Океан сказаний - Сомадева

Четырнадцатая книга по названию «Книга о Великом помазании» окончена.

КНИГА ПЯТНАДЦАТАЯ

Книга о пяти красавицах

(перевод И.Д.Серебрякова)

Те, кто без промедления вкусят сладость Океана рассказов, возникших из уст Хары, взволнованного страстью к дочери великого Повелителя гор, — а сладость их воистину подобна животворной амрите, извлеченной Богами и асурами из глубин Молочного океана, — те беспрепятственно обретут богатства и еще на земле достигнут сана Богов!

15.1 ВОЛНА ПЕРВАЯ

Да одарит вас желанным Исполнитель желаний, супруг Парвати, от полноты блаженства отдавший Уме половину своего тела!

Да охранит вас устремляющийся ввысь, покрытый шафраном хобот Устранителя препятствий, несущегося в бешеном танце во мраке ночи, обращающийся в ручку из кораллов для зонта из лунного диска.

Нараваханадатта, сын властителя ватсов, обретший в жены красавиц, покоряющих все три мира, и главную среди них Маданаманчуку, стал жить вместе с Гомукхой и прочими министрами в Каушамби, и все его желания исполнялись благодаря неистощимым богатствам его отца. Так проходили его дни, полные счастья общения с желанной супругой, в наслаждении танцами, песнями, рассказами и беседами. Однажды случилось так, что не нашел он главной своей супруги Маданаманчуки в женских покоях, и никто из слуг не знал, где она. Не видя любимой, побледнел царевич, как месяц на заре бледнеет, убитый разлукою с ночью. И душа его, в жажде узнать, что случилось, обуреваема была сомнениями: «Уж не спряталась ли куда-нибудь моя милая, чтобы подвергнуть испытанию мои чувства к ней? Уж не прогневалась ли она из-за какого-нибудь моего ничтожного прегрешения? Уж не похитил ли ее кто-нибудь, окутав Майей?» — и раздирало душу ему множество таких тревог.

Тщетно разыскивал он ее и почему-то нигде не мог найти, и беспощадно палил его полыхающий, как лесной пожар, огонь разлуки. Пришел отец его, повелитель ватсов, узнав, что случилось, и мать царевича, и его министры, и слуги — все встревоженные. Ни жемчуг, ни сандаловые умащения, ни лунные лучи, ни нежные лепестки и волоконца лотоса не только не могли смягчить все возрастающую боль, а, напротив, еще больше усиливали его терзания от разлуки с любимой. Калингасена же, внезапно потерявшая дочь, уподобилась видйадхари, утратившей свое волшебное знание.

Но вот о чем однажды рассказала Нараваханадатте — и все присутствовавшие слышали это — одна старая прислужница из антахпура: «Еще будучи девушкой, Маданаманчука однажды гуляла по крыше дворца, и заметил ее некий юный видйадхар и, тотчас же спустившись с небес, и приблизясь к Калингасене, и назвав свое имя — а звали его Манасавега, — попросил: «Соблаговоли отдать мне в жены твою дочь». Но она ему отказала, и он ушел, как и пришел. А не он ли теперь, тайком явившись, обманом похитил Маданаманчуку? И хотя божественные существа не покушаются на похищение жены другого, но кто в ослеплении страсти различает правую дорогу от неправой?» При этих ее словах сердце Нараваханадатты вскипело от возмущения, неожиданности и боли разлуки и затрепетало, словно лотос на волнах.

И промолвил тогда Руманват: «Со всех сторон охраняется этот город-ни войти, ни выйти из него нельзя, разве что по воздуху. По милости Шивы ничего нежеланного не может случиться с нею. Наверное, где-нибудь здесь спряталась она из-за любовной обиды. Соблаговолите послушать вот какую историю: «Жил в давние времена мудрец Ангирас, который попросил себе в жены Савитри, дочь Аштавакры, но не отдал отец ее в жены ему, хотя и обладал тот многими достоинствами, потому что раньше была она обещана другому. Тогда Ангирас взял себе в жены дочь его брата, имя которой было Ашрута, и счастливо жил с ней, но знала его жена, что прежде желанна была ему Савитри.

Однажды мудрый Ангирас долго молился, произнося про себя молитвы, и тогда приблизилась к нему Ашрута и почтительно спросила: «О ком ты, благородный, так долго думаешь, скажи мне!» И ответил он на это Ашруте: «Размышляю я, милая, о Савитри». Та же, решив, что по-прежнему думает он о Савитри, дочери мудреца, очень разгневалась.

«Вот злосчастный!» — подумала и, решив покончить с собой, поспешила в лес. А там, помолившись о счастье для мужа, набросила себе на шею петлю, но тут раздался предостерегающий голос: «Не торопись, дочь моя, не о женщине твой супруг думал, а обо мне, о Савитри!» И явилась перед ней сама Гайатри с четками из орехов и с чашей для подаяния и, сострадательная к преданным, сняла с ее шеи петлю, успокоила и исчезла. Потом разыскал Ангирас жену и привел из леса домой. Нестерпимо для женщин земных нарушение их привязанности! Так что и Маданаманчука, разгневанная из-за какого-нибудь незначительного твоего поступка, где-нибудь спряталась здесь, оберегаемая самим Шамбху. Следует нам поискать супругу царевича!»

Закончил свой рассказ Руманват, и молвил тогда повелитель ватсов: «Так и есть — ведь ничто дурное не может с ней случиться. Не может же быть ложным благовестив с небес: «Вот назначенная богом в жены Нараваханадатте, воплощению Камы, Маданаманчука, сошедшая на землю Рати. Будет он править видйадхарами целую божественную кальпу, и она будет вместе с ним». Следует хорошенько поискать ее». И когда сам царь так сказал, Нараваханадатта, хоть и был сильно расстроен, отправился на поиски, но, где бы ни высматривал он ее, нигде не мог найти, и, куда бы ни шел, был он словно в беспамятстве. Приближался он к ее покоям, но двери их были закрыты — словно от горя при виде его отчаяния сомкнули они веки. А лесные деревья в рощах, когда спрашивал он их, размахивали ветвями-руками: «Нет, не видели мы ее, твою возлюбленную!» И лебеди в садах, когда приходил он туда в поисках своих, взлетая в небо, как бы говорили ему: «Нет, не проходила она здесь!» И искали вместе с царевичем Маданаманчуку его министры: Марубхути, Харишикха, Гомукха и Васантака.

А тем временем девушка из видйадхаров по имени Вегавати, видевшая прелестную Маданаманчуку, приняла ее образ и стала на опушке леса под деревом ашоки. Блуждая по лесу в поисках Маданаманчуки, заметил ее Марубхути, и тотчас один вид красавицы извлек копье тревоги, пронзившее его сердце. Поспешил он, радостный, к Нараваханадатте и крикнул ему: «Успокойся! Видел я твою любимую в лесу!»

И бросился туда обрадованный Нараваханадатта вместе с ним, и измученный разлукой, увидел свою супругу Маданаманчуку, и кинулся к ней, как истомленный жаждой путник бросается к потоку воды. Вот хочет он увидеть ее, истосковавшийся, обнять ее, а она, плутовка, жаждущая обвенчаться с ним, и говорит: «Ты меня не трогай, а слушай, что я тебе скажу. Ради того, чтобы тебя добыть, до свадьбы посулила я йакшам, что во время свадьбы своею рукой принесу я им жертвы, но, повелитель жизни моей, забыла сделать это во время свадьбы. Разгневались за это йакши и похитили меня, а теперь принесли они меня сюда и отпустили, наказав при этом: «Ступай, снова устрой свадьбу и принеси нам жертву, и только так — не иначе — обретешь ты себе супруга, и да будет тебе благо». Так поспеши же снова обвенчаться со мной, и я тогда совершу жертву, желанную йакшам, а после этого утолишь ты свое желание».

Выслушав это, Нараваханадатта немедля позвал пурохиту Шантисому, и тотчас же были сделаны все необходимые приготовления, и был царевич, сбитый с толку разлукой с возлюбленной, обвенчан с ложной Маданаманчукой видйадхари Вегавати. И радостный повелитель ватсов вместе с царицей возрадовался торжеству, и Калингасена радовалась празднику, звеневшему голосами разных музыкальных инструментов. И эта видйадхари, прикинувшаяся Маданаманчукой, своими руками принесла жертву йакшам вином, мясом и прочим.

Нараваханадатта же, находясь вместе с нею в покоях, торжествующий, отведал хмельного питья, хоть охмелел он еще до того от ее голоса, и после изведали они счастье живых существ, когда удалился он с нею, изменившей облик, как Повелитель дня с тенью. И тут говорит она ему: «Пока сплю я, любимый, не открывай моего лица и не смотри на меня».

А он подумал: «Почему бы это?» — и, из любопытства на следующий день взглянув ей в лицо, пока она спала, обнаружил, что это не Маданаманчука, а какая-то другая женщина, принявшая ее облик, но во сне утратившая способность удерживать его. А пока сидел он подле нее, бодрствующий, она проснулась, и спросил он ее: «Кто ты? Скажи правду, кто ты?» Она, мудрая, очнувшись от сна и увидав, что царевич сидит около нее, поняла, что раскрыт ее секрет, и заговорила: «Слушай же, скажу я тебе всю правду, любимый.

Есть в царстве видйадхаров гора, называемая Ашадхапура. Живет там царь видйадхаров по имени Манасавега, гордящийся силой своих рук, сын царя Вегавата, а я — младшая сестра Манасавеги, и имя мое — Вегавати. Но так ненавидит меня брат, что не захотел он дать мне своих волшебных знаний. Тогда я с большим трудом получила эти знания от отца моего, удалившегося в лес, населенный подвижниками, и стала много сильнее, чем кто-либо из видйадхаров.