Сквозь тьму и свет - Райан Кейхилл

Громкий скрежет металла привлек внимание Каллинвара. Юный Арден стоял над Илдрисом, который лежал спиной на песке, приставив меч к шее поверженного соперника.

Арден очень быстро учился – с тех пор как его подобрали два года назад.

Последний Носитель Печати. Почти четыреста лет потребовалось после той ночи в Ильнейне, чтобы восстановить рыцарство.

Физически Арден являлся исключением. Он обладал широкими плечами и грудью, а также мощной мускулатурой. По прикидкам Каллинвара рост Ардена составлял почти шесть с половиной футов. Сейчас, когда он стоял возле Илдриса, его короткие каштановые волосы прилипли к вспотевшему лицу, дыхание было ровным. Кожа на груди оставалась полностью обнаженной, если не считать зеленой Печати в центре: казалось, это отливала металлическим блеском татуировка. Печать Рыцарей Акерона – опущенный острием вниз меч, озаренный лучами солнца.

Юноша всякий раз удивлял Каллинвара. Не только из-за умения сражаться, но и знаний, и восприятия всего нового. Он уже стал превосходным братом-рыцарем, но однажды будет великим. Тут у Каллинвара не оставалось ни малейших сомнений.

– Сдавайся, – сказал Арден, твердой рукой продолжая держать меч у шеи Илдриса.

– Никогда.

Арден улыбнулся, убрал меч и протянул руку.

Илдрис рассмеялся, сжал протянутую кисть Ардена и легко вскочил на ноги.

– Ты становишься все лучше, – заметил Илдрис.

– В самом деле? Благодарю тебя, о брат-рыцарь. – И Арден отвесил насмешливый поклон.

– Еще раз! – крикнул Каллинвар, неодобрительно глядя на Ардена и Илдриса.

Оба рыцаря замерли, а их лица сразу стали серьезными.

– Да, брат-капитан.

Каллинвар кивнул. Дружба между рыцарями имела огромное значение. Они должны без колебаний проливать друг за друга кровь и умирать, если того потребует Акерон. Но не могли позволять себе расслабиться, когда Кровавая Луна так близко. Каллинвар некоторое время смотрел на обоих противников, а потом стал наблюдать за другими поединками.

Сестра Руон и брат Таррон сошлись в яростной схватке. Их мечи звенели над камнем.

Руон, Таррон и Илдрис были с ним дольше других. С самого начала. Еще до того, как их число уменьшилось во время Падения.

Акерон собрал с них в ту ночь суровую жатву. Из ста рыцарей сражение пережили лишь семнадцать, эту битву с Тенью они проиграли. На самом деле их отделение пострадало меньше других, уцелело четверо из семнадцати: Руон, Таррон, Илдрис и Каллинвар. Четвертое, Восьмое и Девятое отделения погибли полностью, все их рыцари отправились на покой, в зал Акерона. Каллинвар вздохнул. Раны оставались глубокими. Он оглядел тренировочную арену. За исключением тех, кто пережил ту ночь, из числа новых бойцов многие стали рыцарями менее столетия назад. Прошло больше семи веков, с тех пор как сам Каллинвар принял Печать. В течение семисот с лишним лет он исполнял волю Акерона. Печать не позволяла ему умереть. Не то чтобы он сам себе собирался это позволить. Служить под началом Воителя являлось наивысшей честью, которую мог заслужить человек.

Взгляд Каллинвара остановился на брате Миркене и сестре Сильвен. Их духомечи испускали зеленое сияние, сходясь в воздухе.

Духомечи представляли собой клинки, выкованные из Духа, и являлись чистой энергией, не существовавшей до тех пор, пока ее не призовет рыцарь. Духомечи даровал им сам бог-воитель. Некоторые маги или дралейды, которые обладали достаточным могуществом, могли их имитировать. Они называли их нитралами на Старом языке. Но какое бы слово они ни использовали, для них оставалось недоступным могущество истинного духомеча, выкованного из души самого Акерона.

– Хочешь присоединиться, брат-капитан? – позвала его Варлин с другой стороны арены.

Пот градом лился с лица воительницы, когда она стояла, опершись на рукоять меча, воткнутого острием в песок. Природа наградила Варлин сильным телом с мощными гладкими мускулами. Она брила виски, а светлые волосы прятала под платок, в стиле ее родной Волтары. Она стала рыцарем, мастером клинка, еще до того, как приняла Печать. Каллинвар наткнулся на нее почти сто лет назад, во время Волтаранского восстания. Варлин оказалась именно там, где должна была находиться по предсказанию гроссмейстера: примерно в двухстах милях к северу от Маринских гор, в груде мертвых тел у подножия старой ивы – она продолжала цепляться за жизнь, точно загнанный в угол охотничий пес.

Каллинвар улыбнулся ей.

– У меня еще не прошли синяки после нашего последнего поединка, сестра Варлин. Можешь продолжать изливать свой гнев на брата Дейнина, если есть желание.

Брат Дейнин бросил мрачный взгляд на Каллинвара, но не сдержал легкой улыбки.

– За это я до тебя доберусь, – пробормотал он.

С лестницы в дальнем конце арены донеслись шаги, разнося эхом звон стали по камням.

– Брат-капитан Каллинвар, похоже, я пришел вовремя, чтобы дать тебе пару уроков фехтования!

Каллинвар закатил глаза, пока Лирин спускался по лестнице. Лирин принял Печать менее семи лет назад. Он был могучим молодым человеком и почти не уступал Ардену как в силе, так и в мастерстве. Его каштановые волосы до плеч выглядели настолько ухоженными, что даже казались какими-то неестественными. Пожалуй, волосы – единственное, чем он занимается всерьез. Этикет не был сильной стороной Лирина, и здесь ему не мешало бы получить пару уроков.

– Лирин, я полагаю, твое путешествие в Кэмилин прошло так, как ожидалось?

– Совершенно верно, брат-капитан. Гильдия воров в Кэмилине была счастлива принять наше золото. Мы будем получать от них еженедельные отчеты.

– Очень хорошо, – сказал Каллинвар, расправляя плечи.

Печать Каллинвара тихо запела на теле, когда он призвал духомеч. Белый жар охватил его грудь – там, где Печать слилась с кожей много лет назад, нити пульсировавшего зеленого света прошли с обеих сторон руки, сливаясь и превращаясь в нечто большее.

Каллинвару не требовалось проверять – он знал, что его пальцы уже сжимают сияющую рукоять духомеча. После того как пронзительный свет рассеялся, его сменили слабые пульсации. Духомеч Каллинвара принял форму обоюдоострого двуручного меча. Клинок оказался твердым, словно его выковали из стали, хотя, в отличие от железа, духомеч мог пустить кровь даже Тени и вырвать душу темного существа из мира живых.

Плечи Лирина опустились, он покорно вздохнул.

Ну что же, пришла мне пора поучить тебя этикету.

Каллинвар опустился в жесткое кожаное кресло, которое стояло за высеченным из камня письменным столом. Как и все остальное в Великом храме, кабинет Каллинвара находился внутри скалы. Множество свечей из пчелиного воска давали мягкий рассеянный свет, впрочем, в комнате особо нечего было освещать. Кроме письменного стола и стула здесь также имелся книжный шкаф с древними текстами, у дальней стены расположилась длинная каменная скамья, а над ней висел гобелен, изображавший день основания Ордена рыцарей Акерона. Каллинвар наслаждался простотой и скромностью комнаты, ведь жизнь сама по