Полное собрание стихотворений - Андрей Белый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
2
Ночь уходит. Луч денницыГасит иглы звезд.
Теневой с зарей ложитсяМне на грудь оконный крест.
Пусть к углу сырой палатыПригвоздили вновь меня:
Улыбаюсь я, распятый —Тьмой распятый в блеске дня.
Простираю из могилыРуки кроткие горе,
Чтоб мой лик нездешней силойЖег, и жег, и жег в заре,
Чтоб извечно в мире сиром,Вечным мертвецом,
Повисал над вами с миромМертвенным челом —
На руках своих пронзенных,В бледном блеске звезд…
Вот на плитах осветленныхТеневой истаял крест —
Гуще тени. Ярче звуки.И потоки тьмы.
Распластал бесцельно рукиНа полу моей тюрьмы.
3
Плачу. Мне жалкоСвета дневного.
Времени прялкаВновь начинает витьНитьВеретена рокового.
Время белые кони несут:В окна грива метельная просится;
Скок бесконечных минутВ неизбежность уносится.
Воздеваю бессонные очи —Очи,Полные слез и огня,Я в провалы зияющей ночи,В вечереющих отсветах дня.
1905
Москва
Урна
Посвящаю эту книгу Валерию Брюсову
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней…
БаратынскийВ. Брюсову
Поэт
Ты одинок. И правишь бегЛишь ты один – могуч и молод —В косматый дым, в атласный снегПриять вершин священный холод.
В горах натянутый ручейСвоей струею серебристойПоет – тебе: и ты – ничей —На нас глядишь из тучи мглистой.
Орел вознесся в звездный деньИ там парит, оцепенелый.Твоя распластанная теньСечет ледник зеркально-белый.
Закинутый самой судьбойНад искристым и льдистым пиком,Ты солнце на старинный бойЗовешь протяжным, вольным криком.
Полудень: стой – не оборвись,Когда слетит туманов лопасть,Когда обрывистая высьРазверзнет под тобою пропасть.
Но в море золотого льдаПадет бесследно солнце злое.Промчатся быстрые годаИ канут в небо голубое.
1904
Москва
Созидатель
Грустен взор. Сюртук застегнут.Сух, серьезен, строен, прям —
Ты над грудой книг изогнут,Труд несешь грядущим дням.
Вот бежишь: легка походка;Вертишь трость – готов напасть.
Пляшет черная бородка,В острых взорах власть и страсть.
Пламень уст – багряных маков —Оттеняет бледность щек.
Неизменен, одинаков,Режешь времени поток.
Взор опустишь, руки сложишь…В мыслях – молнийный излом.
Замолчишь и изнеможешьПред невеждой, пред глупцом.
Нет, не мысли, – иглы молнийВозжигаешь в мозг врага.
Стройной рифмой преисполниВихрей пьяные рога,
Потрясая строгим тономЗвезды строящий эфир…
Где-то там… за небосклономЗасверкает новый мир; —
Там за гранью небосклона —Небо, небо наших душ:
Ты его в земное лоноРифмой пламенной обрушь.
Где-то новую туманностьНам откроет астроном: —
Мира бренного обманность —Только мысль о прожитом.
В строфах – рифмы, в рифмах – мыслиСозидают новый свет…
Над душой твоей повислиНовые миры, поэт.
Всё лишь символ… Кто ты? Где ты?..Мир – Россия – Петербург —
Солнце – дальние планеты…Кто ты? Где ты, демиург?..
Ты над книгою изогнут,Бледный оборотень, дух…
Грустен взор. Сюртук застегнут.Горд, серьезен, строен, сух.
Март 1904
Москва
Маг
Упорный маг, постигший числаИ звезд магический узор.Ты – вот: над взором тьма нависла…Тяжелый, обожженный взор.
Бегут года. Летят: планеты,Гонимые пустой волной, —Пространства, времена… Во сне тыПовис над бездной ледяной.
Безводны дали. Воздух пылен.Но в звезд разметанный алмазС тобой вперил твой верный филинОгонь жестоких, желтых глаз.
Ты помнишь: над метою звезднойИз хаоса клонился тыИ над стенающею безднойСтоял в вуалях темноты.
Читал за жизненным порогомТы судьбы мира наизусть…В изгибе уст безумно строгомЗапечатлелась злая грусть.
Виси, повешенный извечно,Над темной пляской мировой, —Одетый в мира хаос млечный,Как в некий саван гробовой.
Ты шел путем не примиренья —Люциферическим путем.Рассейся, бледное виденье,В круговороте бредовом!
Ты знаешь: мир, судеб развязка.Теченье быстрое годин —Лишь снов твоих пустая пляска;Но в мире – ты, и ты – один,
Всё озаривший, не согретый,Возникнувший в своем же сне…Текут года, летят планетыВ твоей несчастной глубине.
1904,1908
Москва
Встреча
Туманы, пропасти и гроты…Как в воздух, поднимаюсь яВ непобедимые высоты,Что надо мной и вкруг меня.
Как в воздухе, в луче эфирномВознесся белоснежный пик,И от него хрустальным фирномСлетает голубой ледник…
У ледяного края бездныПровеял облак ледяной:Мгла дымная передо мной…Ударился о жезл железныйМой посох бедный, костяной:
И кто-то темный из провалаВыходит, пересекши путь,И острое вонзилось жалоВ мою взволнованную грудь…
Раскатам мстительного смеха,Раскатам бури снеговойОтветствует громами эхо…И катится над головой —
Тяжеловесная лавина,Но громовой, летящий комОскаленным своим жерломСъедает мертвая стремнина.
Глухие стоны ураганаУпали в пасти пропастей,Скользнули на груди моей,Свиваясь, лопасти тумана,
Над осветленной крутизнойИстаяв ясными слезами…И кто же! – брат передо мнойС обезумевшими очами —
Склонился, и железный свойОн поднял жезл над головой…
Так это – ты?.. Но изумленный,Безгневный, улыбнулся лик;И жезл упал окровавленныйНа звонкий, голубой ледник.
«Высоких искусов наукуИ марева пустынных скалМы поняли», – ты мне сказал:Братоубийственную рукуЯ радостно к груди прижал…
Пусть шел ты от одной долины,Я – от другой (мой путь иной): —Над этой вечной крутизнойНа посох бедный, костянойТы обменял свой жезл змеиный.
Нам с высей не идти назад:Мы смотрим на одни вершины,Мы смотрим на один закат,На неба голубые степи; —
И, как безгрешные венцы,Там ледяных великолепииБлистают чистые зубцы.
Поэт и брат! В заре порфирнойТеперь идем – скорей, туда —В зеркальные чертоги льдаХрустальною дорогой фирна.
1909
Бобровка
Зима
Зима
М. А. Волошину
Снега синей, снега туманней;Вновь освеженной дышим мы.Люблю деревню, вечер раннийИ грусть серебряной зимы.
Лицо изрежет ветер резкий,Прохлещет хладом в глубь аллей;Ломает хрупкие подвескиЛедяных, звонких хрусталей.
Навеяв синий, синий инейВ стеклянный ток остывших вод,На снежной, бархатной пустынеВоздушный водит хоровод.
В темнеющее поле прыснетВечерний, первый огонек;И над деревнею повиснетВ багровом западе дымок;
Багровый холод небосклона;Багровый отблеск на реке…Лениво каркнула ворона;Бубенчик звякнул вдалеке.
Когда же в космах белых тонетВ поля закинутая ель,Сребро метет, и рвет, и гонитНад садом дикая метель, —
Пусть грудой золотых каменьевВскипит железный мой камин:Средь пламенистых, легких звеньевТрескучий прядает рубин.
Вновь упиваюсь, беспечальный,Я деревенской тишиной;В моей руке бокал хрустальныйИграет пеной кружевной.
Вдали от зависти и злобыМне жизнь окончить суждено.Одни суровые сугробыГлядят, как призраки, в окно.
Пусть за стеною, в дымке блеклой,Сухой, сухой, сухой мороз, —Слетит веселый рой на стеклаАлмазных, блещущих стрекоз.
1907
Петровское
Ссора
1
Год минул встрече роковой,Как мы, любовь лелея, млели,Внимая вьюге снеговой,Как в рыхлом пепле угли рдели.
Над углями склонясь, горишьТы жарким, ярким, дымным пылом;Ты не глядишь, не говоришьВ оцепенении унылом.
Взгляни чуть теплится огонь;В полях пурга пылит и плачет;Над крышею пурговый конь,Железом громыхая, скачет.
Устами жгла давно ли тыДо боли мне уста, давно ли,Вся опрокинувшись в цветыЖелтофиолей, роз, магнолий.
И отошла… И смотрит злоВ тенях за пламенной чертою.Омыто бледное челоВолной волос, волной златою.
Почерк воздушный цвет ланит.Сомкнулись царственные веки.И всё твердит, и всё твердит:«Прошла любовь», – мне голос некий.
В душе не воскресила тыВоспоминанья бурь уснувших…Но ежели забыла тыЗнаменованья дней минувших, —
И ежели тебя со мнойЛюбовь не связывает боле, —Уйду, сокрытый мглой ночной,В ночное, в ледяное поле:
Пусть ризы снежные в ночиВскипят, взлетят, как брошусь в ночь я,И ветра черные мечиПрохладным свистом взрежут клочья.
Сложу в могиле снеговойЛюбви неразделенной муки…Вскочила ты, над головойСвои заламывая руки.
1907