Хранитель света и праха - Наташа Мостерт

Десять минут спустя Эштон снова ускорился. А через пять минут — еще. К этому моменту уже можно было подумать, что они участвуют в спринте. Этот Эштон собирается его убить, что ли? Горячее дыхание буквально разрывало легкие Ника. Вдруг Эштон остановился. Перед ними возвышался небольшой, но довольно крутой холм. Он повернулся и взглянул на Ника.

— Я сяду тебе на спину, а ты взбежишь на этот склон.

— Что?

— Если ты будешь делать так каждый день, выносливость и сила увеличатся настолько, что ты и представить не можешь.

Или у него будут проблемы со спиной всю оставшуюся жизнь. Ник с большим недоверием поглядывал то на холм, то на Эштона.

— Давай, Ник. Доверься мне.

Все еще сомневаясь, Ник опустился на колено. Со стороны это, наверное, выглядело весьма странно. Им еще повезло, что вокруг почти не было людей.

Эштон был очень тяжел. Сколько же он, черт его подери, весит? Ник чувствовал себя так, словно на спину ему взгромоздился слон. Он начал медленно брести по склону.

— Попробуй увеличить скорость, — услышал он над ухом голос Эштона.

Он произнес это так спокойно, словно предлагал выпить чашку чая. Ник сжал зубы. Работая бедрами, с согнутой спиной, он все-таки одолел холм. К тому моменту, когда он добрался до вершины, мышцы на ногах у него дрожали.

— А теперь бежим обратно. — Эштон указал на подножие холма. — Жду тебя внизу. А потом мы повторим все сначала.

Оказалось, что мучения с холмом — это еще не все. После того как они вскарабкались на склон уже в третий раз, Эштон заставил его еще сделать комплекс плиометрических упражнений.[29] Ничто так не выматывает, как прыжки вверх из положения сидя на корточках и отжимания с хлопками. Спустя десять минут Ник был уверен, что вот-вот скончается. Что особенно раздражало, так это то, что за исключением подъема на холм Эштон отрабатывал с ним на пару упражнение за упражнением и совсем не выглядел усталым.

— Пора тебя как следует потянуть, — Эштон хлопнул его по плечу. — Не думай, я знаю, что у тебя поединок по кикбоксингу и тебе не придется кувыркаться на мате, но я твердо верю в упражнения на полу.

Ник кивнул и невольно вздрогнул, когда Эштон отвел его руки назад и плотно сдвинул локти.

— Джей Си тоже. Борьба является частью моей подготовки.

— Отлично, тогда поборемся. Я брал уроки в «Грейси Барра».[30]

Ник посмотрел на него с уважением. Джиу-джитсу Грейси считалось лучшим в мире.

— А мне казалось, ты что-то говорил о духовных практиках, связанных с боевыми искусствами.

— Мне нравится разнообразие. Немного того, немного этого. Я знаю, есть мэтры боевых искусств, которые не одобряют, когда занимаются не одной системой, а несколькими, но я не считаю, что надо быть приверженцем исключительно одного стиля.

Эштон отступил на шаг.

— Отлично, на сегодня все. — Отвернувшись, он открыл спортивную сумку и вытащил две бутылки с водой. — Лови.

Ник поймал бутылку на лету — весьма значимое событие, особенно если учесть, что все его рефлексы изрядно притупились от усталости, — и открутил крышку. Некоторое время оба молчали. Ник поглядывал на своего партнера, который задумчиво смотрел вдаль. Его светлые волосы потемнели от пота, но чувствовал он себя вполне комфортно. Парень был в отличной физической форме.

— Так ты практикующий врач? — спросил Ник.

Возможно, Эштон имеет отношение к доктору Менгеле.[31]

— Я начинал работать врачом, — Эштон отпил воды из бутылки, — но через несколько лет переключился на чистую науку и работал в хронобиологическом институте в Эксмаре. В клинике, изучающей сны.

— Постоянно иметь дело со спящими людьми, — Ник криво усмехнулся, — так можно и самому заснуть.

Эштон как-то лениво улыбнулся.

— Множество интересных вещей происходит с твоим телом, когда ты спишь. Ты сам бы удивился. Это очень опасное время — время сна. Но больше я там не работаю.

— Почему?

— Скажем так, я решил пойти менее истоптанной тропинкой.

— Менее истоптанная тропинка — это, судя по всему, весьма интересное местечко.

— Хочется так думать. Хотя некоторые люди называют это пустой тратой времени. Или попытками поймать белую ворону.

— Ворону? — Ник недоуменно посмотрел на него.

— Это такой термин. Его использовал Уильям Джеймс, американский исследователь в области поведенческой психологии. Он описывал такие явления в жизни, которые не подпадают под определение нормы. Аномалии. Вот в чем мне нравится копаться. Я стараюсь обнаружить нечто, что никогда не установить клиническими методами в лабораториях. Чему нет подтверждений.

— Мне казалось, что именно этим и должны заниматься ученые — искать доказательства.

— Разумеется, но в данном случае мои коллеги были не согласны с моей, так сказать, деятельностью. — Эштон пожал плечами. — Я начал проводить некоторые эксперименты, связанные с акупунктурой, чтобы определить, может ли она помочь в случаях нарушения сна. Я использовал результаты опытов Роберта Беккера — это американский хирург-ортопед, который специализируется на биомедицинской электронике. Так вот, я понял, что он делал. Существуют электрические заряды, отдельные от импульсов, производимых нервной системой физического тела. Эти заряды соотносятся с акупунктурными меридианами человека.

Левой рукой Эштон вдруг запустил пустую бутылку из-под воды в сторону урны, которая находилась от него ярдах в пятидесяти. Ник пронаблюдал, как бутылка спланировала прямиком в цель. Интересно, как долго придется ему попотеть, прежде чем он сумеет добиться такой точности движений. Наверное, никогда этого не произойдет.

— Конечно, акупунктурные точки изучали и прежде. — Эштон обернулся к нему. — Другие ученые доказали, что есть различия по уровню содержания натрия и калия между акупунктурными точками и окружающими их тканями. Акупунктурные точки также демонстрируют низкую сопротивляемость кожи — другими словами, эти точки более эффективно пропускают электрические потоки. Интересен тот факт, что низкая сопротивляемость кожи сохраняется и после смерти. Ну не круто ли?

Круто? Да, наверное, на это можно посмотреть и так. Не то чтобы его особенно интересовало, что случится, когда в один «прекрасный» день он отдаст концы. Когда ты мертвый, ты мертвый, и какое тебе дело до того, что твоя кожа до сих пор потрескивает, как транзисторный приемник.

— Несмотря на очевидные факты, акупунктура все еще не пользуется особым спросом на Западе. Здесь это, можно сказать, непаханое поле. — Эштон вздохнул. — Вот в Китае — другое дело. Китайская система изучения акупунктурных точек насчитывает две тысячи лет. Так что я отправился искать свою белую ворону в Азию. Я изучал «Классику внутренней медицины Желтого императора» — что-то вроде исторического аналога западного «Свода Гиппократа».