Роза алая, роза белая - Марианна Уиллмен

Мощный бурлящий поток быстро поглощал вздыбленных лошадей вместе со всадниками. Напор его был таков, что никто не мог устоять. Конское ржанье перекрывало хриплые крики солдат, которых тяжелые доспехи тащили на дно.

Моргане с трудом удавалось сдерживать испуганную лошадь. За их спинами раздавалось бряцание оружия и предсмертные хрипы животных. Вслед за сэром Диллисом Моргана осторожно вела лошадь по уступу, на который выплескивалась вода, осознавая нависшую над ними опасность: подкованные копыта легко могли соскользнуть с ненадежной опоры и они кувырком полетели бы в поток. А вдруг защитникам замка не удастся вовремя закрыть морские ворота? Моргана мельком взглянула на воду. Сколько еще им придется пробираться по этому уступу?

Тем временем Бронуин и Дэффид пробились в противоположном направлении, и Моргане оставалось лишь спрашивать себя, доберутся ли они все до места назначения. Целый час шли они до дальней стены замка и вряд ли заметили бы тайный вход, если бы не узкий деревянный мостик, соединивший берега бурлящего потока. К счастью, уровень воды больше не поднимался.

Снова сэр Диллис отправился первым испытать прочность самодельного моста и лишь, затем позволил Моргане следовать за ним. Только удостоверившись, что мостик выдержит их тяжесть, он помахал, чтобы она проезжала вперед, а сам остался на уступе охранять тыл. Он знал, что, по меньшей мере, два всадника пробились сквозь деревянную решетку и ринулись за ними в погоню, вот-вот они должны были показаться из-за угла стены. Моргана была уже на середине моста, когда появились их преследователи, и кастелян крикнул, чтобы она продолжала двигаться вперед. Огромная каменная секция стены за мостом повернулась, открывая темную зияющую брешь с проблесками солнечного света вдали.

Когда лошадь преодолела мостик, Моргана оглянулась. Меч сэра Диллиса мелькнул длинной дугой, и ближайший рыцарь натянул поводья, поворачивая своего коня назад. Роковая ошибка. Он врезался в приятеля, оба коня поскользнулись и упали, исчезнув под быстрыми водами.

Миновав темную брешь в стене, Моргана не сразу привыкла к яркому свету. Чьи-то руки тянулись к поводу ее лошади, какие-то фигуры двигались мимо нее, чтобы помочь сэру Диллису. Она так расслабилась от облегчения, что чуть не упала, но пара мускулистых рук подхватила ее и выдернула из седла.

Сильные руки надежно держали ее, крепко прижимая лицом к широкой груди, кто-то нес ее, как новорожденное дитя, на яркий свет внутреннего двора. Спаситель поставил ее на землю, и только сейчас она осознала, кто это.

Не веря глазам своим, Моргана тупо смотрела на него.

- Милорд Ранульф!

Он был без доспехов, и она подумала, не призрак ли это, сотворенный ее душевными муками. Последние двадцать четыре часа были такими странными, что она не удивилась бы, увидев и призрака. Но нет: он был крепкий и теплый, и очень живой. Она побледнела, не в силах вымолвить ни слова, затем прошептала онемевшими губами:

- Но… я думала, что вы мертвы! Изумление и внезапный вихрь чувств не позволили ей продолжить. Она была так уверена в его гибели, что могла лишь таращиться на него и трясти головой.

Он молча смотрел на нее и видел только ошеломленное выражение милых глаз и бледность. Неправильно истолковав их, Ранульф распалился гневом. Он рисковал жизнями своих людей за ее пропащее дело - и вместо слов благодарности услышал лишь заикание и разочарованные возгласы, что он, видите ли, еще жив. Эту бессердечную красотку не проймешь ничем. Его лицо превратилось в суровую маску циника.

- Примите мои извинения, сударыня, за причиненные вам боль и страдания. Я понимаю, что обманул ваши надежды на второе вдовство, но не отчаивайтесь. Сражение не закончилось, и, может быть, ваши молитвы еще будут услышаны. Впрочем, я и впрямь чуть не погиб в озере, когда пытался открыть решетку.

Моргана глубоко вздохнула. Значит, ее видение было вещим, показав ей Ранульфа в страшной опасности. Не заметив ее реакции, он отвернулся и начал отдавать приказы:

- Замок в безопасности. Выловите тела из внутреннего рва и снимите с них доспехи и оружие. Не смейте брать личные вещи. Любому, уличенному в мародерстве, отрубят руку. Собрав трупы, погрузите их на телеги и вывезите в поле к северу от мыса.

- Да, сэр Ранульф.

Все поспешили выполнять приказ.

Моргану разгневала его суровость - живым угрожает карой, а мертвых не собирается хоронить.

- Какое вы имеете право отдавать такие приказы? И неужели вы откажете мертвецам в христианском погребении?

Ранульф резко повернулся и распахнул куртку на загорелой груди:

- Вот оно, мое право, миледи! А вам не мешало бы помнить о супружеских клятвах, которыми мы обменялись в церкви!

Зияющая рана слева под ребрами была заткнута тряпками, пропитанными кровью.

Испуганный вздох Морганы утонул в свирепом громе его голоса:

- Что касается мертвых, если мы оставим их там, где они пали, пойдет мор, а многие среди наших людей ранены или слишком устали, чтобы хоронить тех, кто, не раздумывая, собирался убить их по приказу Линдси. И более того, я хочу сразу прояснить ситуацию: мы не можем держать в замке пленников, чтобы у врага не было здесь своих людей.

Ранульф окликнул первого попавшегося солдата.

- Проводите леди Моргану в замок и проследите, чтобы она там оставалась. Силой, если потребуется.

Он развернулся и пошел прочь, заговорив по пути с воинами. Моргана понимала, что решения Ранульфа разумны, и что она должна перед ним извиниться. Не будь она так взволнована событиями этого тяжелого дня, она бы не выпалила такой чуши. Моргана умоляюще протянула руки:

- Сэр Ранульф, подождите!

Он остановился и оглянулся через плечо, окинув ее испепеляющим взглядом.

- Сударыня, я занят обороной. Вам лучше укрыться в замке и заняться домашними делами… Военные дела оставьте мужчинам.

Моргана покраснела от смущения, поскольку собравшиеся на дворе люди слышали каждое слово. Ранульф сердито пошел прочь. Она заскрежетала зубами и последовала в замок.

Он вел ее в лес, чудный зеленый,О, как пели птицы в деревьях.Он молил ее о любви,Всем сердцем он ждал ответа.О, как сладостно пели птицы…

Звуки лютни наполняли освещенный факелами зал, смягчая души сражавшихся и победивших в сражении. В двух огромных очагах развели огонь, прогонявший сырость из толстых каменных стен. Каждый очаг был достаточно велик, чтобы целиком зажарить в нем быка. Настроение у всех было праздничное.