Контрольная обойма - Владимир Григорьевич Колычев

— Кто мы?

— Мы с Холодцом.

— Задолбал ты меня своим Холодцом.

Холодец весь в крови, глаза открыты, тело коченеет, избавляться от него надо. Не должен труп достаться ментам, это реальное палево, Гошу точно закроют. Похоронить Холодца надо, зарыть как собаку, тогда никаких предъяв не будет. Если Адам тоже исчезнет. А Сафрон вряд ли оставит его в живых. Гоша очень надеялся на своего босса, ради которого рисковал жизнью.

— Леонард сказал, мы сделали.

— И как этого Леонарда найти?

— Он сам на нас выходит.

— А вы типа бригада киллеров?

— Не бригада, мы обычно в паре работаем. Есть одиночки.

— В Окулева кто стрелял?

— Какого Окулева?

— Вчера в Битово!

— Не знаю.

— Сафрон на Малюту наехал. Вчера. А сегодня вы Малюту завалили.

— И что?

— Вчера Окулева, сегодня Малюту…

— Что Малюту? Если Сафрон вчера на Малюту наехал, а сегодня его убили, значит, Сафрон его и убил. В смысле заказал.

— Сафрон?! — нахмурился Гоша.

Наливай говорил, что Малюта подставил Сафрона, киллеров на Окулева навел. Но почему в «Форде» были те самые киллеры? Может, это Сафрон решил спросить с Малюты за подставу, вот и связался с каким-то Леонардом.

— Сафрон заказал Малюту, мы сделали, а вы нас перехватили. Менты бучу поднимут, на Сафрона могут выйти.

— Хочешь сказать, что мы с Наливаем против Сафрона пошли? — обомлев, спросил Гоша.

— Выходит, что да.

— А зачем вы стрелять стали?

— Так это Холодец!.. Откуда он знал, что вы от Сафрона?

— Да?

— Да!.. Так что давай расходиться, братан! Ошибочка вышла, исправлять надо!

— Исправлять?!

От волнения у Гоши вдруг стали отниматься руки. И уши почему-то начали неметь. Привезет он Адама к Сафрону и этим подпишет себе смертный приговор. А если не привезет, если отпустит, тогда что? Сафрон через ментов узнает, как было дело, тогда он точно спросит с Адама… А если вдруг выяснится, что на самом деле Адам работал на врагов Сафрона, то Гоше точно хана.

— Ну так что?

— Ничего! Вперед давай!..

К Сафрону Адама нужно везти. Если вдруг ошибка вышла, Сафрон, конечно, разозлится. Но не факт, что убьет. Перебесится, успокоится, он мужик, в принципе, отходчивый.

— Может, разойдемся? — спросил Адам.

— Если я разойдусь, тебе мало не покажется! Гони давай!..

Всю дорогу Гоша не знал, как поступить, а когда он все-таки решился спустить дело на тормозах, перед самой машиной махнул жезлом гаишник. И Адам стал притормаживать.

— Я тебе сейчас башку снесу! — заорал Гоша.

Уходить им надо, не важно куда, лишь бы затеряться где-нибудь в лесу, чтобы сбросить труп Холодца. Что-то не хотелось Гоше в тюрьму.

Глава 8

К месту преступления можно было подъехать через Приволье. Но Степан знал и другой, более длинный путь, но через Росток. Эту дорогу он и выбрал, чтобы по пути заехать к Баукину. Миша не идиот, он должен был понимать, что его ищут, если он и навещал мать, то ночью, а утром наверняка ушел. Но Степан мог поговорить с самой матерью, посмотреть ей в глаза и все понять, приходил к ней сын или нет.

Баукина стирала белье, машинка работала где-то в доме, а простыни и пододеяльники она вывешивала во дворе. Только постельное белье, из одежды ничего, но Степан все равно вспомнил случай, когда они искали убийцу и заехали к его подружке. Девушка стирала тогда и белье, и одежду, испачканную кровью. Может, и Баукина собиралась стирать одежду сына, который мог находиться дома.

— Ольга Петровна! — окликнул женщину Степан.

Баукина вздрогнула, напряглась и, прежде чем обернуться к нему, взяла себя в руки.

— Товарищ капитан! — Ее голос прозвучал подозрительно громко.

— Да вот все друзей вашего сына ищем! — открывая калитку, также в полный голос сказал Степан.

— Друзей моего сына? — удивилась женщина.

— Да набедокурили, склад ограбили.

— Склад?

— Чайком не угостите? — спросил Степан.

— А вы на чай пришли? — женщина положила наволочку в таз и встала, перегораживая ему путь.

— Сначала в туалет, — негромко сказал он.

Туалет находился за домом, Степан видел дощатую кабинку, к ней и направился. Баукина сдвинулась, собираясь вновь перегородить ему путь, но Степан успел проскользнуть.

— Туалет не работает! — крикнула она.

Степан едва не рассмеялся. Как это дырка в деревенском туалете могла не работать?

Как чувствовал он, что Баукин попытается уйти через окно. Так оно в общем-то и оказалось, только сбегал парень по лестнице, приставленной к дверному проему на чердаке. Миша услышал, как мать называла Степана по званию, но, видимо, он еще только поднимался на чердак по внутренней лестнице, когда зашла речь о туалете. Не услышал сын свою мать, высунулся из проема на чердаке, глянул по сторонам. Степан вовремя отступил за угол, парень его не увидел, стал спускаться. А у Баукина пистолет, захваченный у Игорошина, он мог открыть огонь, нельзя не воспринимать его всерьез. Не сбрасывал со счетов Степан и несчастную мать, поэтому встал к ней боком, направляя оружие на беглеца.

— Миша, давай ты сейчас остановишься! — сказал он.

И Баукин действительно замер, до земли ему оставалось всего несколько ступенек.

— Вы кто такой? — спросил он.

— Капитан Круча, уголовный розыск!.. Давай ты сейчас спокойно спустишься, и я надену на тебя наручники.

— Зачем?

— Я тебе все объясню.

— А удостоверение?

— Мама твоя меня