Экскременты космических лосей - Крюк

– находились древние тексты, когда-то скаченные в университетской библиотеке.

Пролетая мимо обзорных спутников, Хельмимира чувствовала дрожь в коленях. Джоселин осталась далеко позади, но перепуганной беглянке всё казалось, что вот-вот её настигнет эскадрилья патрульных шаттлов. Наконец, Хельмимира поставила на автопилот и бессильно откинулась в кресле; постепенно доходил до неё тот факт, что всё кончено, и летит она в неизвестность, которая разверзлась прямо под ногами. Сдавленной истерикой билось внутри сожаление об Исааке; губы Хельмимиры дрогнули, и вот уже готова она была превратиться в ту ревущую, беспомощную бабёнку, которую видит за штурвалом любой женоненавистник… Однако посреди отчаяния само собою вдруг появилось жгучее, нестерпимое отвращение к собственной слабости – откуда-то изнутри, из глубины естества, из Вечной Пустоты, которая окружала кукольную капсулу. Перед Хельмимирой обнажилась одна простая истина: необходимо выжить любой ценой, а для этого нужно иметь твёрдую руку и холодный рассудок. Уныние безысходности превратилось в истошное лихачество. Теперь Хельмимира вовсе не смиренно вступала в неизвестность, а бросалась туда с разбегу. Она перевела на ручное управление, крепко взяла штурвал и повела свой аппарат к едва наметившемуся абрису планеты Эстер-Ледерберг.

Глава 8: История Хельмимиры. Часть 2

«По-моему, я уже близко», – подумала Хельмимира, глядя на дичевтиратель. Конечный пункт, предусмотренный нечаянным спасителем, находился не на самой Эстер, а на её квазиспутнике Джошуа – прибившимся астероиде, который не имел хозяйственной ценности. Приближаясь к нему, Хельмимира нервничала всё больше. Обогнув спутник несколько раз, она не заметила ничего необычного. Однако, снизившись, мундиморийка различила в одном из кратеров силуэт шарообразного корабля. Почти сразу после этого раздался резкий сигнал бортового устройства связи. Вздрогнув от неожиданности, Хельмимира поняла: с ней пытаются связаться.

– «Вера Рубин», я «Карл Саган», – внезапно послышалось из динамика, – у нас мало времени.

В течение нескольких секунд Хельмимира изумлённо молчала, не веря собственным ушам. Голос переговорщика показался ей до боли знакомым… И тут же она вспомнила: утро после весёлой пирушки, разговор в кабинете, долгие поиски…

– Флисиор?! – спросила мундиморийка, забыв о безопасности.

– Я открою главный шлюз, – проговорил зумбулянин. – Стыкуйся.

Содрогаясь от мысли о предательстве, Хельмимира всё же направила свой корабль в зияющий проём на тучном теле большого судна. Вечностью показалось для неё время, когда герметизировались первые ворота и открывались вторые. Наконец, она посадила капсулу в парковочное гнездо. Казалось, люди в штатском вот-вот готовы были появиться из-за механической двери… Опустился лифт. Флисиор, вопреки опасениям, встретил Хельмимиру один.

– Здравствуй, – проговорил он запросто. – Рад, что тебя не схватили.

Не в силах произнести ни слова, Хельмимира продолжала изумлённо пялиться на Флисиора: тот вёл себя так, будто бы вчера они виделись в редакции.

– Пойдём в кабину управления, – предложил зумбулянин. – Познакомлю тебя с пилотами.

Пилотами оказались двое молодых людей: брат и сестра. Войдя, Хельмимира увидела только их затылки: у девушки были тёмные волосы, заплетённые в высокий хвост, а её брат был побрит почти налысо. Увлечённые тем, как бы поскорее уйти от Эстер, ребята даже не заметили нового пассажира.

– Они ещё только учатся водить эту махину, – объяснил Флисиор. – И да, на всякий случай… спасательные шаттлы в соседнем отсеке.

Хельмимира лишь усмехнулась: за последние часы она испытала столько страха, что была уже не способна волноваться о каком-то там кораблекрушении.

– Куда мы летим? – спросила мундиморийка.

– На Нэтти-Стивенс, – отозвался Флисиор. – В имение важной персоны.

– Какой ещё персоны?!

Флисиор назвал имя и титул. Изумлённая, Хельмимира вновь потеряла дар речи.

– Вот такие люди читают «Свободу слова», – весело произнёс Флисиор.

– А ты-то что? – спросила Хельмимира, опомнившись. – Где ты пропадал всё это время?

– Там же, – ответил зумбулянин. – Дом большой, места много: хватит и мне, и тебе, и этим ребятам…

Хельмимира снова умолкла – на этот раз от возмущения. Мундиморийка вспомнила всё, что пережила после исчезновения Флисиора – и тут же почувствовала острую злобу.

– Сукин ты сын, – произнесла она после паузы. – Ты хоть знаешь, сколько народу тебя искало?!

– Знаю, – неожиданно резко ответил Флисиор. – А ещё я знаю, что ты обнародовала мою историю.

– Что мне оставалось?! Молчать я не могла!

– Неужели? А ведь обещала не публиковать ничего без моего согласия…

– Я была уверена, что тебя похитили! Я даже не знала, жив ты или нет!

– А был бы я жив, то что бы со мной сделали после твоей публикации?

Хельмимира осеклась. Несколько секунд они с Флисиором продожали смотреть друг на друга.

– Я не просил меня искать, Хельмимира, – сказал зумбулянин. – И не просил меня спасать.

С этими словами он повернулся и устремил взгляд на мониторы. Ошарашенная, Хельмимира ещё некоторое время неподвижно стояла, не в силах поверить собственным ушам; немного погодя она медленно отошла в угол кабины и уселась на пол. Брат и сестра продолжали всё так же невозмутимо пилотировать, словно бы и не слыхали разговора.

Остаток пути Хельмимира провела в тягостных раздумьях. Уверенность, которую она почувствовала там, внутри капсулы, вновь уступила место отчаянию. Мундиморийка всё ещё не верила, что навсегда потеряла дом, газету, Исаака; побег с Джоселин до сих пор казался ей очередным приключением, после которого она обязательно вернётся домой и напишет интересную статью… Но чем дальше продвигался корабль в глубины космоса, тем острее Хельмимира осознавала своё горе и одиночество. Содрогаясь от боли, она думала о том, как будет искать её Исаак – и старалась не разрыдаться. «Лучше оставить его навсегда, – твердила себе мундиморийка – и тут же понимала, что всё ещё надеется хоть как-то связаться с любимым. В какой-то момент она и вправду чуть не заплакала; Флисиор, который стоял за спиной пилотов, обернулся и посмотрел в её сторону… Заметив его взгляд, Хельмимира сжала зубы, втайне мечтая поскорее остаться наедине с собой. Тем временем дорога тянулась неимоверно долго – и от этого хотелось застрелиться.

Обессиленная, Хельмимира сама не заметила, как задремала – и вновь её преследовали, а она убегала длинными коридорами какой-то больницы… «Снижаемся», – услышала она сквозь сон – и тут же, вздрогнув, очнулась.

– Переведи в местную систему координат, – сказал пилот, обращаясь к сестре. – Вообще не понимаю, где мы…

Хельмимира вскочила, уставилась на мониторы – и тут же поняла, откуда взялся сон про больницу. «Я ведь уже бывала здесь раньше», – подумала мундиморийка, вспоминая бедолагу-писателя. Который попал в психушку. Однако вскоре Хельмимира поняла, что не узнаёт местности. Мониторы обзорных камер показывали гряды гор, тогда как в прошлый раз была равнина. С каждой секундой пейзаж внизу становился отчётливее: то тут, то там виднелись озёра и богатые дома. Снизившись