Проходная пешка - Алексей Штейн

      Вот местные 'синие воротнички' идут, похоже. Наособицу держатся - и одеты несколько иначе, кожа, цепочки от часов видны, шляпы фасонистые, башмаки начищены, и разговаривают промеж себя. Трудовая интеллигенция штоле? Такие в кабак не ходят... ну, или не в здешние кабаки, наверное.

      В общем, выглядело все, эдак... ожидаемо, да. Хотя и удивлял несколько этот самый утилитаризм - больно уж проглядывает иногда. Мало всякого украшательства, вышивка иногда мелькнет разве, у женщин бисер, еще что-то такое, незначительное, и то немного. Ну, работяги, чего взять. Сумки еще как-то царапнули глаз - много кто идет с эдакими котомками через плечо, что само по себе и ничего необычного. Да только сумки вызывали стойкую ассоциацию с противогазными - один в один вид. И смотрю такие же как у меня подсумки на поясе у многих. Кстати сказать в подсумок вполне влез и револьвер, практически незаметно. Бульдог-коротышка, он хоть и крупного калибра, в ствол мизинец мой поди влезет, а сам не широкий, барабанчик диаметра небольшого, и всего пять патронов, да стенки не толстые - патроны не шибко мощные. Что в общем и хорошо - человеку того патрона хватит , а револьвер потому компактный. Вот и помещается удобно. Словно под него это отделение и сшито... хотя... может и не 'словно', а именно под него. Я пока примерял, засунул, да и не выложил, а как увидел, что Бэзо свой берет - так и не стал выкладывать. Бэзо сказал - тут полиция появляется редко, обычно только если облава или волнения какие среди рабочих. Ну, понятно - где пролетариат, там и волнения. Главное, не попасть под раздачу - а так пусть себе волнуются и усмиряют, мне до того дела нету. Хотя Бэзо говорит - бунтуют в основном по пьяни да если кто разорится и уволит рабочих, а сейчас не до того, фабрики работают - в воздухе давно войной попахивает вовсю.

      Прошли весь здешний Бродвей, и купили таки берет - Бэзо помог выбрать, подсказав, какой идет к костюму - как я уже понял, цыган был весьма неравнодушен к всяческим таким вещам, вроде моды и имиджа. Он просветил меня, что в Союзе местами модно носить не только береты, но и кепки - а вот тут эта мода не прижилась. Ну и ладно, а то понимаешь... адидас, семки, кепка... это мы всегда успеем. Хотя - у кого тут просить сотовый на поговорить? Нету тут сотовых, нету. И никакого 'А если найду?' Не найдешь, да... Тут и часов-то у многих нету, 'скока время' спросить не выйдет. Только 'покурить', да... А зачем мне его покурить если я некурящий...

      Это я уже думал, потягивая дрянное вино из глиняного стакана - мы с Бэзо на обратном пути завернули в какую-то тошниловку, и я обменял пару медяков на стакан вот этого пойла. Зря. Невкусное здесь вино. Не нравится. И вот эти шалопаи, глядя на которых я и вспомнил юность золотую - тоже мне не нравятся. Мутные ребятки. И на нас косяка давят конкретно. Точнее говоря - на Бэзо больше, меня как-то не особо замечая - что в общем тоже напрягает - мы же вместе пришли, разговариваем - а им так, словно и нет меня. А Бэзо, раскрасневшись после уже второго стакана (а он и днем еще вполне себе подрасслабился) знай заливается как он в каком-то Римме очаровывал местное население. М-да... Интересно, а как тут драки начинаются?

      Но драки таки не случилось - Бэзо пошел было за добавить, я его нагнал, вроде как тоже заказать, и шепнул мол - вон те парни мутные. Цыган, надо отдать должное, как заправский шпиен из книжки, глазом не моргнул, но уронил медяк, и долго пьяно его ловил по полу, естественно ухитрившись посмотреть куда надо. А потом мы заказали еще вина - и пошли в уборную. Уборные тут, надо сказать, сколько пришлось видеть - вполне себе цивилизованно устроенны, и вообще отношение к гигиене - как-то серьезнее, чем мне казалось бы, должно быть. От Кэрра немного узнал, что и медицина тут - на высоком уровне. Не везде, конечно, есть врачи, но в более-менее приличной деревне фельдшер найдется, а уж в городе госпиталь всяко есть - и лечат серьезно. Хотя и не дешево. Ну и армейская медицина на высоте. Опять же - противоядий всяких много. В общем, пошли мы посетить санузел - а глиняные стаканы с вином оставили на прилавке - мол, сейчас заберем. Как и рассчитал Бэзо - это притупило внимание мутных ребят - ну а мы, как и положено - через кухню, быстренько, килечкой - и на улицу, а там деру.

      Через полминуты где-то сзади услыхали свист и ор - спохватились, болезные. Да мы уж далеко. Правда, заплутали малость, влезли в какую-то речку, или один из тех каналов оборонительных, а может еще какое гидросооружение - промочили ноги и перемазались в тине. Потом вылезли на огороды - забрехали собаки, я даж револьвер нащупал - еще не хватало. Но, видно, собаки здесь правильные, ученые - лают громко, но лезть под пинок али дрын не торопятся. Тутошний пролетарьят завтра по воскресенью поди нажрется, и попрет ходить напролом, а псины привыкши. А то может кто и сегодня начнет, чуть попозже. Нам в след пару раз летели ругательства, с пожеланиями всякого нехорошего, а разок наоборот кто-то поприветствовал - тоже видать уже гулеванил. Потом вылезли на пустырь, спугнули кучку каких-то темных личностей - Безо шепнул, что поди воры, что белье тянут с веревок. Ну, как говорится - почувствуй себя Малышом и Карлссоном. Кругом, кругом - да и вышли в 'чистый' квартал, где была наша гостиница. У одного фонаря встали, почистились, привели себя в порядок - да и айда к Кэрру.

      Кэрр, выслушав, остался сильно недоволен. Мутные ребята оказались личностями непростыми - вроде как, местные бунтовщики, радетели за блага для рабочего класса.

      Точнее говоря, не местные - тут, в Валаше, с рабочим классом не особо - даже в этом городе не сильно развита промышленность. А вот в Союзе, там да - там бывает всякое - рабочие там квалифицированные, потому и начинается всякое. А эти мутные - как всегда в таких делах бывает - сами нифига не пролетарии, но за рабочих болеют... ну и с финансовым интересом. Как же без этого - без этого никакая классовая борьба невозможна, это даже мне понятно. А уж в местных реалиях - и совсем невозможно.

      Ну, вот, в общем - эти самые интересы им цыган и оттоптал. Вульгарно кинув одну из ячеек, или как оне там у них зовутся. Да и слинял подалее, тем более что в Союзе на него и у властей розыскной лист есть - он человек аполитичный, и кидал без классовой розни. Всех подряд. Чем просить и унижаться...

      Да только и тут земля, сцуко, круглая. И ужасно тесная. И главное - очень не вовремя.

      Кэрр еще подумал, и велел собираться. Собрались быстро, но поехали недалеко - через две улицы в почти такую же маленькую гостиницу - а то и сказать - просто очень аккуратный постоялый двор. Бэзо при этом переезде было не узнать - обзавелся шикарной седой бородой, сгорбился и кашлял. Ну да - так оно и бывает, когда старые хвосты вылезают. Он и вообще старался не мелькать, сразу юркнул в клетушку и затихарился.

      Вечером я продолжил обучение.

      Разбирался со здешней системой мер и весов. Надо сказать, не особенно сложно. В целом система - дюймовая. Дюйм - ну, рулеточку я 'изоттуда' не прихватил - но на глаз - двадцать пять миллиметров и есть. Только никто тут конечно, тех миллиметров не знает. Это я для себя прикинул. Линия - десятая дюйма. Винтовки, как глянул в взятом у Кэрра справочнике-каталоге оружия - трехлинейные, армейские револьверы - четырехлинейные, гражданские бульдоги - обычно в четыре с половиной линии. Метр здешний (или ярд?) - сорок дюймов. Правда, полно и старых единиц - и пядь, если перевести на русский - семь дюймов, и фут - двенадцать, и шаг - четыре пяди, около семидесяти сантиметров. Кстати сказать - оружие по-разному сделано - кто прицелы под шаги, кто под метры. Это только пушки тут все почти под метры. Дальше идет здешняя верста - восемьсот метров. На море, правда, меряют иначе - там, если перевести, мили и кабельтовы - ну и понятное дело - от длины дуги градуса долготы, так и есть - тыщавосемьсотскокатотам метров. Моряки - они везде такие моряки.

      С мерами веса мне бы разобраться было сложнее - если размер я еще могу прикинуть на глаз - то вес эдак - уже сложнее. Но - тутошняя система оказалась не сложной. Фунт - приравняли к кружке чистой воды. Если так прикинуть - выходило наверное четыреста грамм. Плюс-минус мне не важно. Сотая фунта - золотник, что ли, если так прикинуть, или как там правильно назвать? - грамма четыре. Вот винтовочная пуля - два золотника, револьверная - три, три с половиной. Совсем мелкая, в основном для ювелирки и драгмета мера - гран, что ли - одна восьмидесятая золотника. Полистал еще справочник оружейный - удивился. Выходило, патрон к винтовкам тут - можно сказать 'промежуточный'. По навеске пороха, весу да скорости пули - саму малость помощнее нашего к калашникову старому. Ну, с другой стороны - отчего нет? У нас-то такие появились еще в девятнадцатом веке, как охотничьи.

      Ну а крупнее фунтов - пуды. Как и положено - сорок фунтов - шашнаццать кило. Тонны тут тоже свои - пятьдесят пудов, восемьсот кило. Да и ладно - просто запомню, мне такие значения вряд ли понадобятся. Артиллерия тут, надо заметить, меряется не по калибру - а 'двухфунтовая, однопудовая' - по весу снаряда. И оттого в калибрах и снарядах - разброд и шатания. С удивлением узрел в справочнике минометы. Ну или точнее по-местному - 'бомбометы'. Впрочем, у нас миномет бомбометом тоже долго называли. А эти и есть натурально те самые бомбометы - как легкие пушки, на колесах, с лафетом, хотя и коротким и с мощной плитой. Да еще зачастую и со щитом. Заряжаются не со ствола, а с казны - навроде как наши тяжелые минометы, эдак переломкой. Только стреляют они и навесом, и настильно - правда, нарисована картинка - наводчик целится, а остальной расчет сидит на опорной плите, вцепившись как коты в чемодан, все шесть человек. А вот мины - вполне приличного вида, обычные. Калибра, кстати сказать, невеликого эти бомбометы - три-четыре дюйма, больше редко, пятидюймовые только в крепостях, стационарно. Но вот чего нет - так привычных минометов "треногой". Не додумались, выходит. До ракет додумались - а до такого - нет.