Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

ведомство остается слабо изученным, и даже долгое время ассоциировалось исследователями с Палатой счетов. При всей туманности ее деятельности и малочисленности персонала, при подчиненности Казначейству и Палате счетов, важно, что сами деньги корона не пожелала передать в ведение выделившихся ведомств[295].

Путь ведомства казны к институциональному оформлению датируется 1295 г. — перенесением казны из Тампля в Лувр. Вначале ведомство состоит из двух казначеев, а их компетенция достаточно скромна: они только хранят казну и следят за выдачей денег из кассы, но не имеют права вмешиваться в структуру расходов. По ордонансу 1318–1319 гг. ведомство казны подчиняется теперь не королю, а «суверену, стоящему над казначеями». Кроме того, впервые оговаривается его самостоятельность по отношению к Совету и Палате счетов. Для улучшения сбора ординарных доходов казначеи должны были осуществлять контроль с помощью регулярных инспекций. Позднее внутри Казначейства происходит новое усложнение функций (указ от 1379 г.): наряду с инспекторами в Париже появляется «оседлый» казначей, решающий возникающие споры[296].

Теперь от казначеев требовались знания в сфере не только финансов, но и права, поскольку постоянно возникали правовые конфликты, требующие судебного разбирательства. Вскоре в правление «мармузетов» произошло разделение управленческих и судебных функций Казначейства, и для исполнения последних появились казначеи «по делам суда». В итоге по ордонансу от 11 апреля 1390 г. появляется отдельная Палата казны (Chambre du Trésor) с судебными полномочиями по ординарным (домениальным) спорам, заседающая во Дворце в Ситэ. Неизбежен был ее конфликт с Палатой счетов, претендовавшей на монопольное право в сфере защиты домена. На время «казначеев суда» даже упразднили, передав их полномочия Парламенту и Палате счетов, но вновь восстановили 4 июля 1404 г.[297] В дальнейшем Палата казны несколько раз упразднялась, после схизмы была воссоздана в Париже только в 1438 г., и лишь в 1443–1445 г. за ней было закреплено право решать споры, связанные с доменом. Однако 6 июля 1462 г. Палата вновь подверглась упразднению, а функции «великого хранителя домена» закреплены за первым президентом Палаты счетов. В дальнейшем все судебные споры по делам домена перешли в ведение Палаты счетов и Парламента, которым разрешалось привлекать для их разрешения теперешних четырех казначеев, за которыми сохранилась функция управления королевской казной[298].

Неустойчивость статуса ведомства казны была обусловлена самой структурой доходов короля, в которой ординарные поступления составляли всего 2%, а все более существенное место стали занимать так называемые экстраординарные поступления от различных налогов — косвенных сборов, всевозможных податей, эд, габели и др. Об этом красноречивее всего свидетельствует рост влияния налоговых ведомств.

Истоком их явилась инициатива собрания Штатов в декабре 1355 г., отразившая растущее недовольство общества, усиленное военными поражениями Франции в Столетней войне. В обширном ордонансе о реформе в управлении от 28 декабря 1355 г. сбор и расходование денег от налогов изымались из ведения казначеев и передавались особым служителям, призванным контролировать эти вопросы и решать возникающие споры. Ими являлись «генералы-суперинтенданты», избранные поровну от каждой из трех палат — по три человека от каждого «сословия». С 1360 г. генералы финансов перешли под власть короля[299]. Судебные споры решались ими вначале на местах, но постепенно все чаще переносились в Париж; с 1370 г. — во Дворец в Ситэ.

Об объеме их власти свидетельствует то, что в их подчинении оказалось большое число служителей на местах: в образовавшихся в 1355 г. четырех (как позднее у казначеев) генеральствах — выборные от Штатов для раскладки налогов элю, а также сборщики, секретари, контролеры, комиссары, сержанты и др. Компетенция генералов финансов все время менялась в прямой зависимости от хода войны и связанной с ней потребностью в сборе налогов[300]. Мощным стимулом усиления этого ведомства послужил гигантский выкуп, который необходимо было заплатить за плененного короля Иоанна II Доброго.

Рост компетенции потребовал реорганизации: разделения на управленческие и судебные функции, которое и осуществили «мармузеты». По ордонансу от 28 февраля 1389 г. наряду с «просто» генералами финансов появились «генералы финансов по делам суда», чьи решения объявлялись принятыми «словно бы нашей [короля] собственной персоной». Ордонанс от 11 апреля 1390 г. окончательно утвердил новое ведомство — Налоговую палату (Chambre des aides), осуществляющую контроль над эстраординарными доходами и расходами[301].

Как и все верховные ведомства, эта палата пережила трудные времена в период королевской схизмы: в Париже герцог Бургундский объявил давно обещанную им отмену налогов и упразднил Палату; в Пуатье она появилась только в 1425 г. и проработала до 1436 г. Вслед за этим Налоговая палата начинает дублироваться в провинциях королевства: 21 июля 1441 г. она создается в Лангедоке. Взойдя на престол, Людовик XI вновь упразднил этот орган, передав ее судебные функции в Палату прошений Дома, и восстановил только два года спустя; при этом она перешла под контроль Парламента[302].

Весьма непростой путь к статусу автономного органа прошла и Монетная палата. Как у всякого сеньора, чеканящего свою монету, в структуре королевских служб Дома имелись те, кто контролировал чеканку монеты. С XIII в. их называли «генералы-мэтры монет» (впервые упоминаются в 1216 г.). Правда, в их компетенцию не входило решение возникающих споров вокруг монетных операций; это оставалось в ведении Королевской курии, а затем Палаты счетов. Однако судебные споры такого рода требовали специальных знаний, и в 1348 г. была создана отдельная Монетная палата из генералов-мэтров монет с широкими административными и судебными полномочиями, но ограниченными исключительно сферой монеты (принятие присяги чиновников монет, проверка их счетов, выработка указов о чеканке монеты)[303]. Монетная палата с 1348 г. располагалась в здании Дворца в Ситэ непосредственно над помещением Палаты счетов, а ее судебный статус не был суверенным, поскольку на ее приговоры можно было апеллировать в Парламент вплоть до 1552 г. На генералов-мэтров монет периодически возлагались также функции контроля за монетным рынком в бальяжах и сенешальствах: они направлялись по областям с полномочиями от короля смещать провинившихся монетчиков и их помощников[304]. Эти меры были особенно важны при постоянной смене курса монет и борьбе с вывозом металла за пределы королевства. Для повышения статуса инспекторов вводились даже особые должности генералов-реформаторов по делам монеты и визитатора монет всего королевства или отдельной области, которыми обычно становились те же чиновники Монетной палаты[305]. В 1375–1376 гг. было решено осуществить инспекцию всего королевства на предмет хождения королевской монеты, и тогда ее поручили осуществить бальи и сенешалям[306]. После королевской схизмы 1418–1436 гг. (тогда два генерала остались в Париже, остальные переехали в Бурж под власть дофина Карла) аналогичные Парижу Монетные палаты появляются в провинциях, первой из которых стала палата в Лангедоке[307].

В процесс институционального оформления включилась и