Доктор Кто. Клетка крови - Джеймс Госс

Я делал для них все возможное. Но начали прибывать новые заключенные, еще и еще. Я не знал, кто виновен, а кто нет. Я уже ни в чем не был уверен.

Единственное, чего они мне не сказали, чего я так и не узнал – кто именно создал чуму. Кто предложил моим противникам эту идею. Кто воплотил ее в жизнь. Кто был тем серым кардиналом, что убил всех этих людей. Убил мою жену.

А затем однажды они отправили его ко мне. Величайшего преступника в истории. Единственного, кого я так и не сумел простить.

Доктора.

– А, – сказал Доктор. – Это многое объясняет.

– Будете просить прощения? – весь гнев, который я пытался сдерживать все эти годы, внезапно захлестнул меня. Я чувствовал, как мои глаза наливаются кровью.

Доктор же, казалось, был совершенно спокоен. Он пожал плечами.

– Нет. Я этого не делал.

– Докажите.

– Серьезно? – простонал Доктор. – Не могу. Вот только… Проще всего винить во всех бедах серых кардиналов, злых гениев, что вершат судьбы мира. И они существуют, поверьте. Я даже встречал парочку. Но вот в чем дело: люди – существа слабые, безвольные. Злодей в черном плаще им не нужен. Многие из худших решений в истории принимались в кабинетах людьми, которые хотели, как лучше. Не просто так ведь говорят, что от бюрократов хорошего ждать не стоит. Бойтесь фокус-групп, пролетарских партий, совещаний и всех, кто найдет девяносто девять причин отказать, прежде чем отыщет одну причину согласиться. По большей части именно эти люди виновны в том зле, что есть во Вселенной. И именно поэтому их нельзя ни в чем уличить. Никто из них и сам не помнит, что принимал когда-то важное и ужасное решение. Никто, например, не предлагал создать Луч Смерти. Возможно, кто-то вспомнит, как вносил ценные предложения на тему распылителя, как-то в выходной давал пару полезных советов насчет логотипа, решал, что большая красная кнопка должна быть красной, но… Меня частенько спрашивают, каким будет конец света. Это будет комната, полная людей, собравшихся вместе перед лицом смерти и вежливо спорящих из-за последней пачки печенья.

Доктор замолк. Не знаю почему, но я плакал. Я не мог поверить в его слова. Просто не мог. Он лишь попусту сотрясал воздух, это была ложь.

– Хотите сказать, это не вы? – мой голос был совершенно спокоен, но где-то внутри, в самой глубине моя душа кричала: «Да как ты смеешь? Как ты смеешь? Как смеешь?!»

– Да, – твердо сказала Клара. – Ему вы не верите, но поверите мне. Верно?

– Ну конечно, кому мне верить, как не чокнутой фанатке! – рявкнул я.

– И не говорите. Видели, какие у нее глазищи? – невозмутимо поддакнул Доктор. – Я ее уже давно прошу сделать их поменьше.

– Эй! – Клара с вызовом вскочила и забралась на стол. – Послушайте меня. Мы прибыли в эту систему, только когда новый режим уже пошел ко дну. Чума распространилась, дальние колонии выживали только благодаря кораблям снабжения. И вдруг кто-то высказал мысль, что на снабжение уходит слишком много денег и что Родине, возможно, стоит прежде всего позаботиться о себе. «Родина прежде всего» – так и назвали это движение.

– Кошмар, – пробормотал я.

– «Родина прежде всего» проводили митинги. Они не хотели бросать колонии умирать, разумеется, нет. Они хотели провести «оценку вклада». Определить, как много каждая колония поставляет в обмен на припасы и вакцину…

– Но… но… ведь они же сами и вызвали эту чуму! – возмутился я.

– Да. Но «Родина прежде всего» были очень убедительны.

– И люди восстали? – я почувствовал внезапный прилив гордости.

Клара скорчила гримасу.

– На самом деле поводом стала попытка построить на месте парка торговый центр, но да. Протестное движение, с которым даже правительство не смогло совладать. В один миг народ Родины вспомнил о собственных политических правах. К хорошему это не привело – мы оба оказались в самой гуще битвы. Доктор сделал все, что мог, но это была настоящая анархия в буквальном смысле слова.

– Одно радует, – сказал Доктор. – Лучшие наемники, принимавшие участие в предыдущей борьбе, были здесь, взаперти. Родина пыталась их вытащить, но поскольку новое правительство само когда-то построило эту тюрьму с расчетом никого не выпускать, все планы погрязли в бумажной волоките. Вот она, бюрократия.

– Значит, никакой крови?

– Ну, немного, – сказала Клара. – Но теперь эти новенькие уже не в чести. Одно дело приказать солдатам расстреливать протестующих, но когда протестующие – ваши собственные родители… Были, конечно, идиоты, кто все равно начал стрелять. Но их оказалось немного. Прежний режим рушится. Очень, очень быстро. Они думали, что смогут избежать переворота, если арестуют Доктора. Пришельца. Пришельца-зачинщика, разумеется.

– А на самом деле просто туриста, – Доктор пожал плечами. – Я все время это твержу. Я просто осматривал достопримечательности.

– Правда? – Клара с гордостью посмотрела на него. – Так ты называешь спасение той больницы от ракет?

– Просто экскурсия, – Доктор скромно потупился, что ему совсем не шло.

– Суть в том, – продолжала Клара, – что с тех самых пор, как власти засунули вас сюда, они знали, что вы – единственная достойная им замена. Когда они еще были в почете у народа, это не имело значения. Но внезапно все ополчились против них, а вы стали угрозой. Видимо, поместив вас сюда, они полагали, что поступают гуманно. Но не глупо. Седьмой уровень им был больше не нужен, и вы все – тоже.

– Как я и говорил, – Доктор с трудом привстал, покачнулся и театрально взмахнул руками. – Тюремные системы были перенастроены. Раньше они были призваны защитить вас, теперь же – прикончить. Стражи думают, что в деле, но в конечном счете они лишь ненужные свидетели. Их пустят в расход со всеми остальными.

– Но как же то существо?

– Совесть нечиста? – Доктор усмехнулся. – В этой тюрьме что-то скрывается. И скрывается уже очень давно.

– К чему вы ведете?

– Думаю, – задумчиво протянул Доктор. – Тюрьма приготовила для нас один последний сюрприз. И нужно найти его прежде, чем он найдет нас.

Глава 11

В коридорах было темно и безлюдно. Я уже ни в чем не был уверен, казалось, даже пол под ногами обманчив. Впрочем, если подумать, так оно и было – я считал его полом только из-за искусственной гравитации. А теперь из-за всех этих сбоев в системе пол мог в любую секунду превратиться в потолок. Мы шли по лестнице, и на каждом шаге Доктор морщился. Ковыляя вверх, он громко считал ступени вслух.

– Любопытно, – проворчал он, но в подробности вдаваться не стал.

Мы увидели тела стражей. Похоже, еще недавно они яростно сражались здесь с Караульными.

– Заключенных нет, – сказал я. Среди павших и в камерах никого из узников не было. Я думал, что будут – они вполне могли помочь стражам в битве с Караульными.

– А где Караульные? – спросил я.

Мы стояли в вестибюле. Впереди простиралась винтовая лестница. В коридорах вокруг было пусто. Обычно Караульные скользили от камеры к камере или находились на постовых узлах. Теперь же все они куда-то исчезли.

Доктор, похоже, был доволен.

– Я, если честно, только рад, что роботов-убийц поблизости нет.

– Это да, – сказала Клара. – Вот только… куда они все-таки делись?

Доктор помрачнел.

– Вопрос и впрямь хороший. Куда?

Я отвел их на Станцию Управления. Там все было перевернуто вверх дном. С первого взгляда это походило на обычное вредительство, но вскоре стало ясно, что погром был целенаправленный. Экраны безучастно мерцали, клавиатуры с выдранными клавишами свисали со столов, почти все компьютеры были сломаны или вовсе исчезли.

В моем кабинете было пусто. Документы пропали, терминал тоже. Даже розовый куст, подаренный Доктором, был раздавлен – оторванные бутоны лежали в груде земли и обломков глины. Доктор взял поломанный цветок и печально коснулся лепестков.

– Кто-то основательно обчистил это место.

– Человек или робот?

– Пожалуй, и то, и другое, – задумчиво пробормотал Доктор.

Бентли мы нашли в комнате ТрансНета, которая, впрочем, больше смахивала на шкаф. Поняв, насколько слаб сигнал сети, мы решили выделить для нее отдельное помещение. Людям, выросшим в мире, где ТрансНет есть везде, пришлось привыкать к тому, что теперь он лишь в одной-единственной комнате.

В одной-единственной комнате с железной дверью, подпертой изнутри.

Услышав выстрелы, мы бросились на пол.

– Прочь! – закричала Бентли. – ТрансНет теперь под моим контролем!

Я всегда считал, что с Бентли тяжело разговаривать. Нет, можно даже покороче: я всегда считал, что с Бентли тяжело. Как бы я ни старался, как бы точно ни следовал правилам, всегда казалось, что я фальшивка, что я не заслужил должности Управителя.

В общем-то, так оно и было. Не заслужил. Впрочем, на посту президента Родины я чувствовал себя таким же самозванцем. Постоянно боялся, что кто-нибудь из моих министров выставит меня бестолковым болваном. Но опять же, оказалось, что все они тогда плели против меня заговор. С одной стороны, это значит, что я был прав, с другой – совершенно не радует.