Откровения Виктора Суворова — 3-е издание, дополненное и исправленное - Дмитрий Хмельницкий

Кадровая политика Гитлера была совершенно неправильной. Сталин искал исполнителей для данной работы. Подходит этот человек — его ставят на должность. Не справляется — его снимают, расстреливают, ставят другого. И так до тех пор, пока найдется человек, который действительно справляется.

Еще до римлян было принято такое правило: на военном совете сначала высказывается самый младший чин. Затем постарше и так по очереди до самого главного.

И только тогда говорит какой-нибудь Чингисхан. Он уже выслушал всех, и у него сложилось свое мнение. Так происходит — или должно происходить — на любом военном совете. Потому что если самый главный выскажется первым, то все его подчиненные заглянут ему в глаза и скажут: «Ой, какой ты гениальный!», и будут бояться высказать свою мысль. Вот у Гитлера было как раз так. Он высказывал только свою точку зрения.

Следующее. У Сталина был механизм контроля над выполнением решений. Сталин отдавал приказ, а потом контролировал выполнение. Не выполнившего — расстреливали. Гитлер мог отдать любой приказ, его не выполняли, а он не интересовался этим и отдавал следующий и так далее.

У Сталина было обязательным сохранение тайны. У Гитлера этого не было. Возвращаюсь опять к военным советам, когда Гитлер сидел за столом, а вокруг толпились десятки людей, которым там и делать было нечего, на этих совещаниях, и говорил один Гитлер, а остальные поддакивали, слушали его или не слушали.

Сталин был немногословен, а Гитлер был болтлив. Если говорить об интеллекте — а я читал его книги, и «Майн кампф» прочитал, — он был совсем не дурак, но с точки зрения руководителя — ноль. Организатор толпы, оратор — это да. Мог увлечь толпу. Ему бы больше президентом быть, бросать лозунги, вести куда-то, намечать какой-то путь, а премьер-министр решал бы уже все практические вопросы. Но Гитлер сосредоточил в своих руках всю власть: и военную, и политическую.

Геринг не мог играть при Гитлере роль тормоза, какую при Сталине играл Молотов, споривший с ним.

В общем, мысль книги «Самоубийство» можно сформулировать так: не стоит объяснять неудачи лета 1941-го неготовностью Сталина к войне. Германия была не готова к войне в гораздо большей степени, чем Советский Союз.

— И в военном отношении тоже?

— В любом. И в пропагандистском отношении. Это были две преступные банды, только Гитлера почему-то считают преступником, а товарища Сталина — не очень.

Со свастикой пойдешь по западному городу какому-нибудь — морду набьют или плюнут на тебя, а с серпом и молотом — пожалуйста!

Готовность Сталина к войне выражалась в том, что он мог обеспечить себе надежных союзников, которые помогли ему в экономическом, военном, пропагандистском и любом другом смысле. Посмотрите на союзников Гитлера. Кто они такие? Чем ему могла помочь Румыния, кроме нефти и мамалыги? Или Венгрия, которая была, мягко говоря, в состоянии конфликта с Румынией. Кто еще мог ему помочь?

В плане экономическом, военном, пропагандистском, дипломатическом Германия была катастрофически не готова к войне. И результат налицо: Советский Союз завершил войну в Берлине, а Гитлер вынужден был окончить жизнь самоубийством.

После этого кто скажет, что он был готов к войне?

Попутно я был вынужден разбить еще несколько легенд. Они заключались в том, что Гитлер не просто так проиграл войну: что ему помешала погода, ему помешали пространства… До сих пор на Западе звучат эти мотивы. Например, что дороги русские ему помешали. А я говорю: если он был готов к войне, то он должен был готовиться к русским дорогам. Или что ему помешала зима. Я отрицаю и это. Если мы идем в пустыню, то должны захватить с собой воду, если лезем на гору — то должны захватить веревки. Потому что если мы соскользнули с горы и хряпнулись об землю, то это не гора виновата, а наша неготовность к покорению данной горы.

Гитлер был готов к опереточным войнам, а к реальной войне против сильного противника в конкретно существующих условиях он был не готов. Если мы идем в Сибирь, не захватив теплых кальсон, то не Сибирь, а мы, дураки, виноваты… Если Гитлер полез в пространство, которое невозможно захватить, имел три тысячи устаревших танков, то не пространство же виновато. Эти мотивы, кстати, звучат у британца Джона Эриксона, уже покойного. Он был самым знаменитым историком Запада, самым главным специалистом по вопросу советско-германской войны, написал книги «Дорога в Сталинград» и «Дорога в Берлин».

— То, что в развязывании Второй мировой войны Советский Союз виноват как минимум в такой же степени, как и Германия, уже для очень многих очевидно.

Вопрос вот в чем: планировал ли Гитлер в августе 39-го года развязывать мировую войну? То, что Сталин собирался, это известно.

— Гитлер — нет. Это можно подтвердить прежде всего поведением самого Гитлера. Когда 3 сентября 1939 года Гитлеру сообщили о том, что Великобритания, а затем и Франция объявили ему войну, Гитлер был настолько ошарашен, что у него выпали из рук бумаги, он побледнел и сказал: «А что же мы теперь будем делать?» Это, кстати, ответ покойному Эриксону, который описывал в книге «Дорога в Сталинград» русских дурачков, которые, когда напал Гитлер, кричали в телефоны: «Что же нам делать, по нам стреляют!» А они не дурачки вовсе были, просто у них был приказ: не стрелять по противнику. Приказ этот был умным. Нападение Гитлера было неожиданным в том смысле, что по всем параметрам оно считалось самоубийством для Германии. Никто не думал, что он пойдет на самоубийство. А он пошел. И приказ «не стрелять» был отдан вовсе не от трусости, а с ясной целью: не спугнуть зверя.

Джон Эриксон глумился над нашими генералами, над их звонками в Москву, над их вопросами. Я могу ему ответить: это случилось утром 22 июня 1941 года. Почти за два года до этого, 3 сентября 1939 года, то же самое вопил Гитлер: «Что же мне делать?» Он первый попал в этот капкан и ответа на этот вопрос больше никогда не нашел.

Так вот я утверждаю: в 39-м году развязывать Вторую мировую войну Гитлер не желал и не готовился к ней. Каких бы тузиков на меня теперь за эти слова не спускали.

— А к чему он готовился? Что Гитлер планировал получить в результате пакта?

— Планировал он вот что.

Кораблестроительная программа Германии была рассчитана до 1948 года. Нападение в то время на Великобританию и Францию противоречило принципам Гитлера, изложенным в книге «Майн кампф». Часто Говорят: вот Гитлер же написал про земли на востоке — надо верить книге «Майн кампф».

Давайте верить этой книге. Там Гитлер четко пишет, что победить СССР можно только в союзе с Великобританией. В союзе! В 1939 году никакого союза с Великобританией не было. Кроме того, не было даже никакого нейтралитета. Великобритания была враждебна Германии. У Гитлера не было и близко такого флота, чтобы он мог состязаться с британским флотом. Позади Британии всегда маячили США, и если бы дело дошло до серьезной разборки, то они в любом случае выступили бы на стороне Великобритании.

Воевать против Великобритании, против Америки, да еще и против Советского Союза — то есть почти против всего мира — это было самоубийство, к которому Гитлер не был готов.

А на вопрос «что же он замышлял?» скажу: он собирал германские земли воедино. И пусть меня не посчитают за это нацистом. Мы, историки, разбираемся с фактами.

Начинал Гитлер с того, что ввел войска в Рейнскую демилитаризованную зону. Это Германия. В Первую мировую войну воевали все, творили злодеяния все, ошибки совершали тоже все, но козлом отпущения была объявлена Германия. И не говорите, что это я такой нехороший, — еще товарищ Ленин говорил о том, что этот Версальский мир несправедливый, грабительский, и это было правильно. Товарищ Ленин говорил, что обязательно найдется кто-то, кто будет с этим бороться. Правильно, нашелся такой товарищ, написал книгу «Мол борьба» и развернул борьбу против Версальского договора. И вошел в Рейнскую демилитаризованную зону.

Ничего плохого в этом нет — это Германия. И она, как суверенное государство, имеет право держать свои вооруженные силы на той самой территории.

Далее. Австрия по условиям Версальского договора не могла быть частью Германии, а с точки зрения Гитлера — могла. А почему нет? Если Австро-Венгрия была большой империей, то сейчас Австрия откололась и осталась одна. Есть Германия, и есть Австрия. Родственные по истории, родственные по культуре, по языку, религии, экономике… Два государства находятся рядом. Они хотят объединиться, а условия Версальского договора им это запрещают. Гитлер сказал: а я этого вашего Версаля не признаю — и присоединил Австрию.

Следующее — Судеты. В Судетах жило три с половиной миллиона немцев и очень незначительное количество, всего лишь несколько сот тысяч, чехов. Эти земли никогда ранее не были территорией Чехословакии, да и самого государства Чехословакия ранее не существовало. Была Чехия, была Словакия, входили они в разные империи в разное время. Чехословакию придумали в Версале впервые в 1918 году. Это нежизнеспособное государство, и как только появилась свобода выбора у Чехии и Словакии, они разъединились.