипшим голосом ответила я. Он широко улыбнулся, прижимая меня еще ближе.
– Ну, все, все. Отпусти, мне жарко, – заявила я, пытаясь перекричать вновь гремевшую музыку. Антон расцепил свои медвежьи объятия и поспешил к Милене, напоследок одаряя теплой улыбкой. Я улыбнулась в ответ, топая в сторону ближайшей ванной.
Лицо горело от духоты: местами потекла тушь, волосы прилипли ко лбу, завиваясь на концах, а от помады почти ничего не осталось. Я буквально ликовала от того, что надела подаренное платье. Приталенное, обтягивающее платье из легкой черной ткани на тонких бретелях: верх, почти до паха, был выполнен черным кружевом. Нижняя часть платья обтягивала бедра черной мантией, доходящей до колена. Милена слезно умоляла надеть черное белье. По моему мнению, эти ниточки и ничтожные куски ткани вовсе не могли так называться. С таким открытым верхом платья мне не удалось надеть лиф, зато я натянула на себя черные чулки, и черные кружевные бойшортс.
Я несколько раз брызнула на себя прохладной водой, подтянула чулки и поплелась прямо по коридору.
– Оставь ее, подумай, наконец, своей головой!
Крик доносился из ближайшей комнаты, дверь была приоткрыта. Прижимаясь к стене, я попыталась сфокусироваться на происходящем и вникнуть в разговор.
– Ты ничего не понимаешь. И вообще это не твое собачье дело, – огрызнулся знакомый голос. Мне удалось разглядеть чью-то спину. Парень показался смутно знакомым.
– Это ты, идиот, ничего не понимаешь! Сколько тебе повторять, чтобы ты наконец подумал своей куриной головой и отошел от старых дел?! – Кирилл был в бешенстве, если бы он хоть немного вгляделся, то застукал бы меня. – Да ты понятия не имеешь, что с ней было, придурок! Оставь ее в покое. Я не посмотрю, что ты мой друг, сам знаешь, что смогу сделать с тобой, – таким я его еще никогда не видела.
– С ней ничего такого не случится. Я ее и пальцем не трону, – усмехнулся второй, и в этот момент резко развернулся, направляясь к выходу. Словно ошпаренная, я бросилась вперед, стараясь не издавать громких звуков.
Я узнала второго. Его черные глаза смотрели прямо на меня, я уверена, что меня засекли.
Глава 17
Меня застукали. Впервые в жизни я стояла, и так нагло подслушивала чужой разговор. Запинаясь об собственные ноги, я бежала, лишь бы скрыться из виду. Уйти от горящего взгляда. Конечно, мне вообще глупо бежать в собственном доме, я не должна отчитываться за свои действия, и у меня есть право ходить там, где захочу. Но меня пугает одно: он все видел; видел меня и ,кажется, догадывается о том, что я все слышала. Пульс грохотал в висках, сердце билось быстрее, чем крылья колибри. На лбу проступила испарина. Маленькая капля пота предательски скатилась по левой щеке.
– Хэй, все в порядке? – Вытирая тыльной стороной ладони влагу со лба, я по своей неуклюжести в кого-то впечаталась. Потирая ушибленное бедро, я подняла взгляд на парня.
– Да. Андрей, ты не видел Рони?
Мне было необходимо спрятаться, а точнее прикинуться идиоткой, которая не стояла пару минут назад и не подслушивала под дверью.
– Она на кухне вроде. Точно все хорошо? – Парень взволнованно посмотрел на меня, запуская пятерню в свои волосы.
– Да-да, – буркнула я.
Отыскивая взглядом красную копну собранных волос, я несколько раз оглянулась назад. Толпа по-прежнему веселилась, никаких намеков на его присутствие. Может, мне показалось? Подруга выпивала очередной бокал спиртного, громко смеясь над шутками нашей одноклассницы Ирины.
– Ты мне нужна, – запыхаясь от мнимой "погони", и хватая Веронику за руку, я поволокла ее на второй этаж, там, где сейчас можно поговорить без всего этого шума.
– Господи, да остановись же, – отдергивая свою руку, Рони встала, как вкопанная. Растрепанные от пробежки волосы разметались по лицу; карамельные глаза пьяным взглядом осматривали меня, едва фокусируясь на лице. И так понятно, что она пьяная в стельку.
– Да ты пьяная! Кирилл в курсе, сколько бокалов ты вылакала?
Подруга недовольно закатила глаза, пошатываясь на ровном месте.
– И не нужно ему это знать, – пробурчала та. Глаза остекленели так, что мое отражение в них можно было разглядеть без особых усилий.
Это бесполезно. Да ее даже кнутом и разделочной доской не запугаешь. Оставив все попытки, я решилась спросить:
– Слушай, Кир приглашал своего друга? Ну этого, как его там?
– Богдан. Нет, он даже мне запретил его звать. А что? – Съедая некоторые слова, она прислонилась боком к ближайшей стене, громко вздыхая. Значит точно ошиблась. Но, я видела, как он на меня посмотрел. И эти черные глаза: их не спутаешь уж точно.
– Уверена? – Переспросила я, затаив дыхание.
Всеми фибрами души я молила, чтобы ее ответ оказался положительным. Мне не нужны лишние проблемы, особенно в лице того парня. Я всячески стараюсь избегать его после той ночи, буквально молюсь больше не остаться с ним наедине.
– Да, – буркнула девушка. Облегченно вдохнув полной грудью, я подхватила подругу под руки и попыталась дотащить ее в свою комнату. Из открытого окна веяло свежестью и приятной прохладой. Кожа покрылась мурашками.
Накрыв Рони одеялом, я аккуратно погладила ее по лицу, смахивая прилипшие прядки и тихонько вышла, стараясь не потревожить ее
