Искатель. 1968. Выпуск №6 - Игорь Подколзин

— Брус куда дели?

— Тоже взял с собой, с мусором вместе завернул в тряпку да в авоську. А утром на стройку все это унес и в контейнер с отходами всякими сунул, которые на свалку вывозят.

— А ключ?

Завенугин повздыхал, но все же вымолвил:

— Дома.

Еще посопел, что-то бормоча про себя.

— Все равно теперь не пригодится, — сказал он. — В куске хозяйственного мыла ключ, вот где. А мыло сховал в диванный валик. В правый, который подале от окна.

— Найдем. А деньги где?

— Пять «кусков», тысяч то есть, отвалил Альфреду: доля его, полагается. «Кусок» сунул Липскому, чтобы одним миром был мазан с нами, грешными. Пропил сколько-то. Остальные тоже в диванном валике.

— А меховой магазин у Садового кольца кто брал?

— Это вы Липского порасспрошайте. Альфред, как узнал, что он инспектор торга, да еще по мехам, сразу же его прибрал до рук.

— Вдвоем, значит, они там действовали?

— Навряд ли, что вдвоем. Навести Липский мог, а чтобы на дело — кишка у него слабовата…

Завенугин, очевидно, рассказал все, что знал. Многое поведала и Капа Сысоева. И все же в расследовании оставалось два слабых звена. Не установлен «сбытчик», у которого надо срочно изъять шубы, пока они целы. Ведь речь идет о возвращении государству немалых ценностей.

Завенугин и Липский как будто ничего о «сбытчике» не знают.

А Капа?

— Давайте, Сысоева, займемся с вами бухгалтерией, — говорит Павел, — подведем, так сказать, баланс. Не возражаете?

Капа кивает. Она еще не знает, о чем пойдет речь, и с тревогой следит глазами за тем, как старший лейтенант, уже достаточно хорошо знакомый по прежним допросам, — она даже знает, что этого вежливого и дотошного молодого человека зовут Павел Иванович, — как он берет с окна и кладет перед собой изрядно послужившие, с облезлой краской, большие конторские счеты.

— Первое манто, — щелчок на счетах. — Оно к нам вернулось из Люберец с вашей легкой руки. Верно?

Капа кивает.

— Еще семь шуб — пять в сарае и две в тахте, — костяшки счетов дважды ударяются о дерево. — Эти семь изъяли у вашего брата. Так?

Следует молчаливое подтверждение.

— Всего выходит только восемь меховых пальто. Восемь вычтем из тридцати, которые были взяты во всех трех магазинах…

Счеты мелодично постукивают, и Капа, как завороженная, следит за мельканием гладких круглых костяшек.

— Видите? Получается двадцать две шубы. Где они? Вы ничего не говорите. А зря не говорите. Вы ведь не вред, а пользу принесете Рамбенсу Альфреду Леонидовичу. Вы его, очевидно, любите, ни одного осуждающего слова о нем не сказали, хотя он вас вовлек в очень неприятную историю.

Капа машинально кивает головой, а сама смотрит сухими глазами в окно и думает о своем.

— А вы не подумали о том, что чем полнее будет возмещен ущерб, нанесенный Рамбенсом государству, тем менее строго взыщется с него на суде? Вот в том-то и дело. Скажите нам, где искать остальные манто. И чем скорее мы изолируем вашего мил-дружка, тем меньше натворит он бед. Он прекрасно понимает, что его ждут везде, куда он может податься. В том числе и в комнате на станции Кудиново, которую вы сняли для него. И на родине, в Эстонии. И у всех ваших родственников и знакомых. И на вокзалах и аэродромах. В подобной ситуации, знаете ли, и непоправимую глупость можно сотворить. Такую глупость, что уже не будет никакой надежды на снисхождение суда. Так что, Сысоева, продумайте как следует свою тактику: ваше молчание не выигрышем, а проигрышем может для него обернуться.

С трудом разлепив спекшиеся, как бы приклеенные друг к другу от долгого молчания, губы, Капа тихо сказала:

— Чемодан с шубами стоит между холодильником и тахтой. Сверху его не видно, ковром прикрыт.

И назвала адрес «сбытчика» — дом на Ленинском проспекте, возле магазина «Синтетика».

Однако ни возле холодильника, ни в самой тахте чемодана не обнаружили, А он уютно прикорнул на антресолях, под раскладушкой и детской коляской. На всякий случай «сбытчик» перепрятал краденое: его встревожило, что Рамбенс не явился на условленную встречу.

Чемодан оказался весьма емким. Очень умело, компактно в нем было уложено восемь меховых пальто. Остальные манто «сбытчик» — Лоэнгрин Иванович Михеев — успел, как он заявил, продать.

— Кому? Где?

— Теперь и не упомню.

— Сорока нет, а уже память слабеет.

— Почему слабеет? Я шофером работаю. В конторе дальних перевозок. За год без малого в сотне городов побывал. И проездом. И так.

— Смотрите, Михеев, — Павел, допрашивавший «сбытчика», хмурого неразговорчивого дядю, судя по отзывам соседей, донельзя скаредного, нажал на больное место. — Смотрите сами. Мало того, что присядете на годок-другой в тюрьму как соучастник хищений. Из своего кармана придется погашать ущерб, все имущество опишут.

— Так бы сразу и сказали, — Лоэнгрин Иванович беспокойно заерзал на стуле. — Я повспоминаю еще.

Михеев «повспоминал», и были обнаружены еще восемь манто: они были спрятаны у тещи Лоэнгрина Ивановича.

Должны были дать результаты и поиски в других городах, куда были посланы запросы. И на своей схеме Павел зачеркнул красным карандашом все другие условные индексы, кроме черной буквы «К», как раз в центре большого листа бумаги. Эту черную букву он дважды обвел рамкой и еще поставил сбоку солидный знак вопроса. Все ли и так ли было сделано, чтобы ускорить встречу с тобой, «каменщик» Рамбенс? Мы ли события подготавливали или группе просто везло? Нет, не сама собой нашлась шуба в Люберцах: подполковник Люстров и его воспитанник вместе с тысячами других сотрудников милиции искали украденные шубы по всей стране. И отнюдь не случайно добрались до Липского. Старый товаровед в меховом магазине Олег Анисимович Коптяев столько ценных наблюдений сообщил милиции. А разве нечаянно связалось все воедино с ограблением сберкассы? Савва Осипович Туницкий, тяжело больной, сделал все, что мог, для этого. Так же как и его педантичнейший заместитель Орест Анатольевич Додин, без содействия которого не было бы предпринято, может быть, самых решающих шагов розыска Рамбенса. А старший кассир Алла Константиновна Чугунова?

Павел отбросил ручку, которую держал в руках, встал и с силой несколько раз провел ладонями ото лба к затылку. Сколько людей вместе с милицией билось и бьется в поисках «каменщика»! Не может, не должно это не дать результата. Все равно Рамбенсу одна дорога к нам. Фотографии, приметы, места, где он может появиться, — все известно. И все же надо приложить максимум усилий, чтобы задержать его сегодня, сейчас, а не завтра. Устал, чертовски устал. А Сысоеву все-таки перед уходом домой вызову. Она, пожалуй, сейчас единственный человек, который знает, где скрывается «каменщик».