Нина просто запуталась - Марина Копытина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Больше ничего.
Он принялся обшаривать ящик стола. К его удивлению, там хранился альбом с фотографиями.
– Что за альбом?
– Альбом с фотографиями мужчин, которые мне когда-то очень нравились.
Роберт сел на стул и принялся разглядывать фото. На каждом из них был портрет красивого, а иногда и не очень, молодого человека.
– Это все, с кем у тебя были отношения? – спросил он.
– Да, это все, кого я любила.
– Много же здесь фотографий.
– Не так уж и много за тридцать пять лет моей жизни. Могло бы быть и больше. Думаю, совсем скоро здесь появишься и ты.
– Это не очень здоровая тема, – сказал он. – Почему ты хранишь их?
– Чтобы не забыть.
– Не забыть что?
– То, что у меня бывают чувства.
– А у тебя что-то с чувствами?
– Да, после того как умер Эдди, я ничего не чувствую. Иногда, когда я влюбляюсь, это единственное, что я ощущаю. Больше никаких эмоций.
Роберту показалось это подозрительным. Он замечал все больше сходств Нины с портретом типичного психопата, как бы чудовищно это ни казалось. Он продолжал листать альбом.
– Нина, а что здесь делает фото Ника Кейва?
– Ведь я и в него была влюблена.
5
– Итак, начнем.
Нина лежала на диване. Роберт устроился на кресле рядом с ней. Она разрешила ему записывать сеанс на диктофон, встроенный в его телефон. Роберту показалось это странным, ведь сейчас, как он полагал, он добьется у нее признания.
– Представь, что ты спускаешься по ступенькам. – Он начал медленно вводить ее в трансовое состояние. – С каждой ступенькой одна часть твоего тела расслабляется и растворяется, стекает на пол.
– Какой ужас, – вставила она.
– Ты не хочешь разговаривать, потому что твой рот настолько расслаблен, что ему не хочется двигаться. С каждой ступенькой часть твоего тела отделяется от тебя.
Он провел пятнадцать минут, вводя Нину в эриксоновский гипноз и, почувствовав, что она почти засыпает, дал установку.
– Сейчас ты будешь копаться в глубинах своего подсознания и отвечать на мои вопросы. Я – твой проводник, ты должна отвечать мне на любой вопрос, который я тебе задам. Ты понимаешь меня?
– Да, – тихо ответила она.
– Ты находишься в темном коридоре с множеством дверей. Тебя окутывает туман. Теперь ты хочешь открыть одну из дверей. За ней прячутся твои самые сокровенные страхи, то, что тебя беспокоит больше всего. Открывай.
– Открыла.
– Что ты видишь?
– Я не вижу ничего, я знаю. У меня очень плохо развито видение.
– Что ты знаешь?
– Я дома. Мне только что позвонила мама Эдди.
– Кто такой Эдди?
– Это моя любовь.
– Что сказала мама Эдди?
– Что он умер. – По щекам Нины покатились слезы.
– Нина, уходи оттуда. Давай перенесемся на полгода вперед. Что ты видишь?
– Я стою на краю крыши.
– И что ты там делаешь?
– Я хочу прыгнуть, но боюсь.
– Зачем тебе прыгать?
– Потому что я перестала быть человеком. Вся я – это одна боль. Мне не хочется больше чувствовать боль.
– Ты грустишь из-за смерти Эдди?
– Конечно, я грущу, идиот!
– Нина, а теперь выйди из этой двери и открой новую. Ты вышла?
– Да, выхожу.
– Теперь открывай дверь, за которой твое самое счастливое воспоминание. Где ты находишься?
– Я на пороге своего дома.
– Какой сейчас день?
– Третье июля две тысячи шестнадцатого.
– Что ты видишь?
– Я вижу Эдди. Он стоит у двери и смотрит на меня.
– Что ты делаешь.
– Я открываю дверь и впускаю его. Мы поднимаемся наверх и занимаемся сексом.
– Эдди сейчас жив?
– Нет, он все так же мертв. Просто я научилась его видеть.
– Кто он?
– Он – призрак. Только я могу его видеть. Он будет жить в моей квартире и не отойдет от меня ни на шаг.
– Это не галлюцинация?
– Я не знаю, но он рядом, и я счастлива.
– А теперь, Нина, выйди оттуда. И перенесись в туманный коридор.
– Я здесь.
– Теперь зайти в другую дверь, туда, где тебе десять лет.
– Я здесь. Я только что убила свою собаку.
Нина начинает выть и покачиваться, как будто убаюкивает себя.
– Что ты делаешь?
– Я стою перед мамой, она увидела, что я сделала. Она хочет меня наказать. Она стучит моей головой о стену. Мне больно.
– Зачем она это делает?
– Она говорит, что хочет выбить из меня все дерьмо. Она кричит на отца. Говорит, что это его проклятая наследственность. Что он ненормальный, и я такая же ненормальная, как он.
– Что ты делаешь?
– Я пытаюсь вырваться, но у меня не получается. Я думаю, что заслужила это.
– Зачем ты убила свою собаку?
– Я хотела, чтобы мы с ней помирились. Я хочу, чтобы ссоры родителей заканчивались так же. Я моделирую ситуацию примирения, потому что никогда не наблюдаю ее у родителей.
– И как часто ты это делала?
– Я постоянно била собаку, чтобы потом извиниться перед ней. Я мирилась с ней и Сноуи меня прощала. Она лизала мое лицо, как будто была благодарна мне, что я ее прощаю.
– Она думала, что провинилась перед тобой?
– Думаю, да. Я всегда находила повод, я выводила ее на ссору, задиралась, чтобы она на меня зарычала или укусила.
– Выйди оттуда, Нина. И зайди в другую комнату. В ту, где ты влюбилась в Ника Кейва.
– Я здесь.
– Что ты видишь?
– Я стою на улице и жду своего друга. Здесь темно, я рядом с перекрестком. Падает крупный снег.
– Что еще ты видишь?
– Светофор, на улице шумно, сигналят машины. Я слушаю Babe you turn me on Ника Кейва. Я очень устала, у меня был тяжелый рабочий день. Я зла на своего друга.
– Что это за друг?
– Не так важно, он мой бывший. Я его больше не люблю.
– Как его зовут?
– Алан. Я иногда позволяю ему заниматься с собой любовью. Только это не любовь, обыкновенное сношение. Меня достали наши отношения, в них нет тепла, нет искры.
– Ты собираешься его бросить?
– Нет, я никогда никого не бросаю. Это слишком больно.
– Больно для кого?
– Больно для тех, кого бросаю.
– А для тебя?
– Мне больно, когда другому человеку больно. Я не выношу душевную боль.
– А физическую?
– Сколько угодно.
– Что ты сейчас чувствуешь?
– Я слышу бархатистый голос, и меня он успокаивает. Он поет I put one hand on your round ripe heart.
– Тебе нравятся эти слова?
– Не в них дело. Следом он поет And the other down your panties, и у меня сжимается сердце.
– Почему?
– Просто такой момент. Вдруг, среди этой красивой улицы, среди моего блеклого настроения и усталости, я слышу его заигрывание. Я моментально влюбляюсь в него.
– В Ника Кейва?
– В кого же еще.
– Что ты делаешь дальше?
– Я ухожу. Я звоню Алану и говорю, что я передумала с ним встречаться. Я иду домой, включаю пластинку с его голосом. Весь вечер я лежу и представляю нас вместе с ним.
– С Ником?
– Да, потом я ищу в Гугле его следующее выступление, и у меня назревает план.
– Какой план?
– Я не могу позволить себе разлюбить его. Я не могу вечно цепляться за недостойных мужчин. Мама всегда говорила мне, что меня никто не достоин.
– Почему?
– Потому что я всегда идеализирую людей. Так всегда и оказывается. Когда я влюбляюсь в кого-то, он оборачивается не
