Роман в письмах. В 2 томах. Том 2. 1942-1950 - Иван Сергеевич Шмелев

20-го сентября 47-го года на свадьбе Кеса (брат А.), сидящий со мной один известный аристократ, по профессии судья, спросил меня: «Ну, а как с панславизмом?» — разговор был длинный. Он уверял меня, что спокон веков русские стремились к завоеванию всего мира, к «русифицированию» вселенной. На мои протесты он начал в качестве авторитета приводить Достоевского. А потом закончил: «Нет, мы должны бояться и остерегаться русских, их „духа“, их славянской души!» Я спросила: «Чем же плохи мы?» «Кто же говорит, что „плохи“, — заметил он, — оттого, что именно _н_е_ плохи, а пленительны, со всех их шармом, с их песнями, с их непосредственностью _м_о_л_о_д_о_г_о_ народа… они опасны нам, как песни русалки. Наш народ должен рано или поздно понять, что опасаться нам надо _н_е_ коммунизма, как такового, ибо он во всех странах свой есть, и против него есть в каждой стране свое противоядие, — нет. Опасны нам _р_у_с_с_к_и_е… Сейчас об этом не говорят, пока что нападая на коммунизм… победа на фронте соткала новый ореол русскому герою… Но это поймут когда-нибудь и отважатся, несмотря на ореол победителя, указать на истинную опасность».

Музыканты играли по просьбе молодушки русские песни, кто-то начали просить меня что-нибудь спеть. Я чуточку, под сурдинку подпевала, другие подхватили, и все голландцы вдруг проснулись. Фурор был колоссальный, все вопили, требовали еще и еще, дирижер подавал очаровательные вещицы из русского репертуара. Мой сосед победно улыбался, а когда я снова вернулась на свое место, сказал: «Вот Вам блестящее подтверждение моих слов! Убедитесь сами: никакой большевистской пропагандой Вы _т_а_к_у_ю_ публику не соблазните, а вот… славянской душой, песней… всем таким _н_е_в_и_н_н_ы_м_ с виду русские и покоряют мир! Поняли теперь мои мысли?»

С полгода тому разговор с моими «друзьями» в Утрехте.

«Америке необходимо для спасения мира в мире найти для России вождя, центр, вокруг которого бы можно было объединить русских сорвать власть. И нельзя считаться со средствами, — задача слишком серьезна!»

Он много кричал о том, что мир должен понять, какая угроза нависла над ним, и снова теми же словами, что и аристократ сыпал о панславизме и т. п. ерунде!

Наконец, я его спросила: «Почему же Европа не поддержала в свое время ни Колчака897, ни Врангеля?898»

Он выпучил глаза и, знаешь, что ответил?

…«Ольга, я думал, что ты умнее, кому же тогда было выгодно? _Т_о_г_д_а_ было приблизительно то, что теперь: Россия начинала расти и панславизм рано или поздно распространился бы повсюду. _Т_о_г_д_а_ для Европы спасением явилась ваша революция. Для того, чтобы внести равновесие в мире _т_е_п_е_р_ь_ необходима снова революция. Ты пойми, что советская власть уже установившееся правительство, чтобы его свергнуть, надо новую революцию! Надо всю Россию разделить на отдельные части и неустанно следить за тем, чтобы она не укреплялась!»

Он говорил очень много, не стесняясь, цинично-откровенно, я не могу теперь дословно передать всего, но за смысл и некоторые даже дословности отвечаю и даю _м_о_е_ _ч_е_с_т_н_о_е_ слово, что ничего не передергиваю.

К концу разговора я еще только спросила его и его жену, более мягкую, чем сам:

«Ну, отбросьте какое бы там ни было правление, отбросьте даже мысль о какой-то определенной стране, посудите объективно, — разве такой огромной стране нельзя желать хотя бы выхода в море?» — «Правительство тут ни при чем, пойми ты ради Бога, оно мне не мешает, а „объективно“ судить я не могу, т. к. знаю, что речь о России, России, которая нас голыми руками заберет. Пусть там все прекрасно, но я хочу оставаться голландцем, а не становиться русским! Сталин мне более приемлем, как реалист, рационалист, чем всех покоряющий Достоевский! И я тебе правду говорю, что для Европы будет куда хуже после смерти Сталина, если националистические настроения в России не изменятся и курс будет взят еще более в этом направлении». Эти слова точны! Вот ей-Богу!!

Ты пишешь: «Какая стать Голландии порочить прежнюю Россию?» Очень просто: наши здесь излизали Америку и Англию где только могли, готовятся вовсю к «западному блоку»899, надо и массы народные подготовить. Не так-то просто, все почти каким-либо путем столкнулись с русским за войну и _в_с_е_ поголовно из них в восторге от русских! Если пасторам (* в Голландии вся жизнь диктуется фактически церквями.) еще кое-как удавалось удерживать восторги своей паствы, запрещая «увлекаться коммунизмом», то остальная-то молодежь прямо заявляла: «чтобы о русских _н_е_ рассказывали пасторы, _м_ы_ сами их знаем и никому не поверим, когда их ругают!» Это приходилось слышать сплошь и рядом. Теперь печать не оспаривает хороших русских черт, не называет их «варварской[273] бандой», «скотом» и т. д. Они делают тоньше:…«Гостеприимство? — есть, пожалуйста, но вы его не поняли, а вот, пожалуйте, что двести лет назад такая-то известность изволили сказать по этому поводу…»

Здешнее население надо подготовить им к враждебности в отношении России, именно к Народу, тому самому народу, которым все здесь восторгались после войны и убивать который не так бы легко было заставить. Это неслучайно, что трактуется о гостеприимстве и о храбрости, что дескать русские сами-то ни одной войны не выигрывали… Это нарочно, чтобы _о_р_е_о_л_ победителя сорвать, т. е. то самое, что еще так на памяти у всех было. В газетах часто делаются якобы невзначай пинки в бок России. Например, расписывают ужасные картинки выселения немецкого населения из областей, ушедших к Польше900, тут же мимоходом замечая, что… «все, мол, эти ужасы потому, что Россия с ее захватнической тенденцией позаботилась о таком наделе». Описывается что-либо, сеющее затруднения, и тотчас же как-нибудь Россию вклеят. А никто не говорит больше о том, как тех же поляков немцы гнали!!.. Сволочи!! Я-то знаю, — у нас знакомые видели и пережили! Но о сем позабыть надо, ибо немцев тоже использовать собираются против России.

Я не понимаю, чему ты удивился в газете… я же тебе еще в Париже про это говорила. Теперь только голландцы стали откровенней, и частные разговоры переползают в печать!

О «советских агентах» смешно и думать, — здесь никогда[274] не примут ни на какой общественный пост того, кто не только Советам сочувствуют, а хотя бы только Америку робко критикуют! Это — факт! Слежка колоссальная, что не трудно в малюсенькой стране. Ты и представить себе не можешь, как тут «чистят»! Тем более такая газета, как наша («Algemeen Handelsblad») и никаких[275] «агентов» не подпустит. В Голландии это абсолютно немыслимо. Да и к чему? Советское радио и не подумает обратить внимание на сей лай, —