Навсегда моя (ЛП) - Хайди Маклафлин

Как только мы выходим на улицу, он отпускает мою руку. Мне хочется потянуться за ним, но я знаю, что это неправильно. Он держит в руке шлем и улыбается, показывая его мне.

— Я купил его для тебя, — говорит он, прежде чем нацепить его мне на голову. Он все еще улыбается, поправляя мои выбившиеся волосы. Я тоже улыбаюсь, но он меня не видит. — Где ты живешь?

Я говорю ему свой адрес и наблюдаю за тем, как он перекидывает ногу и садится на мотоцикл.

— Положи руку на мое плечо и перекинь ногу.

Я так и делаю. Как только я усаживаюсь на место, он надевает шлем и заводит мотоцикл. От вибраций у меня по спине пробегает дрожь, и теперь я знаю, почему женщины любят мужчин с мотоциклами.

Он тянется назад и оборачивает мои руки вокруг своей талии. Мой живот прижимается к его спине, и именно так я себе все и представляла. Я кладу подбородок, насколько возможно, на его плечо и чувствую, как его тело расслабляется, а потом мотоцикл срывается с места.

Он едет по Главной улице, соблюдая ограничение скорости, с легкостью преодолевая каждый поворот к моему дому. Никогда не думала, что буду чувствовать себя в такой безопасности на мотоцикле.

Он въезжает на подъездную дорожку и выключает двигатель. Лиам снимает шлем и помогает мне первой слезть. Когда я стягиваю шлем, он начинает смеяться и трясти головой.

— Над чем ты смеешься? — спрашиваю я, приглаживая свои волосы. Это еще раз доказывает, почему я не должна носить шлем.

— Ни над чем. Просто я миллион раз представлял, как ты сидишь позади меня, но никогда не представлял, что, когда ты снимешь шлем, у тебя волосы будут торчать в разные стороны.

— Ты представлял меня на своем мотоцикле? — спрашиваю я, мой голос поднимается не выше шепота. Он кивает и опускает подножку, чтобы слезть самому.

— Ты первая девушка, которой я позволил поехать со мной. — Он подходит ближе, его пальцы убирают прядь волос с моего лица, заправляя ее за ухо. — Единственная, ДжоДжо. — Он отступает, давая мне необходимое пространство. Мне нужно осознать, что только что произошло.

Он идет за мной в дом через дверь, ведущую на кухню и столовую. Рассматривая маленький домик, он оглядывается по сторонам. Ник говорит, что после свадьбы мы можем переехать, но мы с Ноа живем здесь с тех пор, как я закончила школу. Не уверена, что пока готова переезжать.

Из комнаты выбегает Ноа и обнимает Лиама. Я оставляю их наедине, иду на кухню и начинаю готовить ужин. Большую часть я приготовила вчера вечером, чтобы Лиам мог провести с Ноа как можно больше времени.

— Ноа, ты сделал домашнюю работу?

— Нет, можно я ее закончу после того, как Лиам уйдет?

— Можно я посмотрю твою домашнюю работу? Может, я смогу помочь.

Ноа бежит в свою комнату, его шаги звучат тяжело и громко.

— Эй, Ноа? — кричу я.

— Да?

— Почему бы тебе несколько минут не поиграть в игру или что-то еще поделать, мне нужно поговорить с Лиамом.

— Хорошо, — кричит он в ответ. Тут же громко включается телевизор с какой-то гоночной игрой.

— Спасибо тебе за это, Джози.

Я улыбаюсь и киваю, не зная, что ответить.

— Завтра я должен уехать, но Ноа сказал, что у него в пятницу игра, а я не хочу ее пропустить.

Я включаю духовку и ставлю внутрь разогреваться ужин. Я показываю Лиаму рукой, чтобы тот сел за стол. Он выдвигает мне стул — то, чего Ник никогда не делал. Я сажусь и складываю руки перед собой.

— Ты, правда, не знал? — спрашиваю я.

Ненавижу спрашивать, но мне нужно знать. Лиам качает головой, его глаза неотрывно куда-то смотрят... куда угодно, только не на меня. Когда наши глаза встречаются, я вижу боль, он говорит правду.

— Я нашла твоего агента или кто он там и позвонила, — начинаю я, ненавидя то, что должна снова пережить этот момент своей жизни. Время, когда я чувствовала такое отчаяние, что мне нужно было связаться с ним, больше всего нуждалась в нем, а его не было рядом. — Я оставляла сообщение за сообщением, пока кто-то мне не перезвонил и не сказал, что по твоим словам ты меня не знаешь.

Лиам тянется к моей руке и притягивает ее к своему лбу.

— Я не знал. Я бы приехал домой и сделал все правильно.

— Ноа не знает. Ему известно, что Ник не его отец, но порой ему легче говорить людям, что это он. Лиам, я не хочу причинять ему боль и боюсь, что если позволю этому произойти, то завтра ты исчезнешь.

— Не исчезну. Знаю, что мое слово для тебя ничего не значит, но я сделаю все, что угодно, чтобы это доказать. Я хочу быть его отцом. Он должен быть нашим, ДжоДжо, а я все испортил.

Я не могу сдержать слез, когда он так говорит. Неудивительно, что он пишет песни, и миллион женщин влюбляется в его музыку.

— Мы можем сегодня ему рассказать, если хочешь...

— Я хочу, но...

— Нет, Лиам, никаких но. Я только что тебе сказала, что не хочу причинять ему боль.

— Дело не в этом. Я должен вернуться в Лос-Анджелес и собирался уезжать завтра, но он попросил меня прийти на его игру, поэтому я освободил свой график на неделю, чтобы остаться и посмотреть. Мне придется вернуться на работу, но если он узнает, я могу приезжать к нему раз в месяц. А дальше мы уже что-нибудь придумаем.

Я понимаю, что его образ жизни очень сильно будет влиять на то, каким отцом он будет. Я не знаю, вернется ли он сюда или нет.

— Знаю, — тихо отвечаю я. Мне хочется спросить: «А как же я?», — но у меня есть Ник, который был очень добр ко мне и Ноа. — Я позову Ноа, чтобы он начал меня ненавидеть.

Лиам тянется к моей руке, возвращая меня на место.

— Он не будет тебя ненавидеть, я не позволю.

Я киваю и отпускаю его руку. Я колеблюсь минуту, чтобы собраться с силами, а потом зову Ноа. Он с грохотом и улыбкой на лице спускается вниз. Улыбаясь, он очень похож на Лиама.

Когда мы входим в комнату, Лиам поднимает голову. Если бы я не знала его, то решила бы, что он плакал. Мы садимся, Ноа — между нами. Он смотрит на Лиама, потом на меня и улыбается.

— Нам нужно кое-что тебе сказать.

Глава 19

Лиам

— Ладно, — говорит Ноа.

Тут я чувствую, как его нога под столом начинает раскачиваться. Потянувшись вниз, я опускаю на его колено ладонь, чтобы унять его волнение. Джози ерзает на стуле, ближе наклоняясь к своему сыну. Я делаю то же самое, хотя и не знаю зачем. Я гляжу на нее и вскидываю бровь. Мы не обсуждали, кто будет рассказывать. Мне кажется, что это должна сделать она. Потому что я не представляю, как говорю ему, что я его отец. Мне повезет, если получится как у Дарта Вейдера — за исключением проблем с дыханием.