Толстушка и красавчик (СИ) - Юлиана Ермолина

— Я не голоден, спасибо. Я в душ.

Она понуро склонила голову и ушла на кухню.

Прошел в свою комнату, взял чистую футболку, спортивки и пошел в душ. Теплый душ расслаблял, но не успокаивал. Сегодня тяжелый день для меня. Сегодня день рождения мамы. Вот уже пошел пятый год без нее.

Быстро ополоснулся, выключил воду, просушил тело полотенцем и надел спортивки с футболкой. Попытался уложить свою непослушную копну волос, но волосы, когда они сырые и чистые, торчат в разные стороны. Да уж, придется дождаться когда высохнут. Вышел из ванны и направился на кухню. За столом завтракал отец с мачехой. Очень аппетитно пахла яичница с беконом. Но я не хочу сидеть с ними за одним столом. Чем дальше от них, тем лучше. Прошел к холодильнику и налил себе стакан молока. В этот момент отец обратился ко мне:

— Евгений, мы сегодня с Танечкой собираемся на кладбище. Ты поедешь с нами?

Как меня бесит, когда он называет меня Евгений. Он как будто специально каждый раз пробует мое имя на вкус и проверяет мою реакцию. Но еще больше напрягает имя Танечка. Маму он так ласково никогда не называл.

— Нет, не поеду, — выпил залпом стакан молока, поставил пустой стакан в раковину и вышел из кухни.

Поезжайте со своей Танечкой. Не хочу в машине даже одним воздухом с вами дышать. К маме я съезжу, обязательно ее навещу, только вам об этом знать не рекомендовано.

Сел за ноутбук и проверил социальные сети. Опять пришло пару сообщений от каких-то девиц. Видимо по универу быстро разошёлся слух, что я расстался с Лизой. Прочитал, но не стал ничего отвечать. Посмотрел последние новости и закрыл ноутбук. Волосы уже подсохли, можно сделать легкую укладку, переодеться и идти погонять на своем моцике.

Моцик — это моя слабость и моя единственная радость в жизни. Он уже старенький, но это никак не отражается на моей любви к нему. Это последний подарок от мамы, поэтому он мне очень дорог.

Я переоделся в джинсы и толстовку, сверху надел кожанку и вышел из квартиры. Краем глаза увидел, что отец уже стоит одетый в пальто. Отлично! Значит можно будет к маме приехать примерно через час. Сомневаюсь, что он у ней со своей Танюшей задержится дольше.

Я надел шлем, перчатки, завел мотоцикл. Первым делом поехал на заправку, нужно «накормить моего железного коня». После заправки можно подумать и о себе. Заехал в булочную. Гордость и обида это конечно хорошо, но кушать-то все равно хочется. Тем более запах жареной яичницы возбудил аппетит. Купил парочку пирожков и кофе. Благо отец исправно каждую неделю закидывает деньги мне на карточку. Могу себе позволить не умереть с голоду.

Позавтракав, я отправился в цветочный магазин и купил шесть белых роз. Помнится, как мама мне на ушко шепнула по секрету, что она любит белые розы. Попросил обстричь их покороче, чтобы они поместились у меня за пазухой. Укутал их своей курткой, застегнул на молнию и поехал на кладбище.

На кладбище у маминой могилы стояли свежие красные розы. Значит, отец уже был здесь. Он всегда дарил маме красные, хотя она любила белые. Я поставил белые розы к красным в одну вазу. Сел на лавочку и долго рассматривал мамину фотографию. На ней она улыбалась. Такой я ее и запомнил. Она умерла от рака, но никогда не жаловалась на боль. При виде меня она всегда улыбалась и называла меня «Женя, Женечка, мой львёнок». Львёнок — из-за моей густой шевелюры. За это можно сказать спасибо отцу. Хоть что-то от него хорошее досталось.

Я погладил мамину фотографию. Мамочка, как мне тебя не хватает. Как ты мне нужна. Почему я не ценил те мгновения, что у нас были или что могли бы быть? Почему ты молчала? Ведь зная, что тебе недолго осталось, я бы вел себя по-другому. Я бы не тусил на вечеринках, не возвращался бы домой под утро, не пил бы спиртное. Ведь у тебя было столько возможностей признаться мне, но ты молчала. Помню, что ты часто лежала в больнице, как сейчас понимаю на химиотерапии, но мне говорила, что это простое обследование. И что врачи такие непутевые, каждый раз не могут ничего найти у тебя. Ах, мамочка, если бы я только знал. Мне ведь было всего шестнадцать. Я только вкусил взрослую жизнь, не зная и не замечая, что твоя жизнь в этот момент медленно угасает.

Пытаюсь восстановить те события и слова, что ты мне говорила напоследок, о чем просила меня. Но помнится с трудом. Только какие-то обрывки. Ведь я не воспринимал твои слова. Считал, что все это родительские бредни. И вы ни черта не понимаете, что мне и моей душе нужно. Как я ошибался. Оказалось, что больше всего на свете мне нужно, чтобы вы просто были рядом. А теперь у меня нет ни тебя, ни отца. Нет, физически он существует, но для меня он умер. Умер в тот день, когда привел в наш дом свою Танечку.

«Сынок учись, в жизни образование очень пригодится» — эту мамину фразу я хорошо помнил, ведь она меня так бесила. Только из-за обещания отца прекратить мое финансирование, если я не пойду в десятый класс, я пошел и закончил одиннадцать классов. После этого я психанул, и ударился во все тяжкие. Девушки, пьянки, драки, уходы из дома. Отец это быстро прекратил, отправив меня в армию. Год в армии не прошел зря. Там мне вставили мозги на место. И вернувшись, я решил последовать совету мамы и поступил в универ. Я пытаюсь серьезно подходить к учебе, но сейчас я в замкнутом круге. Всё раздражает, всё бесит. Надоело быть одному. И речь тут не о девушках и симпатии. Этого хватает. Хочется душевной теплоты и заботы. Но ее