Осколки системы - Арсений Котов

уверен не был, но про себя лично - на все сто. А здесь ничего, работало. Подобное ему не импонировало но в чужой монастырь лезть со своим уставом Курт не собирался.

Не то, чтобы он вообще заранее планировал похищать Ольгу из больницы под вечер. Просто так сложилось. Поэтому, когда они оказались на припорошенной мелким, наполовину растаявшем снежке под фонарями, то это выглядело почти как романтическая прогулка.

Но Ольга, руководствуясь профессионально женским подходом, превратила ее в шоппинг. Девушку можно было понять. Ее вещи хоть и привели в относительный порядок в больнице, но в них она впервые оделась уже более двух недель назад, в день похищения. Прошедшее время и приключения не сделали их новее. Да и не по погоде они уже были тут. То, что подходило для моросной и слякотной осени Славии, уже не справлялось с откровенно вступившим в свои права предзимьем в большой Москве.

Шоппинг, что характерно, был за счет кавалера, так как ни телефона, ни платежных средств при себе у красной девицы, к моменту вызволения ее из лап похитителя Куртом, не оказалось. Вряд ли Алана интересовали деньги на ее счету, но от всех потенциальных средств слежения тот профессионально избавился, оставив девушку безо всяких документов.

И если с последними, по крайней мере с удостоверением, местная служба помогла решить вопрос, то средства платежа и телефон оставались проблемой. Сам аппарат Курт занес ей еще в прошлый визит, но оформлять электронные сим-карты и восстанавливать номер, как во всем цивилизованном мире, местные параноики отказывались категорически, стоя китайской цифровой стеной на защите личных данных и необходимости личных же визитов.

При этом, Курт был абсолютно уверен: возжелай он, и купить эти личные данные можно будет в каждой третьей подворотне по сходной цене.

Как бы то ни было, но, до тех пор пока Ольга не удовлетворила свою нужду в посещении пары тройки одежно-шмоточных заведений и не оделась если не стильно то, по крайней мере, по погоде, разговора у них не вышло. И пообщаться удалось уже только парой часов позже, за столиком какого-то мелкого кафе, владелец и распорядитель которого обрадовался посетителям вполне искренне, без налета осточертевшей им обоим официальной наигранности. А кроме того умел варить глинтвейн и выбирать поваров.

- Итак, - многозначительно сказал Курт после того, как все препоны к деловому общению были наконец преодолены. - Я весь внимание.

Ольга, теперь вполне довольная и отыгравшаяся на окружающем мире за свои прошлые страдания, тоже пребывала в настроении благодушном, и не стала артачится, придираясь к размытым формулировкам напарника.

- Я понятия не имею, Курт, насколько хороши мои дела. Мне нужен доступ к своей лаборатории и диагностическим инструментам чтобы что-то сказать определенно, а лезть с этим к местным я не хочу. Не нравится мне тут. С точки зрения диагностики собственными способностями я стремительно исцеляюсь. Но я по прежнему не уверена, могу ли я сейчас доверять тому, что ощущаю. Ситуация нестандартная.

- А что конкретно ты ощущаешь? И, вообще, давай еще раз пробежимся насчет того, что произошло с твоей силой.

- Хотела бы я сама знать толком, что с ней произошло. Самое простое объяснение в том, что артефакт потерял привязку к аномальной зоне Двух Башен, и приобрел какую-то иную, я думаю Мории, так как большинство артефактов призыва так называемых энергетических сущностных конструктов имеют сродство именно к ней, - девушка аккуратно извлекла из предоставленного ей службой поясного чехла свой амулет и задумчиво покрутила его в руках.

Курту в этот момент показалось, что он ощутил некую дрожь пространства, но, по здравом размышлении, он решил списать это на погоду и избыток впечатлений в последние дни, так как уловить более ничего конкретного не вышло.

Ольга же, тем временем, продолжила:

- Сначала, я посчитала, что, хоть он и не растворился как все остальное в той водичке из Истока, но потерял все свои свойства. Я помню, как ощущаешь свой артефакт именно ты по описанию. Но на самом деле это довольно примитивно, не обижайся. Для целителя такое понимание было бы слишком грубым. Я всегда будто бы проваливалась в свой амулет разумом, внутренним взором и при прикосновении к пациенту начинала видеть его тело в качестве некоей проекции из разноцветных облаков, соответствующих его органам.

И могла на эти облака воздействовать при определенном усилии. При этом я всегда чувствовала... Присутствие некоего злонамеренного внимания. Ты знаешь, чем бывают опасны считающиеся активными артефакты. Но здесь не было какого-то шепота, каких то мыслей навязанных. Только само внимание и желание навредить. Не знаю насколько именно оно влияло на результат, но ты помнишь каким он был. Может быть при тренировках на лучшее сопряжение с артефактом это удалось бы побороть... А может это влияние стало бы моими собственными мыслями. Никто не готов был рисковать и прежде всего я. Но, не суть.

А суть - вот - это все пропало, все ощущения. Когда я окунула его туда, исчезло это злое воздействие, понимаешь? Но пропала и сама сила, я могла, по прежнему, провалится в глубь, это стало даже проще. Фактически я перестала отключаться при этом действии от окружающего мира, и теперь могу почти всегда находится «онлайн». Но и видеть облака диагностики я перестала. Не получалось ни свое, ни твое здоровье проверить.

Курт выразительно вскинул бровь, как бы спрашивая при чем тут он.

- Прости, я попробовала тогда. Не смогла удержаться, - покаялась Ольга, немного смутившись, и тут же не дожидаясь реакции немного сместила тему. - Я даже понять не могла, что с моим организмом, не то, что с другими. А потом, в поезде, я, когда они нас пугали насчет оплаты, коснулась своей силы еще раз и поняла - они не совсем то, чем выглядят.

- То есть? Толстяк, гусеница и дама с картами были не толстяком,