Мы можем жить среди людей - Варвара Еналь

— А средний список, это…

— Это убитые. Список очень большой, больше, чем список живых детей.

Валёк одним кликом заставил курсор опустится в самый низ списка и открыл первое имя внизу.

— Это файл штурмана корабля "Млечный путь". Его звали Шереметьев Андрей. Даты его смерти нет, но раз он в списке мертвых, значит, все так и есть.

— Похоже на твою фамилию, — заметила Таис и посмотрела на Федора.

— Да похоже. По фамилии я — Шеремет.

— Илью и Катю не занесли в список умерших. Они в третьем списке.

— Значит, третий список — это мы? — уточнила Таис.

— Сейчас глянем. Что‑то он слишком длинный для нас, — задумчиво произнес Валёк, — наши имена тут есть, да. И твое имя, Тайка. И Никино, и Машино. И даже имена Диких, хотя я не всех их знаю по имени…

— Потому что они дебилы, и имена им не нужны, — Таис фыркнула, глядя на экран.

— Дебилы они, или нет, но они с нами в одном списке. А еще с нами в списке куча каких‑то людей. Имена, имена.

— Так посмотри их файлы.

— Смотрю. Видимо, это члены команды. Медкарточки, денежные карты с паролями. Денег там, наверное, не меряно. Имена их мне не о чем ни говорят. Некоторые по возрасту уже очень старые. Почему они все в одном с нами списке? Тоже скрывались на Нижнем Уровне?

— Да, — твердо сказал Федор, — они тоже с одного уровня. Тут есть кодировка в названии списка. Второй Уровень — это живые дети. Третий — это мертвые. А Первый Уровень — это мы.

— Значит, корабль все‑таки знает о Нижнем Уровне. Но датчиков тут нет, почему‑то.

— Да пойди, разберись во всем этом, — невесело заметил Федор

— Да черт с ними, с этими списками, — не выдержал Колючий, — давайте придумаем, как вывести Эмму.

— Сегодня по расписанию приходит крейсер. А что если попробовать зайти на Моаг под паролем пятнадцатого? Могут пятнадцатые составлять расписание для Донов? Можно было бы всех роботов на Третьем Уровне перекинуть на разгрузку крейсеров. На сопровождение оставить только одного. А с одним роботом вы справитесь, так, ребята? — Валёк говорил, не отрывая глаз от экрана.

— Какой умный, — поморщилась Таис, с неприязнью глянув на русую макушку Валька, — пойди‑ка справься сам с одним роботом. А я посмотрю, как ты в штаны наложишь.

— Может, попробовать пробраться на Второй Уровень все‑таки, — не обращая внимание на колкости Таис предложил Федор.

— Там тебя и возьмут, тепленького, — Таис даже не хотелось смеяться с этого нелепого предложения, — рыжая эта даже говорить с тобой не станет. Вызовет роботов, а после подсчитает бонусы.

— Это потому, что она понятие не имеет, что на самом деле твориться на корабле. Ты и сама бы сделала так же, — Колючий нахмурился, свел к переносице черные широкие брови.

— Я сама поверила друзьям, между прочим. И я тут, как видишь. А твоя Эмма поверит Илье? А, Илья? Пойдешь с ней разговаривать?

— Я что, дурак? Мне уже хватило сидения в Изоляции.

— Вот, пожалуйста. Таким правильным, как Эмма, лучше с честью умирать на своем желанном Третьем Уровне. Так же, как и той Магнитной Пятерке. Мы тогда рисковали совершенно зря, и Сашка погиб зря. А он не был таким дураком, как эти пятеро. Сашку мне жалко, а этих пятерых нет. И сейчас тоже кто‑то должен идти и рисковать ради этой дуры. Кто пойдет? Илья, ты пойдешь?

Илья поднял брови, растерянно пожал плечами.

Таис мотнула головой в его сторону и слегка улыбнулась:

— Колючий, кто пойдет с тобой, ты думал? Кому нужна эта головная боль?

— Значит, я пойду один. И все.

— Я пойду тоже, — спокойно сказал Федор, не отрывая взгляд от экрана, — у пятнадцатых приоритетной задачей является погрузка крейсеров и безопасность Третьего Уровня. А у двенадцатых, видимо, безопасность детей и выполнение задач, связанных с детьми. Можно перебросить всех пятнадцатых на крейсеры, попробовать, по — крайней мере. Выручать надо на Третьем, там нет детей, там никто не будет мешать.

— Кроме пятнадцатых. А это такая мелочь, — снова съехидничала Таис.

— Пробуем на Третьем, — решительно сказал Колючий, — у нас должно получиться.

— Хорошо бы, — тихо ответил ему Федор.

— Как вы попадете на Третий Уровень? — спросил Илья.

— У нас есть программы, съедающие файлы замковой системы. Нет установочных файлов, вся система рушится, и двери открываются. Правда, Моаг быстро ставит новую, это минутное дело. Но пока он ставит, мы уже на Уровне. Надо только продумать отход.

— Через лифт снова?

— Правило охоты номер один, — Федор оглянулся и посмотрел в глаза Ильи, — никогда не уходи одним и тем же путем. Особенно с Третьего Уровня. Дорог должно быть несколько. Меняй варианты, иначе ты — труп в первую же свою охоту. Мы все подготавливаем тщательно, чтобы быть уверенными, что наш человек вернется. Но иногда возвращаются не все.

— Из‑за таких дураков, как Эмма, — добавила Таис.

— Кто еще пойдет? — спросил Колючий, огладывая всех.

Валёк только пожал плечом. Маша, стоявшая у самого дверного проема, даже не шелохнулась. Где‑то в глубине общего помещения журчала вода, видимо, Нитка мыла посуду после завтрака. Она не интересовалась выводом новых людей. И правильно, зачем ей это все нужно? Как говорил Валёк — какого черта?

— Значит, идем вдвоем, да? — уточнил Колючий.

— Значит, вдвоем, — согласился с ним Федька.

— Я вам все сделал, — сказал вдруг Валёк, — составил распределение для пятнадцатых, коридоры у лифтов "Д" и "Е" будут свободны. Это самые дальние лифты от платформы для приемки грузов. Мимо них Эмму проведут обязательно. А дальше вы можете делать, что хотите. Мне, по — большому счету, все равно, выведите вы ее или нет. Я рисковать ради кого попало не собираюсь. И Тайке тоже все равно, верно, Тай?

— Тебе‑то какое дело, все равно мне, или нет?

— Да это я так, к слову, не бери в голову.

Таис посмотрела на значки и окошки открытых файлов на экране, окруженном слабым зеленоватым свечением, убрала падающую на лоб челку и подумала, что уже ненавидит эту Эмму. Потому что Федор снова будет рисковать. И Колючий тоже. И ей, наверное, тоже придется идти вместе с ними, не отпускать же их двоих…

5.

Два старых нейтфона Федор хранил в сундуке Таис, том самом, что стоял под кроватью. Иногда Таис доставала эти тонкие широкие пластинки — очень широкие, сейчас таких моделей не выпускают — и смотрела фотографии и игры.

Голографической системы на этом старье не было, потому приходилось довольствоваться сенсорным тонким экраном. На четких снимках стояли мужчина и женщина. Оба молодые, красивые. В разных позах, в коридоре корабля, на ступеньках крейсера, который, видимо, находился в каком‑то ангаре. Несколько фотографий в помещениях станции. Наверное, это был "Млечный путь", потому что знакомые два треугольника на нашивках формы этих людей можно было легко рассмотреть.

Фоток было мало, наверное, не успели еще нафотографировать. Где сейчас эти люди? Кто они такие? Какое отношение имеют к Моагу?

Ни Федор, ни Таис не смогли этого понять. Информации на нейтфоне не было почти никакой, кроме нескольких фоток. Даже музыки не было.

Второй нейтфон вообще оказался девственно чистым. Его иногда использовали во время охоты. Вот и в прошлый раз, когда Таис добывала еду рано утром, Федор брал его с собой.

Коммуникатор — нейтфон с фотографиями не трогали, берегли. Почему — Таис не могла себе объяснить. Что‑то было в этих фотографиях, что‑то, что говорило о том, что существует еще мир, кроме станции Моаг. Мир, в котором люди могут вырастать и становиться взрослыми.

Когда, наконец, Валёк и Федор свернули голографический экран, и спальня опустела, Таис вытянула нейтфон с фотографиями, улеглась на кровать и принялась снова просматривать снимки. Если бы можно было хотя бы узнать, кто эти люди…

На устройстве хранилось всего одно текстовое сообщение. Номер, с которого оно пришло, не отвечал. Ничего, даже не было слов о том, что абонент не доступен или связь временно нарушена из‑за помех в космосе.

Сообщение содержало странный символ, и Таис не могла понять, что оно означает. Значение этого сообщения терялось, как потерялись в космосе дети со станции "Млечный путь".

" Я — знак сердечко — тебя". Вот и все сообщение. Что это значит? Зачем ставить между этими местоимениями знак, обозначающий внутренний человеческий орган?

Смысла в этом не было никакого. Таис и не пробовала его отыскать. Но иногда, когда становилось совсем тошно, она доставала нейтфон и перечитывала странный текст. Вновь и вновь.

" Я — сердечко — тебя".

Что это значит?

Федор о чем‑то договаривался с Вальком в коридоре. Когда он вернулся, Таис сунула коммуникатор под подушку и сказала:

— Я иду с вами.

Глава 8. Эмма: божия коровка

1.