Первая, вторая, третья - Лариса Соболева

— Она не верит, что из нее мы сможем сделать рецидивистку, — закуривая, сказал Родион.

— Хм, время уговоров закончилось, — выпрямился Марат, самодовольная улыбочка теперь не сходила с его физиономии, которая и без того отталкивала, во всяком случае, Светлану от нее выворачивало. — Думаешь, нам не поверят? В клинике остались только твои отпечатки, наших там нет. Ты бралась за стакан, касалась стен, тебя возили на каталке. И еще есть улика: кровь осталась, твоя кровь, мы намеренно не забрали тампоны после операции. Ну и как собираешься доказывать, что мы там были? Ты — другое дело, ты была там, это будет понятно любому следаку.

У Светланы волосы зашевелились от подобной перспективы, заныло под ложечкой, не от голода. А Марат припас для нее настоящую бомбу, ее и забросил, насладившись произведенным впечатлением:

— И папу убить выгодно только тебе, потому что получишь офигенную кучу баксов с ювелирными салонами по всему миру, а ты его убьешь. И ни у кого не вызовет сомнения, что убила ты, всем известен твой придурковатый характер, подогретый спиртным. А твой муж… он же мученик, возился, нянчился с тобой, Роди вызывает жалость и сочувствие, потому что жертва. Расследование в кавычках проведет наш человек, которому мы заплатим, а чтоб тебя законопатили до конца твоих дней, мы немного кинем на лапу кому надо. Менты удавятся за полтинник, а кинуть им в десять‑двадцать раз больше — на тебя еще парочку преступлений повесят. Но когда ты, Лиза, попадешь в колонию строгого режима, оттуда никогда не выберешься, это я тебе обещаю. Родик, по-моему, второй вариант более изощренный, чем изуверская смерть.

— В этом вопросе я полностью доверяю тебе…

Родион осекся, так как Светлана грохнулась на пол без чувств.

— Мы ее доконали, — удовлетворенно констатировал Марат, присев у полутрупа и прощупывая пульс. — Да жива, жива… Теперь можешь спать спокойно, она будет покорная и рабски преданная. Помоги мне, я не Генашка, тяжести таскать не привык.

Вдвоем перенесли Светлану на диван, Родион позвонил Кире Львовне, объяснил, что нужно привести в чувство Лизу, та незамедлительно примчалась с сумкой лекарств и захлопотала у дивана.

— Не вздумай дать ей послабление, — предупредил Марат Родиона. — Она должна помнить, что нарушила договор, помнить и бояться нас.

— Все в порядке, — сообщила Кира Львовна, — «Скорая» не понадобится, Лиза приходит в себя.

— Можете идти, — отправил ее Родион.

Не успела Светлана понять, что произошло, как Марат, взяв ее за плечи, бесцеремонно усадил и прорычал, обдавая ядовитым дыханием:

— Ты все запомнила? Я спрашиваю… — Он схватил ее пятерней за подбородок, потряс. — Все запомнила?

Ей было очень плохо, но на всякий случай Светлана кивнула, Марат отбросил ее голову, девушка завалилась на бок.

— Марш за стол! — рявкнул безжалостный холуй Родиона.

Покрывшись липким потом, Светлана с трудом приняла сидячее положение, однако отдышаться не позволили, холуй поставил ее на ноги и толкнул к столу. Чудом она удержалась на ногах, еле их переставляя, подошла к стулу и рухнула на него. Губы дрогнули, зашевелились…

— Кажется, она просит воды, — догадался Родион.

Марат наполнил стакан, резким движением протянул ей, отчего вода выплеснулась через край. Светлана взяла. Рука дрожала, девушка взялась за стакан второй рукой и пила, пила медленно, боясь захлебнуться. Холуй вырвал стакан:

— Запомни, жрать будешь по часам в строго отведенное время. Откажешься от завтрака, не получишь и обед, только ужин. От ужина откажешься — не получишь завтрак. Роди, приступай.

Родион положил перед ней несколько листов, тыкая пальцем в нижние части листов, приказал:

— Копируй эту подпись. Правой рукой, правой! До завтрашнего вечера ты должна научиться ставить эту подпись своей рукой. Идем, Марат, Лиза сама справится.

В дверях повернулся ключ, Светлана поняла, что наконец осталась одна, почувствовала некоторое облегчение, хотя сил, чтоб выполнять задание, не было. Она сложила на столе руки и упала на них лбом.

Не прошло и десяти минут, как снова ключ повернулся и появился холуй.

— Тебе что сказали делать? — наступал он, сатанея. Светлана непроизвольно поднялась и отступала. — Гена, пока Роди отсутствует, поработай с ней, а то он у нас слишком добренький.

Из-за его спины появился главный палач, закатывая рукава рубашки, а Светлане больше некуда было отступать, она врезалась спиной в стену и замерла, полагая, что сейчас они доведут вчерашнюю экзекуцию до конца. Ужас сменила адская боль — Гена врезал ей кулаком в солнечное сплетение, снова потемнело в глазах, Светлана сложилась пополам и рухнула на колени. Садист поднял ее за волосы, лапу положил на грудь, прижав к стене, чтоб она вторично не упала на пол, отвел руку назад, его остановил Марат:

— Довольно. Надеюсь, она уяснила, что всяческое ослушание будет жестоко наказываться. Лиза, ты усвоила?

Парализованная ужасом и болью, Светлана не нашла сил кивнуть, только заплакала, сжавшись и втянув голову в плечи, ей чудилось: вот-вот кулак палача врежется в нее. Вопреки ожиданиям Светлану оттащили к стулу и усадили.

— Учись писать подпись! — гаркнул Марат.

Она собрала волю, взяла авторучку, надзиратели оставили ее одну. Перед глазами все расплывалось, но, понимая, что ей не увильнуть от этого занятия, взяла лист и начала всматриваться в чужой росчерк. Подделать подпись крайне сложно, в ее случае сложность увеличивалась из-за праворукости. Попробовала нарисовать первую букву — не вышло, Светлана взяла авторучку в левую руку и вывела нечто слабо похожее. Так и писала: то правой, то левой, запоминая, какие при этом напрягаются мышцы привычной руки. Писала частями, сначала одну букву училась выводить, потом закорючку, а слезы безнадежности лились и лились…

Времени было немного, встретились всего на пару часов, в принципе, этого достаточно для удовлетворения плотских потребностей. Настояла на свидании Влада, мотивируя, что Роди неважно выглядел на презентации, ему просто необходимо разгрузиться. К тому же у нее освободилось от проблем два часика, их нужно использовать, и последнее: был долгий перерыв, который негативно сказался на отношениях, следует наверстать упущенное. Он не ломался, так как в ближайшем будущем его жизнь осложнится некоторыми ограничениями, и вряд ли удастся выкроить время для секса, без которого физическое тело страдает, а ментальное превращается в отрицательный заряд.

Как истинная самка, выбравшая самца и не желавшая уступать его другой (уж больно хорош он в постели), Влада разработала первоначальный план захвата и первую часть провела блестяще, Роди отдышаться не мог — такой темп она взяла. Вторая часть, наиболее сложная уже не технически, а психологически, требовала постепенности, для начала Влада посмотрела на Родиона новыми глазами, старые-то застила пелена влюбленности. Что она заметила: в отличие от вчерашнего вечера, да и предыдущего свидания, у любовника значительно улучшилось настроение — в чем же причина? И вообще, что именно повергало его в уныние? Откуда вдруг в нем появился некий огонь, говоривший о внутреннем подъеме? Одновременно несвойственный Роди лихорадочный блеск в зрачках, кстати, они были неестественно расширенными, и зажатость мышц лица свидетельствовали о нестабильности. Натура он скрытная и циничная, это ее острые глазки давно узрели, но извилины не трудились, посему общепризнанные дефициты добродетели невероятно привлекали к нему как к сексуальному партнеру. Сегодня Влада хотела прощупать его, залезть в душу и посмотреть, что за дьявольские страсти терзают Роди, да не знала, как построить диалог.

— Твой-то где? — выручил он, отдышавшись.

— Носится по городу, пытаясь всучить офисные и торговые площади, ведь не все приглашенные были на презентации.

— Мародерствовать не надо, — заключил Родион. — Лично я в его башню не перееду, только бутик открою поближе к земле, чтоб моим людям бежать было недалеко, когда его конструкция начнет рушиться. Но место неплохое, рискну. Как объяснишь, где была, когда явишься поздним вечером?

— Каталась. Люблю кататься в ненастную погоду. И ненастье люблю.

— Я бы на его месте не отпускал тебя ни на шаг, стерег бы днем и ночью.

— Кто мешает? Забери меня себе и стереги.

Замечательно повернулся диалог, как раз в нужное русло. К предложению Влады он отнесся индифферентно и не посчитал нужным что-нибудь ответить хотя бы для приличия. Это задело Владу, пардон, любовью занимается с ней, а не с другими, кстати, видно, когда мужчина недополучает дома набор страстей, так в чем же дело?

— Ах да, я забыла, — рассмеялась она с чуть заметной горчинкой, — у тебя есть жена, у меня муж… Собственно, это неважно, если одну из сторон устраивает подполье. Между прочим, твоя Лиза вела себя странно… хм… она сама на себя не похожа была.