Неслучайный свидетель - Марина Серова

Глаза голубые, шелковистые волосы, зачесанные назад, чуть припухлые щеки.

— Евгения Охотникова, если не ошибаюсь?

— Откуда… — только и смогла я выговорить.

— Просто догадался. Я ехал мимо и решил проверить посты. И, как видно, не зря, интуиция сработала безошибочно.

Я сразу поняла, что это не просто бандит, это мозг, организующая и направляющая сила. Что ж, серое вещество у этого человека в прекрасном состоянии, но вот что знаю точно — ум и сила не всегда сочетаются.

— Я заметил вашу машину напротив дома. Правда, я ее никогда раньше не видел, только слышал от своих подчиненных, но мои умозаключения меня не подвели.

— Вам повезло насчет умозаключений. — иронично заметила я. — Только учтите, милиция в курсе происходящего.

— Смотря какая милиция, — насмешливо улыбнулся человек с голубыми глазами.

— Спорю, что вы купили ее большую часть, но отнюдь не всю.

— Согласен, — кивнул человек. — Вся милиция нам и не нужна, достаточно некоторой ее части.

Я смотрела в эти проницательные глаза, которые были совсем незлыми, и удивлялась, как переменчивы человеческие судьбы. Совсем недавно этот человек вряд ли был преступником, а теперь служит мафии.

— Я пришла за Татьяной Лосевой и ее детьми.

— Пришли, так забирайте.

— Но их здесь нет.

— Правильно. Показать, где они?

— Если можно…

— Только сначала я попрошу вас развязать моего подчиненного. Ему неловко лежать, словно мумии, с завязанным ртом.

Он сделал знак пистолетом, и я направилась в коридор, чтобы подписать себе смертный приговор.

Связанный бандит лежал на выщербленном полу и мычал в тряпочку какие-то непристойности.

Я усмехнулась.

— Если его развязать, он мне такие гадости наговорит…

— Ничего страшного, — произнес человек с голубыми глазами, — развязывайте!

Я подняла бандита на ноги и принялась раскручивать узлы.

— Поторапливайтесь, — услышала я.

— Сию минуту все будет готово.

Пора. Я отступила немного в сторону и изо всех сил толкнула связанного дядю прямо на мужчину в элегантном костюме.

Тот не ожидал такого подвоха с моей стороны и не успел отскочить в сторону, потому что под тяжестью падающего тела сам рухнул на пол.

Я щучкой бросилась к пистолету и подхватила его.

Теперь инициатива оказалась в моих руках.

— Наконец-то у меня появился свой собственный заложник! — сказала я не без гордости. — Поднимайтесь с пола и выходите во двор.

И тут я увидела, как у человека с голубыми глазами в зрачках мелькнули злобные искорки. Он молча поднялся со старого, затоптанного лола, когда-то крашенного, а теперь грязно-желтого цвета, и послушно отправился вон из дома.

Мы вышли в ночь. Я поежилась. Холодно! Этот человек собирался показать мне, где находятся Лосевы, значит, они где-то рядом…

— Вперед! — скомандовала я, и мы пошли вокруг дома.

— Что вы собираетесь делать? — с тревогой в голосе спросил голубоглазый.

— Пристрелить тебя на месте при попытке к бегству. И не сомневайся, мне не впервой стрелять по людям. Кстати, об этом месте на Никольской я узнала от Пелешенко после того, как чуть не сбросила его с балкона. Человек, я видела, был поражен.

— Да, вы опасная женщина!

— Точно. Поэтому не зли меня.

Я внимательно осмотрела дом. Где-то здесь должно быть еще одно убежище.

И я его наконец увидела.

В задней части, обычно так делают при постройке дачного дома, виднелась еще одна дверь, запертая на висячий замок, что-то вроде подсобного помещения, где хранится всякий огородный инвентарь, инструменты и прочие принадлежности, необходимые в частном хозяйстве.

— Ключ есть? — спросила я голубоглазого.

— У охранника. Можешь пойти и взять.

— Понятно. Мне некогда искать ключи, так что отойди назад на три шага.

И брось мне свой пиджак.

— Зачем?

— Сейчас верну. Быстро давай.

Тот повиновался. Нехотя стащил с себя пиджак, оставшись в белоснежной рубашке с золотистыми запонками на рукавах. Зябко поежившись, он продолжал наблюдать за моими действиями.

— Надолго? — спросил он. — Не хочется замерзать до смерти.

— Постараюсь. Еще раз предупреждаю — не вздумай пытаться улизнуть. Я стреляю лучше, чем все твои уркаганы, вместе взятые.

— Охотно верю, — миролюбиво произнес человек с голубыми глазами. Вот и хорошо.

Некогда мне было обыскивать жлобов в поисках ключей, поэтому, чтобы не поднять на ноги всю округу, я обмотала руку с пистолетом новеньким, с иголочки, пиджаком и выстрелила в замок. Звук был приглушенным и не вызвал резонанса.

Хотя к ночной стрельбе на улицах жители нашего города уже давно привыкли.

Совсем недавно палили у самого нашего дома — милиция преследовала каких-то бандюг.

Вернув пиджак законному владельцу, я резко дернула ручку двери. Та открылась, и я сказала в темноту:

— Выходи, коли есть кто живой.

Ждать пришлось недолго. Из темноты выбралась женщина, зябко поеживаясь, а с ней Двое ребятишек — мальчик и девочка.

— Татьяна? — спросила я. — Вы в порядке?

Женщина испуганно озиралась.

— Кто вы?

— Не бойтесь, меня зовут Евгения. Вы сумеете добраться до дома самостоятельно? Только не к себе в квартиру, а этажом выше, к капитану милиции Бойко. Знаете такого?

— Это наш сосед.

— Значит, прямиком к нему. Он в курсе событий и поможет вам.

— А где Николай? — с тревогой спросила женщина.

Я повернулась к голубоглазому и направила на него ствол.

— В самом деле, где Лосев? Тот пожал плечами.

— Наверное, уже нигде.

— Как это понимать? Тот развел руками:

— Был приказ…

Я едва сдержалась, чтобы к чертовой матери не вышибить рукояткой пистолета один из его наглых голубых глаз. Потом схватила его за шиворот, как нашкодившего школьника.

— Куда его увезли?

— Об этом уже поздно говорить!

— Нет, не поздно! Я все равно сдам тебя в милицию! Поэтому, полагаю, будет лучше, если мы обойдемся без скандала с мордобоем.

— В милицию? Но меня тут же выпустят…

— Это мы еще посмотрим. — Меня всерьез беспокоило такое положение дел.

— Ладно, поехали. Будешь трепыхаться — убью.

— Куда вы едете? — спросила Татьяна.

— За Николаем…

«Живым или мертвым», — хотела добавить я но сдержалась.

Я потащила голубоглазого, не отводя от него дуло пистолета, к своей машине и усадила на пассажирское сиденье.

— Имей в виду, я закончила разведшколу и стреляю без промаха.

— А у меня университетский диплом.

— Ну и хрен с тобой и твоим дипломом! Я слышала, где бандиты закапывают жмуриков — на том же кладбище, где и всех умерших.

В воротник рубашки Николая Лосева я вшила «жучок», так что, запуская двигатель, я включила приемник сигналов. Индикатор не зажегся, но это было нормально — «Фольксваген» пока еще находился далеко от того места, где бандиты держали Николая. Теперь надо сократить расстояние за максимально короткий срок.

Двигатель еще не успел достаточно прогреться, а я уже рванула автомобиль с места. Клацнули клапаны, но я тут же подбавила газу, и «пальчики» успокоились.

— Куда мы направляемся? — поинтересовался мой «пассажир».

— Скоро узнаешь, — ответила, словно выплюнула, я сквозь зубы.

Чертовски неудобно рулить одной рукой, но ничего не поделаешь. Этот красавчик — мой козырь, и я собираюсь использовать его в крупной ставке.

Я вспомнила одного парня по имени Михаил Колесников, у которого не было левой руки От нее осталось только плечо: врачи спасли ему жизнь после аварии на нефтевышке. Михаил трудился на Севере и заработал на автомобиль но после того как руку ампутировали, вождение стало проблемой. Однако парень не сдался, он выучился виртуозно водить свои «Жигули» одной рукой, переключая передачи, поворачивая рулевое колесо и включая поворотники. Милиция относилась к нему снисходительно и с пониманием. Это было настоящее искусство управления автомобилем.

Быть может, где-то в моем повествовании я сгустила краски, где-то чего-то недоговорила, но этот эпизод с Колесниковым — из реальной жизни, и я могу познакомить сомневающихся с этим человеком.

Что касается моего вождения — с пистолетом в руке, — то оно, конечно, отличалось от совершенства владения машиной, которого добился Михаил. Несколько раз мы лишь чудом не снесли фонарные столбы, один раз плохо вписались в поворот и чуть не слетели с обочины. И все потому, что я гнала на полной скорости.

Хорошо, что ночной город будто вымер, не то бы нам не обойтись без крупных неприятностей.

Мы были уже на полпути к городскому кладбищу, осталось проехать километров десять. Много!

Вскоре загорелся индикатор. Я обрадовалась замерцавшему красному огоньку, как неожиданному подарку судьбы. Голубоглазый, конечно тоже заметил мерцание индикатора и мою радость в связи с этим.