Газета Завтра 614 (35 2005) - Газета Завтра Газета
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Женщина в бинтах и сочувствует, и откровенничает: "Да, все деньги тюрьма-то из карманов вытянет. Я по инвалидности давно на пенсии, а как сын попал сюда, работать пошла, — его голодным не оставишь. Машину продали, когда еще следствие было. И чем дальше, тем больше денег давай. Попал в тюрьму — готовь суму".
В таких местах, как в банях, все равны: одинаково обреченно ждут, не лезут, не бравируют крутостью. Пытается без очереди пролезть какой-то цыган, овечкой уверяющий, что он тут, условно говоря, стоял. Женщины спокойно ему на это: "Давай-давай, думаешь, первый такой умный? На базар иди лохов ловить".
Присутствующие вообще-то не склонны к общению, но с готовностью подсказывают, что и как заполнять, когда лучше приходить, одалживают ручку, помогают перевязать пакет, подержать сумку, сидящие молодые уступают место пожилым. Во внешнем проявлении люди здесь корректнее, вежливее и предупредительнее, чем в других присутственных местах. Немногословны, не крикливы. Какая-то особа, как со стенда "Их разыскивает милиция", начала склоку. Назревал скандал. Соседка по лавке философично призывает включившихся в перебранку: "Успокойтесь. Если сюда попали — надо терпеть". Возвращаясь к прерванному разговору, пересказывает девочке свой сон, считает вещим, но не знает, к чему. Та в свою очередь делится, что видела дома паука. Размышляют совместно, к чему сон, к чему паук. Предположения разные, примет не знают ни та, ни другая, но обстоятельно строят версии. Наверное, такие жизненные обстоятельства склоняют к суеверию и фатализму.
Вдруг в голосе женщины, помимо обреченности и усталости, появляются теплота и гордость: "Фотографии вчера его перебирала. Такой всегда хороший, заботливый, послушный, ласковый был. В форме пионерской — хоть в кино про школу снимай!". Она как бы посильно иллюстрирует свои слова о том, что сын — хороший человек и сидит зря.
От окошка, где принимают передачи, выкрикивают очередную фамилию, женщина вскочила, ковыляет к окошку, громко крича: "Здесь, здесь! Иду! Иду!" Почти в панике, что может пройти очередь, тогда сегодня не удастся передать, придется приехать завтра. А что такое снова ехать, если в тюрьме сидят люди из разных регионов, в том числе, как вот она, из Подмосковья? Поэтому когда дождавшегося своей очереди заворачивают (неправильно записано "10 блоков сигарет, а надо — 10 пачек"), у людей самая настоящая паника.
В углу помещения огромная куча мусора — это тара от продуктов и товаров, которые разрешены для передачи, но должны передаваться без упаковки, вроссыпь и так далее. Вывешенные на этот счет правила строги. Многие именно поэтому предпочитают отовариваться в тюремном магазине. Он, собственно, виртуален: вывешен список ассортимента, цена, ты заполняешь специальный бланк, добыть который можно лишь рано утром, внести туда, что хочешь передать, заплатить, и человек получит. К примеру, в тюрьме "Матросская тишина" вы можете заказать в камеру "Президента" в качестве сыра, есть в тюрьме и "Парламент" (сигаретный), а поскольку заточенному в этих стенах Михаилу Ходорковскому инициативная группа предложила баллотироваться в депутаты, то вполне вероятно, что скоро здесь будет иметь место быть часть настоящего, а не табачного парламента. Это в какой-то мере и будет "Русский стиль", которым тоже бойко торгуют в "Матросской тишине".
Глядя на присутствующих, и Ломброзо не определил бы, что их родные — преступники. И такое ощущение, что люди, идя сюда, специально тщательно приводят себя в порядок, чтобы видом своим демонстрировать то, в чем каждый из них уверен: они — порядочные люди, и случившееся с родными — недоразумение, ошибка.
Я здесь — чужая, и не только сама чувствую это, но и просители. Вроде никому ни до кого нет дела, но то и дело на тебя поглядывают и, видимо, понимают, что твое печальное лицо — не состояние скорби, подобной их, а нечто другое. Как я сразу вычислила молодых парней, оказавшихся адвокатами, но совсем не того вида, к которому нас приучили СМИ, освещающие только процессы людей, способных оплатить солидную юридическую помощь. По виду эти двое, стоявшие во дворике, не отличались от пришедших к братьям, друзьям. Но внутренне они не были зажаты болью. И это было очень заметно! Я сострадала присутствующим и их родным, но я не страдала их горем!
Есть ли в других языках слово сострадание? В чем истоки этого чувства, свойственного нам? Почему самого страшного убийцу жалеет народ, как только он оказался в тюрьме? Почему, заслышав кандальный звон, жители окрестных деревень выносили бредущим "забубенным головушкам" лучшие куски, молились на прощение души? Почему ты тащишь из дома, как когда-то моя соседка, папиросу деда, кусок хлеба? А папироса и кусок — последние в доме. И протягиваешь их через ограждение пленному немцу, занятому на восстановлении разрушенных им же объектов. А вчера еще бросал в него камнями за погибшего на войне отца. Это он, кому ты притащил кусок своего хлеба, тебя сиротил. И ты его ненавидел. Когда он был немецким солдатом и шел в своей ненавистной фашисткой форме в колонне. А когда он стал заключенным, жалеешь его, отделяешь от своего убитого отца.
Попав за решетку, заключенный в сознании людей отделен тюремной стеной от своего преступления и жертв, он сейчас — просто страдающий человек.
В крохотный тюремный дворик совсем не попадают солнечные лучи. В сумрачном замкнутом пространстве — погруженные в невеселые мысли люди. А вид из этого темного колодца — на шумную, освещенную ярким светом прощающегося с летом солнца. И хочется туда, к свету и людям, идущим по своим делам. Слава Богу, ты тоже можешь свободно уйти отсюда и влиться в толпу.
Но, побывав здесь, уже чувствуешь сопричастность и даже солидарность с попавшими в беду людьми, их родными.
ИЗ-ЗА ЖЕЛЕЗНОГО ЗАНАВЕСА
ИЗ-ЗА ЖЕЛЕЗНОГО ЗАНАВЕСА
ИЗ-ЗА ЖЕЛЕЗНОГО ЗАНАВЕСА
Непонятные и необоснованные задержания россиян, освобожденных полтора года назад из американского концентрационного лагеря в Гуантанамо, продолжаются.
18 августа в 7 часов утра в московскую квартиру, где проживает "гуантанамовец" Айрат Вахитов, ворвались сотрудники Хамовнического ОВД г. Москвы. Заявив, что явились для проверки паспортного режима и наличия регистрации в Москве, они посадили его в машину и увезли в ОВД Хамовники.
Там его документами никто интересоваться не стал, проверка оказалась беседой с офицером отдела ФСБ по борьбе с терроризмом Московского региона Магомедом Ахметовым. Сотрудник ФСБ заявил, что проверка документов придумана исключительно как повод для неофициальной беседы, цель которой составить впечатление, представляет ли Вахитов интерес для его ведомства.
После трехчасового общения Вахитов был освобожден. Судя по всему, Вахитов, открыто проживающий в Москве, занимающийся правозащитной деятельностью и сотрудничающий с рядом газет в качестве журналиста, не произвел на представителя спецслужб впечатление человека, связанного с террористическими организациями. Однако Магомед Ахметов не рекомендовал ему возвращаться в Татарстан, намекнув, что общение с его татарскими коллегами может закончиться для Вахитова не столь безобидно.
Напомним, что неделю назад Айрата Вахитова уже пытались арестовать в городе Набережные Челны представители местного ФСБ и МВД, при этом никаких юридических документов, делающих арест законным, у них не было.
16 августа другой бывший узник Гуантанамо Расул Кудаев был задержан у себя дома в городе Нальчик, также при полном отсутствии обоснований для ареста. Спустя пять часов, после вмешательства журналистов он был освобожден, официальное объяснение Кабардино-Балкарских правоохранительных органов свелось к тому, что они перепутали Кудаева с кем-то другим.
А 27 августа Вахитов и Рустам Ахмяров были увезены сотрудниками МВД в неизвестном направлении. Сотрудники 60-го отдела милиции города Москвы, а также не назвавшие себя люди, представляющие неназванные силовые структуры, вошли в квартиру Гейдара Джемаля в Мансуровском переулке, где находились Вахитов и Ахмяров, и задержали их без предъявления ордера на арест либо повестки. В настоящее время судьба двух гуантанамовцев остается неизвестной.
В четверг, 25 августа в Тверском суде было оглашено обвинительное заключение по делу двух активистов Национал-большевистской партии, вывесивших антиправительственный плакат на гостинице "Россия" в мае этого года.
Евгений Логовской и Ольга Кудрина обвиняются в хулиганских действиях, совершенных организованной группой (ст. 213, ч.2 УК РФ), а также умышленном уничтожении чужого имущества (ст. 167, ч.2 УК РФ). Напомним, что 4 мая Кудрина и Логовский провели акцию протеста на гостинице "Россия": они вывесили на фасаде транспарант с надписью "Путин, уйди сам!" и с помощью альпинистского снаряжения закрепились рядом с транспарантом. Кроме эпизода по гостинице "Россия" Ольга Кудрина обвиняется и в участии в акции в Минздраве, прошедшей летом прошлого года. По аналогичному обвинению уже были осуждены на сроки от 2,5 до 3 лет семеро национал-большевиков.
