Тим - Колин Маккалоу

— Милая, милая Дон, — невозмутимо промолвил Мик, — я бы женился на тебе, будь даже у тебя десять умственно отсталых и совершенно невменяемых братьев.

Ответ не понравился Дони, но она была слишком расстроена, чтобы проанализировать причину своего недовольства, а позже напрочь о нем забыла.

— Это у нас не наследственное, — пояснила Эс с жалобными нотками в голосе. — Врачи сказали, дело в моих яичниках. Я вышла замуж за Рона в сорок с лишним, а до этого детей у меня не было. Поэтому-то Тим и родился слабоумным. Дони получилась совершенно нормальная, поскольку к тому времени мои яичники начали функционировать как положено. Только наш первенец, Тим, пострадал из-за них. Но Дони верно говорит: на всем белом свете не сыскать более славного парня, чем Тим.

— Понятно, — промямлил мистер Харрингтон-Смит, не зная, что еще сказать. — Ну, я уверен, никто, кроме мистера и миссис Мелвиллов, не вправе решать, присутствовать их сыну на свадьбе или нет.

— И мы уже все решили, — твердо заявила Эс. — Тим не любит многолюдных сборищ, а потому никуда не пойдет. Мисс Хортон с удовольствием возьмет его на выходные.

Дони залилась слезами и бросилась в дамскую комнату, где несколькими минутами позже к ней присоединилась мать.

— Не плачь, золотко, — утешающе сказала Эс, похлопывая дочь по плечу.

— Но, мамочка, все идет наперекосяк! Тебе и папе не понравились Харрингтон-Смиты, они тоже не в восторге от вас, и я уже не знаю, что думает Мик на самом деле! О, все ужасно, ужасно!

— Глупости болтаешь! Просто мы с Роном принадлежим к одному кругу, а Харрингтон-Смиты к совершенно другому, вот и все. Обычно они не общаются с подобными нам — так откуда же им знать, как себя вести, оказавшись перед необходимостью общаться с нами? То же самое и с нами, золотко. Харрингтон-Смиты не относятся к тому типу людей, с которыми я играю в теннис по вторникам, четвергам и субботам, а Рон встречается в «Сисайде» или в своем клубе. Ты большая девочка, Дони, и девочка очень разумная. Ты должна понимать, что мы с ними никогда не станем друзьями. Ведь у нас даже чувство юмора разное. Но и враждовать мы не собираемся, особенно раз наши дети женятся. Мы просто не будем встречаться ни до, ни после свадьбы — разве только на крестинах и тому подобных мероприятиях. Так и должно быть. С какой стати нам портить друг другу настроение лишь потому, что наши дети поженились? Ты ведь у нас достаточно умная, чтобы понимать это, правда?

Дони вытерла слезы.

— Пожалуй. Но, мамочка, мне так хотелось, чтобы все сложилось идеально!

— Разумеется, золотко, но в жизни не всегда все выходит так, как тебе хочется. Ты выбрала Мика, а он тебя — нас с папой и Харрингтон-Смитов никто не спрашивал. Будь наша воля, мы никогда не выдали бы тебя замуж за Мика, да и Харрингтон-Смиты нашли бы своему сыну совсем другую пару. Двойная фамилия, ну как же! Слишком уж они задирают нос, коли хочешь знать мое мнение. Но мы все стараемся с честью выйти из затруднительного положения, золотко, а потому, бога ради, не поднимай шума из-за бедного Тима. Не надо насильно вводить мальчика в мир, совершенно для него чужой. Пусть он спокойно живет своей жизнью, не навязывай его Харрингтон-Смитам. Они не знают Тима, как знаем мы, а потому разве можно ожидать от них понимания?

— Благослови тебя Господь, мамочка! Просто не знаю, что бы я без тебя делала! Считается, что я самая умная в семье, но иногда у меня возникает странное ощущение, что на самом деле самые умные у нас вы с папой. Как ты сумела набраться такой мудрости?

— Да ничего я не набиралась, золотко, и твой старик тоже. Жизнь учит нас мудрости. Когда у тебя будут такие же взрослые дети, как у меня сейчас, ты будешь кладезем мудрости, а я буду кормом для червей.

В конечном счете Рон позвонил Мэри Хортон и спросил у нее, стоит ли Тиму идти на свадьбу или нет. Хотя они никогда не встречались и он понимал, что мисс Хортон принадлежит скорее к кругу Харрингтон-Смитов, чем к кругу Мелвиллов, Рон чувствовал себя с ней непринужденно: она поймет проблему и предложит правильное решение.

— Дело дрянь, мисс Хортон, — сказал он, шумно дыша в трубку. — Харрингтон-Смиты не особо довольны выбором своего драгоценного сыночка, и, честно говоря, я их не виню. Они боятся, что Дони не впишется в высшее общество, и, не будь она такая толковая, я бы тоже боялся. А так я думаю, она обучится всему быстрее, чем они в состоянии научить, и никому никогда не придется краснеть за нее.

— Я не знакома с Дони лично, мистер Мелвилл, но на основании всего, что я о ней слышала, могу с уверенностью предположить, что вы правы, — сочувственно ответила Мэри. — Я бы не стала волноваться за нее.

— О, за нее я спокоен! — воскликнул он. — У Дони железный характер, с ней будет все в порядке. Я расстраиваюсь из-за Тима.

— Из-за Тима? Почему?

— Ну, он не такой, как все. Он никогда не повзрослеет по-настоящему, он не понимает своих ошибок, когда поступает неправильно, и не учится на них. Что станется с беднягой, когда мы умрем?

— По-моему, вы замечательно воспитали Тима. — У Мэри вдруг сжалось горло. — Вы вырастили сына на удивление самостоятельным и независимым человеком.

— Да это все я знаю! — с легким раздражением ответил Рон. — Если бы речь шла только о способности Тима позаботиться о себе, я бы не беспокоился, но ведь вопрос стоит шире. Тиму нужны мама и папа для любви и душевного покоя, поскольку он никогда не станет достаточно взрослым, чтобы найти нам замену, то есть обзавестись женой и детьми, как положено нормальному мужчине.

— Но вы еще много лет останетесь рядом с Тимом, мистер Мелвилл! Вы еще молоды, вы и ваша жена.

— Вот здесь вы ошибаетесь, мисс Хортон. Мы с Эс далеко не молоды. У нас разница в возрасте полгода, и в этом году нам с ней стукнуло семьдесят.

— О! — На несколько мгновений в трубке воцарилось молчание, потом снова раздался голос Мэри, несколько нерешительный. — Я понятия не имела, что вы и миссис Мелвилл находитесь в таком преклонном возрасте.

— Ну, теперь вы знаете. Говорю вам, мисс Хортон, поскольку Дони выходит за парня, которому явно не нужен в доме умственно отсталый брат жены, мы с Эс просто с ума сходим от тревоги за Тима. Иногда по ночам я слышу, как бедная Эс плачет, и знаю, что плачет она из-за Тима. Он ненадолго переживет нас, знаете ли. Когда малый останется совсем один, он умрет от горя, вот увидите.

— Люди не умирают от горя, мистер Мелвилл, — мягко сказала Мэри, не сведущая в подобных вопросах в силу скудости своей эмоциональной жизни.

— Черта с два не умирают! — взорвался Рон. — Ох, прошу прощения, мисс Хортон. Мне не следовало чертыхаться, но неужто вы и вправду считаете, будто люди не умирают от горя? Я видел такое, причем не раз. Тим точно умрет, просто угаснет. Чтобы жить, нужна не только воля к жизни, но и здоровье, голубушка. А когда о нем станет некому заботиться, Тим умрет: он просто будет сидеть и плакать, не притрагиваясь к пище, пока не отдаст концы.