Львица - Джулия Гарвуд

Лайон теперь редко вспоминал о Джеймсе или Летти, хотя его продолжала изумлять ирония судьбы. Пока он за границей защищал родину от предателей, дома, в Англии, его собственный брат предавал его.

Нет, он больше не думал о Джеймсе, к тому же с тех пор, как он встретил принцессу Кристину, его рассудок пребывал в таком смятении, что он вообще не способен был четко мыслить.

Его всегда привлекала интрига. Над хорошей головоломкой он готов был биться до тех пор, пока не разгадает ее. Кристина, однако, оказалась крепким орешком. Он не понимал, какую игру она ведет… пока не понимал. То, что она не стала открыто флиртовать с ним, да и с Роном тоже, заинтересовало его. Лайон продолжал прокручивать в мозгу тот странный разговор с Кристиной, но в конце концов сдался. Ему придется еще раз увидеться с ней, сказал он себе. Она все еще не дала ему достаточно ответов.

Господи, и где она только могла услышать рев льва?

Лайон чувствовал, что желание узнать о ее прошлом становилось для него просто навязчивой идеей. Он сам не мог понять своего упрямства. Кристина странно действовала на него. Никогда в жизни женщина не ставила его в тупик. И это беспокоило его гораздо больше, чем боль в колене.

Он непременно узнает все ее секреты. И тогда его любопытство будет удовлетворено. И он сможет забыть о ней.

Наваждение закончится.

И Лайон принялся за дело. Он отправил записки всем известным сплетникам. Конечно, он был крайне осторожен в своих просьбах поделиться информацией о принцессе. В качестве предлога, объясняющего подобное любопытство, он избрал свою сестру Диану и ее дебют в обществе.

Методы достижения цели вовсе не беспокоили его. Но когда он получил ответы на свои послания, чувство досады и растерянности только еще больше усилилось. По словам светских всезнаек, у принцессы Кристины просто не было прошлого.

Будто два месяца назад эта женщина вовсе не существовала.

Лайон не собирался мириться с таким выводом. Его терпение было на исходе. Он хотел правды… и он хотел снова увидеть Кристину. Сначала он намеревался припереть ее к стенке на балу у Крестона в следующую субботу, но потом решил, что не стоит ждать так долго.

Совершенно пренебрегая приличиями, он подъехал к дому номер шесть по улице Бейкер в неслыханное время – в девять часов утра! Лайон даже не подумал послать записку с просьбой принять его, уверенный в том, что ворчливая старуха непременно откажет ему, если будет уведомлена заранее.

Удача сопутствовала Лайону. Чрезвычайно тщедушного вида старик с гривой не правдоподобно ярко-желтых волос открыл ему дверь. Судя по одежде, он занимал пост дворецкого, а по высокомерности мог соперничать с архиереем.

– Графиня только что уехала с визитом, сэр, и вернется не раньше чем через час, Лайон сдержал усмешку.

– Я не хочу видеть графиню, – сказал он дворецкому.

Лайону показалось, что прошла вечность, прежде чем дворецкий добрался до конца коридора.

Он прислонился к дверному косяку и наблюдал за путешествием старика. Внезапно он вновь окликнул дворецкого:

– Послушайте, но если вы не знаете, кто я, почему вы так уверены в том, что графиня будет недовольна?

Вместо ответа последовал звук, напоминавший царапанье гвоздем по стеклу. Смешок этот стоил дворецкому таких усилий, что он едва не упал, и поэтому схватился за перила лестницы.

– Не важно, кто вы, сэр. Графине не нравится никто. Эта старая ведьма никогда не бывает довольна! – И дворецкий продолжил свое медленное и мучительное восхождение.

Лайон поклялся бы, что у старика ушло целых десять минут, чтобы осилить три ступеньки.

– Насколько я понимаю, вы служите не у графини, – заметил Лайон.

– Да, сэр, – прохрипел дворецкий. – Принцесса Кристина нашла меня в канаве, так сказать. Она подобрала меня, почистила и дала настоящую новую одежду. Я много лет служил дворецким, прежде чем для меня настали тяжелые времена. – Старик глубоко вздохнул и добавил:

– Принцесса не любит, когда я называю ее тетку старой ведьмой. Говорит, что это нехорошо.

– Может, это и нехорошо, милейший, но «старая ведьма» – довольно точное определение для графини.

Дворецкий кивнул и снова схватился за перила. Он оставался в этом положении довольно долго. Лайон подумал, что старик пытается отдышаться. Однако он ошибся. Дворецкий наконец отпустил перила, приставил руки рупором ко рту и заорал:

– К вам посетитель, принцесса! Я отвел его в гостиную!

Лайон не мог поверить своим глазам и ушам. Когда слуга таким же образом повторил свое сообщение, Лайон рассмеялся.

Дворецкий повернулся к Лайону и объяснил:

– Она не хочет, чтобы я переутомлялся. Нужно копить силы для прислуживания старой ведьме.

Лайон кивнул. Дворецкий снова громко кликнул свою хозяйку.

И тут на верхней площадке лестницы появилась Кристина, и все внимание Лайона сразу переключилось на нее. Нет, ему никогда не надоест смотреть на нее! С каждым разом она становилась все прекраснее. Сегодня ее волосы еще не были уложены в прическу. Восхитительно! Только это слово приходило на ум при виде водопада густых серебристых завитков, обрамлявших лицо ангельской красоты.

Когда она начала спускаться, Лайон увидел, что кончики волос доходят до плавного изгиба изящных бедер.

Корсаж бледно-розового платья лишь легким намеком обрисовывал грудь. Было что-то необычное в этом скромном наряде, но Лайон слишком увлеченно наблюдал за тем, как она улыбается дворецкому, чтобы решить, в чем его странность.

Она пока еще не заметила его.

– Спасибо, Элберт. А теперь иди отдохни. Графиня скоро вернется, и тебе понадобится много сил.

– Вы слишком добры ко мне, – заметил Элберт.

– Излишек доброты еще никому не помешал, – сказала она и только тут заметила Лайона, прислонившегося к стене у входа в гостиную.

Ее глаза расширились от удивления.

– О Боже! Графиня будет…

– Недовольна, – закончил за нее Лайон, раздраженно вздохнув.

Элберт явно слышал эти слова. Его скрипучий смех донесся до гостиной, куда направилась Кристина. Лайон последовал за ней, остановившись лишь затем, чтобы закрыть за собой дверь.

– Хочешь верь, хочешь не верь, Кристина, но все в городе принимают меня довольно охотно. Почему твоя тетя невзлюбила меня, просто не понимаю!

Кристина улыбнулась, услышав обиду в голосе Лайона. Он сейчас напоминал ребенка, нуждавшегося в утешении. Она села на обитое золотистой парчой канапе, на котором Лайону было явно не поместиться, и жестом указала ему на соседний стул.

– Конечно, вы достойный человек, и не стоит обращать внимание на мнение моей тети. Хотя мне не следует этого говорить, но признаюсь, что моей тете мало кто нравится.