Получил наследство кот - Денис Дроздов

– Глеб Аркадьевич, когда будет что-то дельное, я вам сообщу, – пообещал Пестряков.

В клинике Звоницкого ждал неприятный сюрприз – в приемной между двух старушек с котами сидела, закинув ногу на ногу, Арина Старикова, вся в белом. Увидев Глеба, девушка ослепительно улыбнулась и поднялась ему навстречу:

– Глеб Аркадьевич! А я вас битый час жду. Ваша ассистентка сказала, что понятия не имеет, куда вы отправились и когда вернетесь. Очень неприветливая юная особа…

– Вы могли бы позвонить, – пожал плечами Глеб.

– Ой, да ладно! – махнула ладошкой Арина. – Папа говорил, клиника – ваша единственная любовь. Он рассказывал, что вы проводите здесь дни и ночи, весь в работе…

– Ночи я провожу дома, – пробормотал Глеб, провожая журналистку в свой кабинет. – Посидите здесь, я быстро.

Арина уселась, с веселым изумлением разглядывая скромную обстановку. Глеб протянул ей какой-то глянцевый журнал, чтобы не скучала, и выскочил из кабинета.

Яна была в смотровой – накладывала давящую повязку после капельницы страдающему ожирением престарелому коту.

– Давно она здесь? – мотнул он головой в сторону кабинета.

– Часа полтора, – фыркнула ассистентка. – Я ей сказала, чтобы не ждала, но она упертая, как не знаю кто…

Наскоро выслушав отчет о сегодняшнем приеме, Звоницкий прихватил из бытовки чайник и вернулся к себе. Арина все так же сидела, закинув ногу на ногу. Длинная белоснежная юбка ей очень шла, и кружевная блузка оттеняла темные волосы и глаза с золотыми искорками.

– Я узнала много нового о различных видах кормов, – перелистывая журнал, улыбнулась она. – Это было… познавательно!

– Простите, – смутился Глеб. – Хотите кофе? «Волшебного», как вы варите, не обещаю, но вполне приличный растворимый у меня есть.

– Давайте! – тряхнула волосами красавица. – Кстати, и поесть я бы тоже не отказалась. Пока сидела у вас в приемной, страшно проголодалась!

Девушка призывно сверкала глазами, глядя на Глеба и ожидая, что он ответит: «Я приглашаю вас пообедать, дорогая Арина Ильинична!»

Но Глеб не любил, когда его к чему-то вынуждали, да еще так явно. Поэтому он поставил на стол коробку с порядком засохшим печеньем и тоном радушного хозяина предложил:

– Угощайтесь!

Тень неудовольствия скользнула по лицу мадемуазель Стариковой, но девушка сдержалась. Видимо, ее жгло любопытство, и ради его утоления можно было стерпеть и черствое печенье.

– Глеб Аркадьевич, вы нарушаете наш договор! – шутливо погрозила она пальчиком. – Ведь вы обещали держать меня в курсе нашего расследования, а сами? Нехорошо!

«Нашего» расследования!

– И что же я скрыл от вас, Арина? – поинтересовался Глеб.

– Вот уже два дня вы где-то пропадаете! – капризно протянула Старикова. – Ездите по городу, встречаетесь с разными людьми… А мне ничего об этом не известно.

– Кстати, вы не в курсе, где может быть мобильный Ильи?

Отвечать вопросом на вопрос невежливо, но Глебу действительно нужно было это выяснить.

Арина подняла красивые, будто кисточкой нарисованные брови:

– Понятия не имею! Кстати, с моего телефона полицейские скопировали видео. Надеюсь, они найдут там что-нибудь стоящее… А то следствие, как мне кажется, начинает затягиваться. Боюсь, как бы оно не превратилось – как это называется? – в «глухарь».

– Арина, следствие – достаточно долгий процесс, – мягко пояснил Звоницкий. – Это только в сериалах дело раскрывают за два дня. Существует установленная законом процедура. К тому же у следователя, который ведет дело вашего отца, в производстве сразу несколько дел.

– Но ведь папа был таким важным человеком! Значит, и смерть его – важное дело, которое должно расследоваться в первую очередь!

– Уверяю вас, делается все возможное для выяснения обстоятельств, – попытался успокоить девушку Глеб, но безуспешно – по щекам ее покатились крупные слезы. Он сунул Арине пачку стерильных хирургических салфеток и выскочил из кабинета.

Яна уже приняла обеих старушек и сейчас собирала инструменты.

– Что случилось, Глеб Аркадьевич? На вас лица нет! – удивленно спросила она.

– Есть, – мрачно ответил Звоницкий. – Посоветуйте, чем можно успокоить молодую девушку…

– Эту? – усмехнулась Яна. – Ведро воды на голову – и все дела! Знаю я таких. Она просто ломается. Любит, чтобы вокруг нее все бегали на цырлах…

– Яна! Откуда у вас этот уголовный жаргон?! – закашлялся от неожиданности Глеб.

– Валерьянки возьмите, – кивнула в сторону шкафчика с лекарствами ассистентка.

Он прихватил пузырек темного стекла и вернулся в кабинет. К его удивлению, Арина ни в какой валерьянке не нуждалась. Девушка успела умыться и даже подкрасила губы – свежая помада так и блестела. Она очаровательно улыбнулась Звоницкому, который застыл на пороге.

– Что это у вас там, Глеб Аркадьевич? О, валерьянка! Это вы для котов держите? Я бы предпочла что-нибудь покрепче. Но вряд ли в вашей клинике найдется спиртное – вы ведь такой правильный… – Затем, засмеявшись, поднялась и добавила: – Ладно, раз уж вы не хотите мне помочь, я, пожалуй, поеду. Кстати, сколько вы платите этой своей помощнице? У нее туфли от Александра Маккуина… Хотя вы все равно в таких вещах не разбираетесь. Это не на вас она пытается произвести впечатление, а?

Погрозив пальчиком и взмахнув подолом белоснежной юбки, Арина Старикова покинула клинику.

Глеб некоторое время сидел, пытаясь понять, что это было.

Зачем Арина прикатила в клинику без звонка и просидела полтора часа в приемной, если весь ее визит не занял и получаса? Она не из тех девушек, что терпеливо ждут… Что же хотела выведать у него мадемуазель Старикова? Неужели для нее настолько важен ход расследования? А все «закидоны» – просто бравада травмированного смертью ребенка? Арине двадцать пять, но Глеб где-то читал, что современные юноши и девушки на редкость инфантильны. Для них даже термин придумали – «поколение И»…

В дверь заглянула Яна. Девушка успела переодеться, причесаться, подкраситься и смотрела слегка виновато, из чего Глеб сделал вывод, что ассистентка и сегодня попросит отпустить ее на полчасика пораньше.

– Глеб Аркадьевич, народу в приемной никого…

– Идите, Яна, идите! – махнул рукой Звоницкий.

Девушка послала шефу воздушный поцелуй и исчезла. А Звоницкий задумался. Да, за последнее время Яна очень изменилась. Похорошела и начала уделять внимание своей внешности. Красивой она не стала, но, пожалуй, теперь ее можно назвать ухоженной. И все эти вещи – новые, стильные, дорогие…

Откуда у одинокой девушки, до недавнего времени безработной, деньги на модные тряпки?

Ответ на этот вопрос Звоницкий получил очень скоро. Перед закрытием клиники он, как обычно, подвел баланс. С особой осторожностью пересчитал лекарства, но все препараты оказались на месте, и он вздохнул с облегчением, коря себя за неуместную подозрительность.

Зато, пересчитывая деньги в кассе, Глеб Аркадьевич обнаружил пропажу крупной суммы.

Глава 7

На следующее утро Глеб проснулся совершенно больным. Насморк, головная боль, резь в глазах и температура тридцать восемь градусов не оставляли сомнений: Звоницкий ухитрился подцепить вирусную инфекцию. А может, причина в том, что вчера он посидел под кондиционером в кабинете Гертруды.

В общем, Глеб Аркадьевич позвонил Яне и слабым голосом сообщил, что болен и на работу сегодня не придет. Ассистентка посочувствовала шефу, просила не беспокоиться, обещала, что справится с приемом и в клинике все будет нормально.

Но Глеб знал: нормально уже не будет. На днях – лекарства, вчера – деньги, и не какие-нибудь копейки… «Хватит изображать страуса, делать вид, что ничего не происходит!» – прикрикнул он на самого себя. Девушку придется увольнять. Мало того – сначала нужно потребовать, чтобы Казимирова вернула украденные деньги. Представив эту сцену, Глеб стиснул зубы. Самое обидное, что ассистентка ему нравилась. Впервые за два года работы в клинике Глеб Аркадьевич был доволен помощником.

Ему трудно было поверить в то, что Яна Казимирова – обыкновенная воровка. Не верилось, что эта девушка, так любящая животных, готовая прийти на помощь любому бездомному псу, состоящая в волонтерской организации, занимающейся помощью бродячим животным, – что эта Яна Казимирова способна украсть.

Но на кого тогда думать? На приходящую уборщицу тетю Машу, что моет полы в клинике по утрам? Глеб представил толстую смешливую уборщицу… Она с ним уже два года, и за это время у нее была масса возможностей что-нибудь стянуть. Но тетя Маша и скрепки не взяла…

В общем, Звоницкий решил быть честным сам с собой и признал – не так уж он и болен. Иногда приходил на работу и куда в худшем состоянии. Наглотался бы жаропонижающего и как-нибудь отработал бы день. Дело не в этом. А в том, что ему просто не хочется встречаться с проворовавшейся ассистенткой, и он любой ценой старается отсрочить неприятный разговор.