Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс

Сквозь прицел своей игольной винтовки Синдиэль насчитал десять воинов. Они были облачены в отполированные до блеска черные доспехи с торчащими из плеч и локтей функциональными с виду шипами и клинками. Они поймали какого-то несчастного обитателя субцарства и развлекались: отстреливали от него куски и ждали, пока существо с трудом не соберет себя снова, а потом снова разбивали его на части.

Воины напряглись, заметив идущих им навстречу Морра и двух его спутников. Десять стволов одновременно поднялись и прицелились в приближающихся незнакомцев. Морр поднял раскрытую ладонь в знак мирных намерений и продолжил идти. Это было опасное место. Морр должен был, не вызывая подозрений, провести отряд по открытому пространству и надеяться, что любопытство воинов удержит их от стрельбы. Синдиэлю было приказано наметить целью стрелка на «Рейдере», засевшей в сотне метров от него Ксириад достался рулевой, сидящий в задней части изукрашенного транспорта.

Попасть в стрелка было нелегкой задачей — он был наполовину скрыт за изгибающейся носовой броней и передним орудием. Синдиэль аккуратно навел сетку прицела на лицо своей жертвы и уменьшил масштаб так, чтобы ему было видно Морра и остальных. Нужен был только ментальный импульс, чтобы игольное ружье выстрелило стремительным и смертоносным ядовитым осколком. Он замедлил дыхание и стал ждать сигнала.

Морр тяжело ступал вперед, неумолимо сокращая расстояние. Один из воинов опустил винтовку и поднял одну руку в очевидном жесте «стоп», когда инкуб и двое других были еще в дюжине метров от них. Синдиэль подготовился. Весь его мир уменьшился до размера булавочной точки — пересечения сетки целеуказателя. Действия Морра и остальных превратились в размытые пятна на краю сознания.

Но тут чья-то сильная рука неожиданно стиснула его лодыжку, и концентрация изменила Синдиэлю.

— А, Сийин. Как приятно увидеть тебя.

— Беллатонис. Ты, похоже, в прекрасной форме.

Два гемункула мгновение смотрели друг на друга среди творческого беспорядка, царящего в личных покоях Беллатониса. Столы, диваны и бюро едва проглядывали из-под густого слоя размотанных пергаментных свитков, металлических моделей, банок, флаконов, хирургических инструментов и раскрытых фолиантов. Взор Сийина как будто что-то выискивал, глядя на высокого мастера-гемункула. Беллатонис заговорил первым, чтобы нарушить молчание.

— Так чему я обязан удовольствием, Сийин? Мне жаль, что в последнее время я был недоступен, но мой архонт Маликсиан очень требователен. В этот самый миг я должен был бы готовиться к его триумфальному возвращению.

— Да. Твой архонт, Маликсиан, — задумчиво повторил Сийин. — Интересно, как бы он отреагировал, узнав, что ему изменяют, служа другому хозяину? Тому, чье честолюбие столь велико, что грозит городу ужасными бедствиями.

Беллатонис выглядел искренне ошеломленным этим заявлением. Что Сийин нашел в своих упорных поисках? Он осторожно ответил:

— Если такая теоретическая ситуация окажется реальна, то я уверен, что последствия будут тяжкими, и, как я опять же уверен, их ощутят многие связанные с ней стороны.

— Ты думаешь, Иллитиан отомстит за тебя? — насмешливо спросил Сийин, как будто разговаривая с наивным ребенком, сказавшим какую-то глупость. — Боюсь, в этом ты прискорбно ошибаешься, он далеко не сентиментален. Подозреваю, он скорее будет беспокоиться по поводу шныряющих вокруг карателей тирана.

Снова повисло молчание. Беллатонис повернулся и праздно погонял по сторонам какие-то мелочи, разбросанные по крышке лакированного бюро. Почуяв движение, плотоядные растения возле кормушек неподалеку начали корчиться и щелкать голодными пастями. Высокий гемункул про себя пожурил их за алчность.

— Хмм. Я думаю, Сийин, это всего лишь очередные предположения, — наконец заметил Беллатонис, — и ты не намерен идти к Маликсиану с тем, что у тебя есть — то есть ни с чем. Если бы у тебя были хоть какие-то улики, подтверждающие эти возмутительные заявления, то ты бы продемонстрировал их вместо того, чтобы пытаться шантажировать меня какими-то расплывчатыми инсинуациями.

Сийин облизал губы. Беллатонис был прав, ему действительно нечего было показать Маликсиану, чтобы доказать свои слова. Это на самом деле ничего не значило, достаточно было обвинения, чтобы покатились головы, но без фатальной улики Сийин мог почувствовать острие клинка с той же вероятностью, что и Беллатонис.

К счастью, это тоже ничего не значило.

У Сийина были все необходимые данные. Только взглянув на его осиную талию, Сийин мог сказать, что Беллатонис действительно изменил свое тело, убрав несколько органов и переместив остальные. Теперь он получил эхо пульса, тепловой отпечаток и голосовые паттерны, и было проще простого установить параметры на темных вратах так, чтобы они точно совпадали с показателями Беллатониса. Сосуд со спрятанным в нем устройством находился внизу, у развалин. Сийин планировал настроить темные врата на биопризнаки Беллатониса и оставить одного из своих развалин, чтобы тот доставил подарок с правильно расставленной ловушкой. Беллатонис все равно что мертв.

— Ты знаешь, я никак не могу избавиться от чувства, что ты стараешься вовсе не в лучших интересах Иллитиана, Сийин, — кротко сказал Беллатонис. Это уже было чересчур, и тонкая пелена вежливости вдруг спала с Сийина.

— Он хочет создать противоестественную мерзость, и ты помогаешь ему! — рявкнул Сийин.

— Ты не думаешь, что твои собственные зависть и честолюбие затмевают тебе разум?

— Нет! Если бы ты вчитался в мудрость Черного Схождения, как должно, то знал бы об опасности сам! Не в моем разуме тут нужно сомневаться!

— О, а я думаю, что это совсем не так, — мягко проговорил Беллатонис и поднял над головой что-то сверкающее. Отраженный свет был невозможно ярким. Он залил все вокруг Сийина, так что того как будто окружила бесконечная белая равнина. Белый свет слепил его глаза, пронизывая его в сотне различных направлений, проникая внутрь и наружу. Тогда он осознал, откуда исходит свет, и начал кричать.

Беллатонис уронил Разбитоскол и быстро раздавил его под каблуком. С хрупким треском толстый кусок хрусталя превратился в крошево. В тот же миг Сийин буквально разбился на куски — вспышка, и его горбатая фигура разлетелась в разные стороны. Неровные ломти вмиг исчезли, и распадающиеся фрагменты зеркала измерений перенесли все, что осталось от Сийина, в тысячу различных мест. Беллатонис нашел это весьма и весьма удовлетворительным и восторженно захлопал длиннопалыми ладонями.

— Ну вот, и что я тебе говорил? — улыбнулся Беллатонис пустой комнате. — Твой разум был затуманен.

— Стойте, где стоите, — приказал воин.

Интонация в его голосе сказала Харбиру, что тот не был лидером группы. Он заинтересовался, кто же это, достаточно умный, чтобы предводительствовать, но недостаточно сильный, чтобы делать это открыто.

— По какому праву вы не даете нам пройти? — прогремел Морр.

— Ничто не должно выходить из Железного Шипа. Так приказал Верховный Властелин, Асдрубаэль Вект, да продлится его правление вечность, — высокомерно ответили ему.

Морр сделал еще шаг вперед и опустил клэйв так, что тот касался острием земли, как будто уже устал его нести.

— Я не слышал о таком приказе до того, как мы сюда пришли, — прямо заявил инкуб.

— Я тебе говорила! — пронзительно вскрикнула Аэз'ашья, свирепо развернувшись к нему. — Ты не послушал, и теперь мы здесь застряли!

Стройная эльдарка презрительно развернулась спиной и зашагала прочь, одновременно приближаясь к отряду стражников. Харбир с обеспокоенным видом поспешил следом, чтобы успокоить пылкую ведьму. Она замахнулась на него, и ему пришлось отступить в направлении воинов, избегая удара. Нацеленные на них винтовки кабалитов дрогнули и чуть опустились — воины с удовольствием наблюдали за разворачивающейся драмой.

Стрелок на «Рейдере» вдруг завопил и прижал обе руки к лицу, а потом упал и исчез из виду. Воины отвлеклись всего на удар сердца и тут же отреагировали, одновременно открыв огонь.

В эту долю секунды Харбир и Аэз'ашья уже приблизились к ним на длину руки и бросились прямо в гущу воинов, чтобы не дать им стрелять. Отравленные осколки рикошетили от доспехов Морра, который стремительно оказался рядом с воином, с трудом наводящим тяжелое темное копье, и выпотрошил его одним ударом. Двое воинов полезли на «Рейдер», но еще один выстрел неведомо откуда сразил рулевого, и тот перевалился через борт. Воинам пришлось спрыгнуть с машины, ибо та вышла из-под контроля и зарылась носом в землю.

Взятые врасплох, теснимые в ближнем бою, кабалиты бесстрашно контратаковали. Их по-прежнему было больше, чем врагов, и они были закалены в боях, хорошо вооружены и лучше защищены. Однако это стало ужасной ошибкой.